Куда пропали снегири? - Сухинина Наталия Евгеньевна - Страница 25

• Предыдущая
• 25/61
• Следующая

Элизбар смущённовстал, опустил глаза. Вино искрилось в его стакане. То, которое он сделал самспециально для этой встречи.

...Мы сидим навесёлой полянке, под густым алычо­вым деревом в горном селе Абгархук. Двасвежеспиленных кругляша нам за стулья. На одном сижу я, на другом - мой давний знакомыйАлексей Акауба. Он высок, кареглаз, статен, хоть и немолод. Здесь, высо­ко вгорах его дом, его семья. Весёлая, проворная же­на его Аида накрывает на стол.Сейчас они одни, дети разъехались, дочка Гунда вышла замуж, сын Мазик сдаётсессию, другой сын Мирон уехал погостить к родственникам. Я знаю эту семью ужегода четыре. Всегда с радостью приезжаю к ним, если отдыхаю ря­дом, на море.Поговорить, подышать ни с чем не срав­нимым горным воздухом.

- Вот видишь,какие бывают истории. Если бы где прочитал - не поверил, но это недалеко отсюдабыло, правда.

Это больше, чемправда. Старики говорят, что тра­диция братания давно пустила глубокие корни нааб­хазской земле. На свадьбе всегда назначают брата невесте. Как правило, этоуважаемый, проверенный, близкий семье человек, на которого можно поло­житься. Иесли, не дай Бог, что-то случается в семье, именно названный брат жены приходитна помощь первым, берёт на себя мужские заботы. Бывает бра­тание и другогопорядка. Надо пресечь долгую враж­ду. Так было, когда враждовали между собойдва парня из-за девушки, красавицы Фатьмы. Она не мог­ла сделать выбор, а ониуже за кинжалы хватались. Тогда собрались старики на сход. Решили: устроимджигитовку (конное соревнование) и кто победит на ней, тот и будет Фатьме мужем.Но дабы и в дальней­шем не враждовать, благословили старики: «Побра­тайтесь, немужское это дело - затаиться во зле». С тех пор соперники - братья. Это былодавно, но сейчас в деревне Лидзава под Пицундой живёт Арка­дий Джакония, а впосёлке Рыбзавод Валерий Бения. Их деды как раз и соревновались в джигитовке заправо жениться на красавице Фатьме. Один из них внук Фатьмы, другой сын братаеё мужа. Сами они считаются родными и никто в их родстве ни разу не усомнился.

Слово, сказанноемужчиной, обещание, данное им - крепче и прочнее многих печатей в официаль­ныхметриках. Слово мужчины припечатывается навек. И нет такой силы, могущейстереть его из па­мяти. «Побрей мою бороду», - говорит один абхаз другому. Этозначит - я хочу побрататься с тобой. Это как пароль. Почему именно эти словапроизно­сятся? Наверное, брить бороду можно поручить только тому, кому ты оченьдоверяешь, или брату, что в сущности одно и то же. Этот обычай прочно прижилсяна абхазской земле. Здесь много братьев, чьё братство не по крови, а помужскому долгу. Будь то брат, назначенный жене или брат, смиривший в се­бегордыню и прервавший своим благородством злую и давнюю цепь вражды.

Не знаю, как вам,а мне очень по душе эта абхазская традиция. Братство - по сути естественноемежду людьми родство. Все мы братья и отец наш - Господь. Потому можем ли мывраждовать и сводить счёты? Абхазские старики своей властью, данной им прожи­тойжизнью, пресекают брань между врагами одним твёрдым словом: «Побратайтесь». Ине ослушаешься уже и не поднимешь на пьедестал своё «я». «Подож­ди, - скажутстарики, - поживи с наше...» Может быть, именно поэтому не видела я в Абхазииодиноких брошенных людей. Одинокие, конечно, есть, но не брошенные, не забытые.Рыбаки с удачным ловом от­кладывают часть рыбы в корзину и разносят её по до­мам,где некому сходить на рыбную ловлю. Брат жене, брат брату, брат бывшему врагу изавтрашнему другу. Нормальная жизнь, в которой мудрость на законном первомместе.

Эта историяпоучительна. Она подталкивает нас к нашим нереализованным возможностям.Благород­ный человек всегда образчик. Кто запретит и нам назвать недругабратом, а попавшему в беду человеку определить в братья себя? Жаль, но у нас вРоссии та­кой традиции нет. Но у нас есть традиция прощать, выручать, забыватьзло и говорить «прости » друг дру­гу. Чем это не братание, чем это не образчикблаго­родства, достойный всяческого подражания?

