Умирающий свет - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 35

• Предыдущая
• 35/81
• Следующая

У Дерка мороз пробежал по коже.

— Я знаю, — отозвался он. — Но это ничего не меняет, Гвен. Я хотел сказать, что, если бы мне нужна была просто безопасность, я стал бы корариелом айронджейдов, верно?

Она кивнула.

— Да. Но ты отказался. Почему?

— А что ты говорила в лесу? А потом? Об именах? Я не хотел становиться чьей-либо собственностью. Я — не корариел.

Он смотрел на нее. Ее лицо омрачилось, она опустила глаза на серебряный браслет.

— Я понимаю, — прошептала она еле слышным голосом.

— А я нет, — фыркнул Руарк. — Тогда станьте корариелом. Что это такое? Всего лишь слово! Но вы будете живы, а?

Гвен посмотрела на восседавшего на высоком стуле Руарка. Было что-то комичное в его фигуре, облаченной в длинный халат, и в том, как он сердито смотрел на них, сжимая в руках бокал с вином.

— Нет, Аркин, — возразила она. — Я тоже ошибалась, когда так думала. Я считала, что бетейн — только слово.

Руарк вспыхнул.

— Вот и хорошо! Дерк — не корариел, он не является ничьей собственностью. Но это не означает, что он должен идти на дуэль. Истинно, нет! Кавалаанский кодекс чести — полная чушь, по правде говоря, — величайшая глупость. А вы считаете, что обязаны быть глупцом, Дерк? Умереть дураком?

— Нет, — ответил Дерк. Слова Руарка задевали его. Ему было наплевать на кодекс Верхнего Кавалаана. Почему же тогда? Он не находил ответа. Может быть, чтобы доказать что-то? Но он не знал, что именно и кому. — Просто я должен так поступить. Мне это кажется правильным.

— Слова! — воскликнул Руарк.

— Дерк, я не хочу видеть тебя мертвым. Не заставляй меня пройти через это.

Круглолицый кимдиссец хмыкнул.

— Нет, мы отговорим его. Мы с тобой, а? — Он пригубил вино. — Послушайте меня, Дерк, хотя бы послушайте. Можете вы сделать хотя бы это?

Дерк кивнул с мрачным видом.

— Хорошо. Тогда сначала скажите мне, верите ли вы в дуэль чести? Как социальный институт? Считаете ли ее моральной? Скажите мне честно, верите?

— Нет, — ответил Дерк. — Но я не думаю, что и Джаан верит, судя по некоторым его высказываниям. И все же он идет на дуэль, когда это необходимо, когда любой другой поступок свидетельствовал бы о малодушии.

— Нет, никто не считает вас трусом. Или его. Джаантони — кавалаанец, со всем тем злом, что это слово в себе заключает, и даже я не назову его трусом. Но есть разные виды мужества, да? Если эта башня загорится, будете вы рисковать своей жизнью, чтобы спасти Гвен и, может быть, меня? Возможно, и Гарса тоже?

— Думаю, да, — ответил Дерк.

Руарк кивнул.

— Видите, вы — мужественный человек. Нет необходимости кончать жизнь самоубийством, чтобы доказать это.

Гвен кивнула.

— Вспомни, что ты сказал тогда вечером в Крайн-Ламии, Дерк, о жизни и смерти… После того ты не можешь просто так пойти и убить себя, правда?

Дерк нахмурился.

— Черт побери, я не собираюсь кончать жизнь самоубийством.

Руарк рассмеялся.

— Нет? Да это то же самое, очень похоже. Или вы думаете, что сумеете победить его?

— Нет, но…

— А если он уронит свой меч из-за того, что у него вспотеют пальцы, или по другой причине, вы убьете его?

— Нет, — ответил Дерк. — Я…

— Это будет бесчестно, да? Но и дать ему убить себя — так же нечестно. Даже предоставить ему такую возможность глупо. Вы не кавалаанец, и не сравнивайте себя с Джаантони. Правильно или неправильно, он может убить. Вы лучше, Дерк. У него есть оправдание: может быть, он считает, что сражается за то, чтобы изменить своих соотечественников. Он мнит себя Великим Спасителем, но мы не будем смеяться над ним, нет. А вот вы, Дерк, у вас нет подобного оправдания, не правда ли?

— Думаю, что нет. Но, черт возьми, Руарк, он поступает правильно. И вы не были так уверены в себе там, наверху, когда он рассказывал о том, что брейты объявили бы охоту на нас, если бы не его защита.

