Двуликое зеркало - Март Михаил - Страница 28

• Предыдущая
• 28/80
• Следующая

Долгое терпение закончилось неожиданно. К нему подошел официант с подносом и тихо шепнул:

— Вас просят подойти к лифту.

Сарафанов поставил недопитый бокал на поднос и прошел через два громадных зала, где толкалась и гудела публика вокруг длинных уставленных деликатесами столов.

В мраморном фойе шум затих и стало легче дышать. Возле одного из лифтов его поджидали двое мужчин. Их профессия отражалась на хмурых физиономиях, лишенных всякой индивидуальности.

Они поднялись на пятый этаж, где их встретили близнецы тех, кто поджидал его внизу. Караул сменился, и банкира провели по пустому коридору до огромной полированной двери.

В кабинете горела только настольная лампа, но хозяин предпочел встретить гостя в кресле у журнального столика, куда свет добирался с огромными потерями.

— Присаживайтесь, Пал Матвеич.

Сарафанов пересек огромный ковер и устроился напротив хозяина. Руки друг другу они не пожимали и улыбок на лицах не изображали.

— Вы были правы, Пал Матвеич. Можно сказать, я проиграл пари, хотя мы его не заключили. Вы специалист на все руки. В каждой смерти была особая изюминка. Не спорю — в уме и стратегии вам не откажешь.

— Я выполнял поставленные передо мной задачи. Клан «Черный лебедь» прекратил свое существование. Но я остаюсь финансистом в первую очередь. Мною проведена огромная работа, затрачены силы, знания и время. Я хотел бы продолжить свое дело на тех же условиях.

На какой-то момент в воздухе повисла пауза. Гнетущая тишина длилась недолго. Голос из полумрака продолжил.

— Я не хочу темнить с вами. Вы человек незаурядный, талантливый и дальновидный. Должен вас огорчить. Организация выступает против вашей кандидатуры. И не потому, что у вас недостает ума или способностей. Принято решение убрать звено Гнилова и никому не делать поблажек. Исключений быть не должно. Я не способен противостоять организации.

— В таком случае вы лишитесь денег.

— Согласен. Пытками вас не запугаешь. В свое время Гнилов потерял контроль за наличными, и вы с виртуозным мастерством устранили все препятствия. Никто, кроме вас, не мог подступиться к финансам клана. К сожалению, мы об этом не знали. Гнилов потакал вам.

— И правильно делал. Благодаря моей денежной политике мы собрали огромный капитал.

— Слишком громко сказано. За последние четыре года из страны вывезено около пятисот миллиардов долларов. А у вас в загашнике, если верить вашим отчетам, лежит пятьдесят миллионов триста тысяч долларов.

— Это старые данные. На сегодняшний день у меня на руках шестьдесят семь миллионов двести семьдесят две тысячи. Я не намерен ничего присваивать. И собрал я их не за четыре года, а за два, и не в масшатабах страны, а с помощью умелых банковских операций. Поэтому я называю данную сумму огромными деньгами.

— Согласен. Вы уникальная личность. Но деньги вам придется сдать в казну организации. Мы обязаны подчиняться законам Ордена. Учитывая ваш личный вклад, огромные заслуги и бескорыстное служение делу, организация отпускает вас на покой. Вы должны подготовить всю документацию и договоры и передать в казначейство. Три процента общей суммы наличных остаются вам, как предусматривалось договором. Основной капитал переходит под контроль казначейства.

— Вы меня не поняли. Я остаюсь в деле. Иначе моя жизнь не стоит ломаного гроша.

— Ваши опасения имеют под собой почву. После сдачи документов вы можете покинуть страну без всяких препятствий. Мы понимаем, что казну клана не сдвинуть с мертвой точки и больше положенных вам процентов вы с собой не увезете. Место нахождения денег вы сообщите нам по Интернету, когда убедитесь в собственной безопасности.

В воздухе повисла пауза.

— Вы лишаете меня возможности жить в своей стране, — неожиданно заговорил Сарафанов. — Вы требуете бросить работу и остаток жизни провести в джунглях, ожидая укуса змеи или жала вашего Ордена…

— И все же это жизнь, уважаемый Пал Матвеич. Ваши коллеги, с вашей помощью, и этого не заслужили. Жизнь за границей — не самое худшее предложение.