ДВЕ ЖИЗНИ ЕВГЕНИИ РЕВКОВОЙ

На двери в кухню- роскошная штора-макраме. Сложный, замысловатый рисунок, узелки один к одному,ровненькие, тугие. Чувствует­ся, плела штору сильная, уверенная рука,управляемая тонким вкусом и безупречным чувством красоты. Лю­буюсь шторой,трогаю тяжёлые, прохладные кисти.

-  Нравится?Оксана плела.

Скрыть удивлениене получается. Оксана?! Девоч­ка, с трудом передвигающаяся по квартире, срезкими, нескоординированными движениями рук и тела, с бес­покойной головой,удержать которую в покое даже на несколько минут проблематично. Мама привыкла кудивлению и даже чуть устала от него.

-   Да, да, - говоритона, - Оксана... Одно время она очень увлекалась макраме, я килограммамипокупала ей нитки, шпагат, знала ассортимент всех московских магазинов. В домемного её работ.

Действительно:сова взирает на меня пристально с одной стены, забавная собачонка с висячимиушами - с другой. В прихожей - рыбка, замысловатые цветы, роскошная ветка то лисакуры, то ли вишнёвого цвета - всё не просто красиво, а очень профессионально.

-  НеужелиОксана?

ДЦП - обычныебуквы алфавита. Но если выстро­ились они именно в этой последовательности -беда.

Обычно родителямсообщают диагноз ребёнка -детский церебральный паралич — ещё в роддоме, вра­чивыявляют его сразу. С Оксаной же всё получилось иначе.

Первые родыЕвгении Ревковой. «У вас девочка...» Какое счастье! Они с мужем хотели именнодевочку, они назовут её Оксана. Но вот, уже пора бы девочке сидеть, а она недержится, падает. «Ничего, девочки садятся позже мальчиков», - успокаиваливрачи. Но материнское сердце уловило беду — что-то здесь не так. Только в пятьмесяцев после долгого хождения по врачам был установлен страшный диагноз - ДЦП.Спа­сибо профессору Ксении Александровне Семёновой:

-   Мамочка, запасайсятерпением. На всю жизнь...

Правда, другиеврачи вскоре предложили ей другой вариант, в котором терпение непредусматривалось:

-   Ваше право.Откажитесь от ребёнка.

Не было бессонныхночей раздумий, даже секунды раздумий не было. Евгения и Геннадий Ревковы засту­паютна вечную вахту родительского подвига. Оксана обретает отчий дом.

Первое, чтоделает Евгения Федосовна: отказыва­ется от коляски для дочки. Инвалиднаяколяска реши­ла бы сразу много проблем: ребёнок привыкает к ней, осваиваетпередвижение по квартире, а потом и по улице. Это проще, но... Пусть девочкачувствует, на­сколько может, почву под ногами, пусть хоть слабо, хоть насекундочку, касается земли. Мама поднимает лежачего ребёнка и, держа под мышки,сама, согнув­шись в три погибели, водит, вернее, носит её по квар­тире. Потомпрогулки стали длиннее и даже - по ули­це. Спина разламывалась, гудела поночам, нестерпи­мо болела, но Евгения отмахивалась от собственной боли, больдочери покрывала её. Десять лет проноси­ли Оксану на руках, но не дрогнулиперед соблазни­тельными возможностями коляски.

-   ЕвгенияФедосовна, ведь Оксана практически не двигалась, она лежала на спине. С чего выначали?

-   С массажа.Массировала её руки и ноги, поднима­ла их, ведь девочка сама не могла. Да,необходим был хороший массажист, но где было взять на него денег? Ведь о работес таким ребёнком пришлось забыть, жи­ли на одну мужнину зарплату. И я сталамассажистом. Десять лет несколько раз в день - массаж. Поднимаю Оксаночкиныноги и массирую, массирую.

-  Аещё что?

-   А ещё я десятьлет тёрла ей яблоки. Девочка от яблок отказывалась, а тёртое я ей по ложечкескарм­ливала. Руки в кровь стирала, но приучила Оксану к яблокам. Жаль,недооцениваем мы яблоки, а они чу­деса творят. Вот и моя девочка сталаэнергичнее, весе­лее, румянец появился.

-  Ноне только ведь яблоки ела Оксаночка?

-   Конечно, нет. Ясчитаю, для детей, больных ДЦП, самое главное - уход и питание. И - воздух. Мыгуля­ли с ней по нескольку раз на дню, всё на руках, без ко­ляски, да ещёодеть-раздеть надо. Но зато она при­выкла трудиться, хоть слабенько, хоть почуть-чуть, но ножками перебирала. А это уже первая ласточка победы.

• Предыдущая
• 25/61
• Следующая