Как влюбиться без памяти - Ахерн Сесилия - Страница 9
- Предыдущая
- 9/64
- Следующая
Мы договорились встретиться у Хафпенни, наверное, потому что это было единственное, что нас связывало, но оказаться там всего сутки спустя после вчерашнего, как выяснилось, не слишком приятно. Он не поднялся на мост, а стоял на набережной Холостяков, опершись локтями на ограду металлической решетки, и смотрел на реку. Дорого бы я дала, чтобы узнать, о чем он думает.
– Адам.
Он обернулся на мой голос. Одет, как вчера: черный дафлкот и черная шапка. Руки глубоко в карманах.
– Вы в порядке? – спросила я.
– Да, конечно. – А вид несколько ошарашенный. – Все отлично.
– Куда они вас отправили вчера ночью?
– Сначала задали пару вопросов в участке, потом отвезли в отделение «Скорой помощи» на психологическое обследование. Я выдал блестящий результат. – Он ухмыльнулся. – Вообще-то я хотел встретиться, чтобы лично сказать вам спасибо. – Он переступил с ноги на ногу. – Вот, говорю: спасибо вам.
– Да ладно. В смысле рада помочь.
Я растерялась – не знала, пожать ему руку или обнять. Все говорило о том, что он бы предпочел побыстрее остаться один.
Он кивнул мне на прощание и пошел через дорогу к перекрестку с Нижней Лиффи-стрит, даже не посмотрев по сторонам. Машина, под колеса которой он чуть не попал, яростно засигналила, но он не обратил на это никакого внимания и двинулся дальше.
– Адам!
Он оглянулся.
– Я ее не заметил. Честно.
Тут я поняла, что нельзя оставлять его одного. Врачи, может, ему и поверили, но я с него глаз не спущу. Я нажала кнопку светофора[1], чтобы перейти на ту сторону, однако ждать было слишком долго, а я боялась потерять Адама из виду. И, заметив небольшой просвет между машинами, ринулась через дорогу. Еще один водитель рассерженно загудел. Я почти нагнала его, но потом решила, что лучше держаться на некотором расстоянии. Он свернул направо, на Среднюю Эбби-стрит, и, как только он скрылся за углом, я рванула бегом. Однако Адама и след простыл – будто он растворился в воздухе. Куда он мог деться? Уже поздно, все закрыто, зайти ему некуда. Я металась по темной улице, проклиная себя за то, что потеряла его. Черт, я ведь даже телефон у него не взяла. И вдруг – прямо мне в ухо раздалось негромкое:
– Бу-у!
Видимо, он затаился в тени домов.
Я так и подскочила, а он сохранял полную невозмутимость.
– Господи, Адам! Вы что, хотите, чтоб у меня был сердечный приступ?
Он явно забавлялся.
– А вы перестаньте за мной следить, юная мисс Марпл.
Я покраснела, но понадеялась, что в темноте он этого не заметит.
– Мне надо было убедиться, что с вами все в порядке. Но не хотелось вам глаза мозолить.
– Я же сказал вам, у меня все отлично.
– А мне так не кажется.
Он отвернулся и усиленно заморгал. Я видела, что глаза у него подозрительно заблестели.
– Я должна быть уверена, что с вами ничего не случится. Не могу я вас бросить одного. Вы собираетесь обратиться к кому-нибудь за помощью?
– Да чем все эти душеспасительные беседы на самом деле могут помочь? Они не изменят того, что происходит.
– А что происходит?
Он развернулся и пошел в сторону О’Коннелл-стрит.
– О’кей, вы не обязаны мне рассказывать. Но вы хотя бы рады теперь, что не прыгнули с моста?
– Безусловно. Это была большая ошибка. Я жалею, что пошел туда.
Я улыбнулась.
– Ну вот видите. Это хорошо – уже шаг в правильном направлении.
– Мне надо было пойти во-о-он туда.
Он посмотрел на шестнадцатиэтажную башню Либерти-Холла, самое высокое здание в центре Дублина.
– Когда у вас день рождения? – спросила я, вспомнив наш с ним уговор.
Он едва не рассмеялся.
– Куда вы идете? – Я с трудом поспевала за ним. Руки и ноги у меня совсем закоченели, так что, надо надеяться, он не собирается бесцельно бродить по городу. Впрочем, похоже как раз на то. Интересно, уж не выбрал ли он новый способ покончить с собой (а заодно и со мной) – замерзнуть до смерти?