— Да, мне действительно было не по себе, не буду врать. Но это ничего не меняет. Возможно, поэтому я — корариел: брейты хуже айронджейдов, а Джаан, возможно, прибегает к насилию, чтобы остановить худшее насилие. Правильно это? Ах, я не могу сказать. Слишком сложная морально-этическая задача, истинная правда! Может быть, дуэль Джаана служит каким-то целям… для его людей. Но ваша дуэль — истинная глупость. Никакой цели она не служит. Распрощаетесь с жизнью — вот и все! И Гвен останется с Джааном и Гарсом навечно. А может, освободится от них, если их убьют, только вряд ли она станет от этого счастливее.

Руарк помолчал и допил свое вино, затем повернулся вместе со стулом, чтобы налить себе еще. Дерк сидел очень тихо, чувствуя на себе упорный взгляд Гвен. В голове у него стучало. Он снова подумал о том, что Руарк все спутал. Теперь Дерк опять не знал, что надо делать. Все мысленные построения и выкладки неожиданно утратили логику. Тягостная тишина наполнила комнату.

— Я не побегу, — наконец произнес он. — Не побегу. Но и сражаться с ними не буду. Я приду к ним и скажу о своем решении, откажусь от дуэли.

Кимдиссец поболтал бокал с вином и ухмыльнулся.

— Да, в этом есть определенное моральное мужество. Истинная правда! Иисус Христос, Сократ, Эрика Стормджонс и теперь — Дерк т'Лариен. Великие деятели истории, да. Может быть, поэт Редстил даже напишет о вас поэму.

Гвен ответила более серьезно:

— Они — брейты, Дерк, высокородные брейты старой закалки. На Верхнем Кавалаане вас никогда не вызвали бы на дуэль. Верховный Совет признает, жители других планет не подчиняются кавалаанским законам. Но здесь все иначе. Судья признает тебя виновным, и Бретан Брейт с сородичами убьют тебя на месте. Или на охоте. Отказ от дуэли они расценят как подтверждение того, что ты — оборотень.

— Я не могу бежать, — повторил Дерк. У него больше не было доводов, осталось только ощущение, что он должен встретить рассвет и пережить его.

— Вы идете против здравого смысла. Да, это правда. Вы — не трус, Дерк. Посмотрите с другой стороны: не побояться их презрения и сбежать требует не меньшего мужества. Это так же опасно. Возможно, они будут охотиться за вами — сам Бретан Брейт, если останется жив, или другие, если нет, понимаете? Но вы будете жить, возможно, ускользнете от них, поможете Гвен.

— Я не могу, — сказал Дерк. — Я обещал Джаану и Гарсу.

— Что вы умрете?

— Нет. Я имею в виду, что обещал Джаану быть братом Джанасека. Они не оказались бы вовлеченными в эту дуэль, если бы Викари не старался помочь мне выпутаться из трудной ситуации.

— После того, как Гарс помог тебе впутаться, — сказала Гвен с горечью в голосе, и Дерка поразило, сколько яда было в ее словах.

— Они тоже могут погибнуть завтра, — неуверенно возразил Дерк. — И в этом будет доля моей вины. Теперь ты говоришь, что я должен бросить их.

Гвен вплотную приблизилась к нему и, протянув руки к его лицу, слегка коснулась его щек, затем убрала с его лба темные с проседью пряди волос. Ее огромные зеленые глаза смотрели на него. Вдруг он вспомнил говорящий камень с его обещаниями. О, говорящий камень! Воспоминания нахлынули на него, мир завертелся, и хорошее и плохое стало рассыпаться и смешиваться в единое целое.

— Послушай меня, Дерк, — медленно проговорила Гвен. — Джаан шесть раз дрался на дуэли из за меня. Гарс, который даже не любит меня, разделил с ним четыре из них. Они убивали из-за меня, чтобы защитить мою гордость, мою честь. Я не просила их об этом, так же как и ты не просил их о защите. Они действовали согласно их представлениям о моей чести. Но все же те дуэли случились из-за меня, так же как эта — из-за тебя. Несмотря ни на что, ты просил меня бросить их, вернуться к тебе, снова любить тебя.

— Да, — согласился Дерк. — Но, как бы это сказать… За мной тянется шлейф невыполненных обещаний. — В его голосе звучало страдание. — Джаан назвал меня кетом.

Руарк хмыкнул.

— Если он назовет вас обедом, вы полезете в духовку, да?

Гвен лишь печально покачала головой.

• Предыдущая
• 35/81
• Следующая