Погашено кровью - Март Михаил - Страница 7

• Предыдущая
• 7/111
• Следующая

— Ты хочешь и на Шевцова завести досье?

— А почему нет? Через два года его неприкосновенный статус кончится. А люди, которые ворочают такими деньгами, всегда нас интересовали. Нам не мешает знать, какие возможности у этого человека, кто стоит за его спиной и в чем его слабости.

— Для начала надо выполнить его задание, и мы узнаем, в чем его сила, — заметил Павлов. — Если он способен выполнить свои обещания, то сил у него достаточно.

Фил достал из кармана конверт и высыпал на стол деньги.

— Четыре тысячи аванса, господа. Значит, Шевцов о нас уже кое-что знает.

— Он знает, сколько нас.

Настроение поднялось. Рассыпанная пачка сотенных купюр придавала уверенность сыщикам, и жизнь не казалась такой тусклой.

Спустя неделю подводили итоги. Фил вызвал господ сыщиков на тринадцать часов, а сам пришел на час раньше. Он решил еще раз прослушать кассету, записанную с «жучка», установленного им в «Савойе». Дело оказалось не таким простым, как хотелось, и Фил думал не о результатах, а о том, как перестроить работу и получить свою выгоду. Эту задачу он решал при помощи ходьбы из угла в угол. Некоторые называли эту схему «маятником», утверждая, что пользу она приносила только героям старых кинолент, где нудное хождение украшалось «беломориной» в зубах и шлейфом дыма. Остановившись у стола, он вновь нажал кнопку диктофона и услышал искаженные техникой мужские голоса.

Однако бархатный баритон Шевцова и его вкрадчивая манера разговора оставались узнаваемыми.

Послышались шаркающие шаги, и скрипучий голос гостя произнес:

— Добрый день, Дмитрий Николаич. Рад, что наконец вы соизволили со мной встретиться.

— Не преувеличивайте, Валерий Павлович. Рад вас видеть. Какие проблемы?

Даже на пленке было слышно, что Шевцов продолжает жевать и не думает о том, как чувствует себя гость.

— Какие проблемы? Странная ситуация, Дмитрий Николаевич. Как могло получиться, что уважаемый Издатель остался в стороне? У нас имелась четкая договоренность организовать предприятие на равных долях. Каждый получает треть.

— Каламбур, — усмехнулся Шевцов. — Никто не возражал против такого расклада. Я человек слова и никогда никого не подводил. Если помните, то деньги мы обязаны вложить единовременно. Церемония совершилась три дня назад. Я вложил деньги и получил бумаги. Кто виноват в том, что Издатель не принес свою долю? Вместо этого я выслушал басню о том, как его обокрали. Ну мы же не дети.

— Он просил у вас отсрочку?

— Конечно. Но я не доверяю людям, которых можно обокрасть. Он же не кошелек потерял. Вы перед отъездом доверили свой капитал мне и правильно поступили. Меня не обчистят как щенка. Я внес вашу долю и свою долю. Издатель ничего не внес, и я вынужден был взять себе третью часть.

— Но почему вы не предоставили ему отсрочку, которую он просил?

— Потому что я этого не хотел! — повысил голос Шевцов. — А если бы у меня не было денег, то предприятие сгорело бы! И вы в отъезде. Кто кому должен говорить «спасибо»?

— Кому будет принадлежать третья доля?

— Мне.

— Соотношение два к одному?

— Получается так. Но я не виноват в таком соотношении сил.

— Я взялся за разработку предприятия на условиях три к трем. Три участника с равным правом голосов. Вы получили лишний голос и стали хозяином положения. Принятый нами Устав уже не пригоден. Его надо пересматривать.

— Не вижу смысла. У меня есть надежный человек, который способен выкупить третью долю. Вот вам и решение проблемы.

— Но это ваш надежный человек, а не мой. Издатель оставался самостоятельной единицей.

— Здесь не школа. Каждый обдумывает полученные уроки после того, как его лишают места. Возможно, Издатель сделает выводы и в будущем не допустит оплошностей. Но сейчас он выбыл из игры. Я продам треть акций тому, кому сочту нужным.

— Феноменально. Меня вызывают по срочным делам, но в итоге вызов оказывается ложным. Издателя грабят накануне того дня, когда он должен внести деньги, а вы с легкостью решаете все проблемы в свою пользу.