Вы наверняка уже думали над этим, иначе как объяснить появление ваших номерных счетов в Лихтенштейне и закрытие личных счетов в России. Как видите, мы достаточно хорошо информированы.

— В этом все дело. Я должен подумать.

— Конечно. Первого декабря вам предстоит серьезная операция по пересадке почек. После нее готовьтесь к выезду. А до операции закончите начатое дело.

Тихомиров должен уйти следом за всеми. Надеюсь узнать из газет о новом из ряда вон выходящем убийстве. Ведь вы мастак на оригинальные сюрпризы. Желаю удачи.

Сарафанов встал и вышел из кабинета.

К своей Маришке он ехал в отвратительном настроении. Сегодня ему не хотелось ее видеть, но он привык выполнять свои обещания.

Вечер выдался теплым и сухим, однако Юля устала и на свидание не пошла.

Она купила себе бутылку полусухого вина и возвращалась домой. Почему бы не провести один вечер у телевизора без лишней суеты, не оголяя коленки перед похотливыми взглядами ненасытных мужиков. Все они одинаковы и лишены фантазии.

Возле дома кто-то схватил ее за руку, и она вздрогнула. Резко обернувшись, девушка увидела перед собой грубоватую физиономию парня с кривой ухмылкой и холодным взглядом. Она тут же его узнала. Такие типы не забываются.

— Помнишь меня, детка?

Она его помнила. Он даже приснился ей несколько раз. Это были эротические сны, когда на ней трещали юбки по швам, а тело сгорало в жарких объятиях.

— Почему я должна тебя помнить?

Невысокий, сухопарый, он крепко держал ее руку, а ей вовсе не хотелось вырываться. Между ними возникло энергетическое поле с положительными зарядами.

Этот парень не имел ничего общего с ее вкусом и запросами, но обладал определенным магнетизмом и силой, которые никак не выражались в его внешности.

— Чего ты от меня хочешь? — спокойно спросила Юля.

— Не очень много. Я буду жить у тебя.

От такой наглости девушка оторопела. Он от пустил ее руку и указал на стоявший у тротуара «жигуленок» первой модели.

— Помоги мне перетащить вещи.

Другой на его месте получил бы оплеуху и долго слушал бы звон в собственных ушах, но Марфута вел себя слишком уверенно, словно получил приглашение и после долгих сомнений дал согласие.

— Между прочим, я замужем.

— Какое это имеет значение? Я один, и ты одна. Вдвоем проще.

Она подошла к машине. На заднем сиденье стоял компьютер без упаковочной коробки и небольшой чемодан.

— И это все твое богатство?

— Мое богатство во мне самом, а вещи связывают людям руки.

— Судя по твоей работе, тебе часто приходится бегать с места на место. И надолго ты ко мне?

— На всю жизнь. Теперь будем бегать вместе.

Она ничего не ответила. Они занесли вещи в подъезд и подняли их наверх.

В квартире Марфута вел себя так, как будто вернулся домой после длительной командировки. Она сидела на кровати и наблюдала, как ее новый жилец с деловым видом подсоединяет технику к сети и как распихивает старомодное мятое белье по полкам шкафа.

— Я даже не знаю, как тебя зовут, — усмехнулась хозяйка.

— Евгений. Оторви задницу от сексодрома и приготовь пожрать. Я голоден.

— Я тоже. Выпьешь вина?

— Непьющий. Но сегодня можно сделать исключение.

Спустя пятнадцать минут они сидели за столом, где горели свечи и стыла яичница в сковороде.

— Итак, Женечка, ты зарабатываешь тем, что отрываешь головы сволочам. Санитар общества. И много тебе платят?

— Достаточно. Важно не заработать, а сохранить заработанное. У меня это плохо получается. Если сумею накопить немного денег, то увезу тебя из Москвы. С бабками можно жить где угодно.

Юля сделала глоток вина и закурила.

— А почему ты решил, что я куда-то поеду? У меня здесь работа. У меня больной муж.

— Где ты работаешь?

— В морге. Трупы потрошу, которых становится с каждым днем все больше благодаря таким вот санитарам, как ты.

• Предыдущая
• 28/80
• Следующая