– Я остановился в отеле «Грэшем». – Он махнул рукой на 120-метровую Дублинскую иглу[2] в конце О’Коннелл-стрит. – А вот еще можно было совершить затяжной прыжок и приземлиться прямо на нее. Пришпилился бы как бабочка.
– Мило. У вас мрачноватое чувство юмора, сколько я успела заметить. Не вполне здоровое.
– Хорошо, что врачи «Скорой помощи» этого не заметили.
– Как это они вас так быстро отпустили?
– Я покорил их своим жизнерадостным задором, – невозмутимо сообщил он.
– Вы их обманули, – обвиняюще констатировала я. Адам пожал плечами. – А где вы живете?
Он помолчал, потом сообразил, о чем я.
– Последнее время – в Типперэри.
– А в Дублин приехали специально, чтобы?..
– Прыгнуть с моста Хафпенни? – Я его опять позабавила. – Ну и самомнение у дублинцев. Думаете, больше по всей стране и моста хорошего не найти? Уверяю вас, их полным-полно. Нет, я приехал повидать кое-кого. – Мы подошли к отелю, и Адам развернулся ко мне: – Ну, спасибо еще раз. За то, что спасли мне жизнь. Как лучше-то, не знаю… приобнять вас, наверное, или неловко чмокнуть в щечку… о, придумал! – Он поднял руку, и я изумленно округлила глаза, а потом сообразила, что это он в смысле «дай пять», и хлопнула его по ладони.
Потом замялась, не зная, что ему сказать. Удачи? Всего наилучшего?
Он тоже не мог ничего придумать, а потому снова принялся острить:
– Мне бы следовало наградить вас медалью «За спасение на водах». Или хоть значком.
– Честно говоря, я бы не хотела сейчас оставлять вас одного.
– День рождения у меня через две недели. За это время ничего нельзя изменить, но я все равно признателен вам.
– Нет, можно. – Я сказала это с уверенностью, которой вовсе не ощущала. Две недели? Я-то надеялась, что впереди еще около года, но что ж поделаешь, раз так, значит, так. – Я возьму отпуск, тогда мы сможем видеться каждый день. С этим проблем не будет!
Он насмешливо поднял брови:
– Я бы, честно сказать, предпочел побыть один.
– Да, и покончить с собой.
– Нельзя ли потише, – сердито шикнул он, когда несколько прохожих подозрительно на нас покосились. – Ну, еще раз, спасибо вам, – уже с минимальным воодушевлением поблагодарил он.
А затем, оставив меня на тротуаре, исчез за вращающейся дверью отеля. Подождав, пока он пересек вестибюль, я последовала за ним. Так просто ему от меня не избавиться. Он зашел в лифт, и в последнюю секунду, когда двери уже закрывались, я успела заскочила внутрь. Он бросил на меня безучастный взгляд и нажал кнопку.
Мы поднялись на последний этаж. Оказалось, он живет в пентхаусе, в номере Грейс Келли. Войдя в гостиную, я подумала, что попала в сад, такой там стоял аромат. А потом поняла, в чем дело. Дверь в спальню была открыта, и я увидела, что постельное покрывало сплошь усыпано лепестками роз. В изножье кровати стояло серебряное ведерко с шампанским и двумя фужерами крест-накрест. Адам посмотрел на постель и резко отвернулся, точно ее вид оскорблял его чувства. Подошел к письменному столу и взял какой-то листок.
– Ваша предсмертная записка? Чтоб было понятно, что это самоубийство?
Он поморщился.
– Вам обязательно произносить это слово?
– А что, по-вашему, я должна сказать?
– До свидания, Адам, приятно было познакомиться.
Он скинул с плеч дафлкот прямо на пол, затем снял шапку и запустил ее в воздух, так что она чудом не попала в огонь, весело горевший в мраморном камине. После чего в изнеможении рухнул на диван.
Я удивленно на него таращилась: не ожидала, что он блондин, да еще такой красавец.
– Что? – в недоумении спросил он.
Я уселась на диване напротив него, сняла пальто и перчатки. Может, я наконец согреюсь – от камина шло уютное тепло.
– Можно мне прочитать записку?
– Нет. – Он торопливо сложил листок.
– Почему вы ее не порвете?
1
В Дублине, чтобы перейти улицу, надо нажать кнопку светофора и ждать, когда загорится зеленый свет для пешеходов, даже если машины в этот момент остановились на красный.
2
Дублинская игла (официальное название «Монумент света») – стальной памятник в форме иглы, возведенный в 2003 году на месте взорванного в 1966 году боевиками ИРА памятника адмиралу Нельсону.
- Предыдущая
- 9/64
- Следующая