— Если вас не устраивает положение вещей, то продайте свою долю.

— Вы забываете, любезнейший Дмитрий Николаевич, что сама идея предприятия принадлежит мне. Я проделал титаническую работу по расчистке, составил баланс и график работ. Это я пригласил Издателя принять участие в моем проекте, а он, в свою очередь, нашел вас. Вы пришли на все готовое и тут же заняли лидирующую позицию. К тому же без меня у вас ничего не получится. Сам принцип завязан на моей работе.

— Как это ни прискорбно, но деньги уже работают и вам придется смириться с данным положением. Отступать некуда. Не вижу причин для паники. Вы получите свою треть. На вашу долю никто не посягает, но в дальнейшем постарайтесь быть более осмотрительным. Когда человек вашего масштаба и ума в ответственный момент вылетает по ложному вызову, это наводит на нехорошие размышления. На данный момент вам меня не в чем упрекнуть. Я спас положение, а вы упустили момент. Место лидера принадлежит мне по полному праву. Это же очевидно. Я не терял денег и не уезжал на другой конец земли, я работал за троих и решил вопрос положительно.

— Положение дел меня не устраивает. Но я готов пойти на компромисс. Я выкуплю у вас третью долю для Издателя и отдам деньги до девяти вечера сегодняшнего дня. Вы хотите быть лидером, пусть так. Я хочу, чтобы работал тот состав, который предполагался изначально. Издатель вернет мне долг с оборота. Я и он будем иметь по тридцать процентов, а вы — сорок.

Наступила пауза. Затем Шевцов сказал:

— Пусть будет компромисс. Я не хочу портить с вами отношения на начальном этапе. Но я оставляю контроль за собой.

— Контроль остается общим. Вы можете занять кресло председателя, но экономика должна оставаться прозрачной. Мы партнеры, а не обслуживающий персонал.

— Поставим точку. Итак, деньги должны быть к девяти вечера. Благодарю за визит.

Фил выключил диктофон.

— По сегодняшней формуле «Человек человеку — волк» все сделано по правилам.

Фил оглянулся и увидел стоявшего в дверях Павла Лосева.

— Вероятно, так. Ты выяснил, что за тип разговаривал с Шевцовым?

— Конечно. Я проследил этого типа. Валерий Павлович Феоктистов один из самых влиятельных чиновников в Министерстве путей сообщения. Курирует железные дороги Сибири, Дальнего Востока, Урала и ведет совместные с китайцами работы по строительству железной дороги по ту сторону границы. Карьеру начал с начальника участка на строительстве БАМа. Выдвинулся по партийной линии и дошел до заместителя министра. Так вот. Этот Феоктистов встречался с Издателем.

Записать разговор я не смог. Не успел подготовиться, но слышал, о чем шла речь.

Имя Издателя — Олег Кириллович Велихов. Тот самый, которого ограбили на даче.

Я установил микрофон-пушку и не очень отчетливо понимал, о чем шла речь. Они встречались в скверике у памятника Грибоедову. Много помех.

Феоктистов успокоил Издателя и сказал, что ему удалось уладить конфликт.

— Понятно, — рассмеялся Фил. — Шевцов не переваривает Велихова, но нанимает людей, чтобы те нашли украденные у него деньги. Мало того, самого Велихова пропажа не беспокоит. Он не заявлял о ней, и в сводках она не значится. Двое суток я наблюдал за коттеджем с дерева, которое облюбовал снайпер, и не видел ни одного мента. Интересно другое. На второй день, вечером, приезжает старый, дряхлый «уазик» с надписью «Ветеринарная помощь на дому».

Зачем? Лечить дохлую собаку? Или хозяин не доверяет кремлевским врачам? Все просто. Двое молодых ребят выносят из гаража четыре трупа, упакованные в целлофан, закидывают их в машину и увозят. Провожает команду седой старик с тростью. На вид — не меньше семидесяти пяти лет.

— Это и есть Велихов, — подтвердил Лосев. В разговор включились Павлов и Костылев, опоздавшие на шесть минут.

— Ну, какие новости? — спросил Фил, глядя, как нарушители дисциплины выкладывают на стол пиво и воблу.

— Извините, мы из бани, но всем лучшим обязаны делиться с товарищами по оружию.

• Предыдущая
• 7/111
• Следующая