Засыпайка в рыбацкой деревне - Нормет Дагмар - Страница 16

• Предыдущая
• 16/28
• Следующая

Они как раз выходили из дома, когда во двор вошла Майли.

— Мати, мне нужно с тобой поговорить!

— Говори!

— Погоди, пусть они уйдут вперед! — прошептала Майли.

За спиной дедушки и бабушки она раскрыла свою сумку и сказала:

— Смотри, что у меня есть.

Мати заглянул — в сумке лежал большой желтый клубок.

— Я подумала — пусть Шерстинка тоже сходит на спектакль, — объяснила Майли. — Нигде-то она не была, ничего-то не видела. Пусть посмотрит представление, узнает жизнь.

— Ценная мысль! — одобрил Мати. Он и сам много чего узнал благодаря спектаклям кукольного театра. — А разве так, без глаз, она что-нибудь увидит?

— Сейчас бы сюда Засыпайку! — сказала Майли.

— Конечно! Теперь подавай им Засыпайку! — раздался обиженный голос, и ставший видимым человечек сердито переступил с ноги на ногу. — А вот чтобы меня просто так, ради меня самого, пригласили на спектакль — как же, дожидайся!

— Засыпайка, ну, что ты капризничаешь, — расстроился Мати. — Ведь ты и так везде ходишь со мной. А о кукольном театре мы уже давно договорились.

— Ну, ладно, ладно, — смягчаясь, пробормотал Засыпайка, соединил концы указательных пальцев и произнес:

Желтый клубок выпрыгнул из сумки, закрутился, и вот перед ними уже стоит на траве знакомая толстушка.

— Куда мы идем? — спросила Тинка-Шерстинка, поправив юбку.

— Мати, Майли, что вы там копаетесь? Давайте скорее! — крикнула, оглянувшись, Салме.

Засыпайка повернул шапку в нормальное положение и растаял. А Шерстинка — дети не успели сосчитать до трех — уже сидела у Майли на руках!

— Сиди спокойно и не моргай! — попросила ее Майли.

— Почему я должна сидеть спокойно? — полюбопытствовала Шерстинка.

— Будешь сидеть тихонько, подумают, что ты кукла. А маленькая девочка может взять с собой в театр куклу, верно? — спросила Майли с лукавой улыбкой.

— А что если я не буду сидеть спокойно?

— Тогда подумают, что ты кукла из кукольного театра и заставят тебя играть на сцене. — Мати решил припугнуть Шерстинку.

— Все ясно! — сказала Шерстинка и застыла, как магазинная кукла. Похоже, бабулька оказалась довольно сообразительной.

Как ручейки в широкую реку, вытекали из своих калиток на проселок кясмуские театралы. Дети, папы с мамами, дедушки с бабушками, дошколята из детского садика, а вдали пестрела вереница ребят из летнего лагеря. Все спешили в Народный дом на опушке леса.

— Мы с дедом купим билеты и займем места в зале, — сказала Салме. — А ты сходи за кулисы, передай бабушке привет и скажи, что после спектакля мы ждем ее в Кивинеэме.

С криком: «Будет кофе с ватрушками!» — Мати вместе с Майли, невидимым Засыпайкой и неподвижной Шерстинкой влетел в комнату артистов.

— Мальчик, ты куда? — остановил его молодой человек в синем комбинезоне.

— А ты кто такой? — спросил в ответ Мати. Он знал в кукольном театре всех, и все знали его. А этого человека он видел впервые.

— Я рабочий сцены.

— А вот и нет! — сказал Мати. — Я знаю рабочего сцены в «Золотом ключике». Его зовут Юри.

— Твой приятель Юри в отпуске. Его заменяет Яан, наш новый рабочий сцены, — объяснил седой дядечка в костюме папы Карло. — Ты, конечно, к Буратино? Вон она, под пальмой сидит.

В заднем углу сцены стояли приготовленные к спектаклю декорации. И там, под картонными пальмами сидели таллиннская бабушка Мати, которую звали Буратино, и таллиннский дедушка Мати, исследователь морских глубин. Они сидели счастливые, взявшись за руки. Мати пошел к ним.

— Здравствуй, Мати! — обрадовалась бабушка. — Как приятно встретиться здесь, под пальмами.

— Да, вот так, всего несколько минут и видится моряк со своей Буратино, — печально сказал дедушка.

— Вот выйду на пенсию, наймусь к вам на корабль коком, — засмеялась бабушка. — Тогда нас не будут разлучать ни море, ни театр.

— Как же! — вздохнул дедушка. — Ты выйдешь. Да ты до конца жизни будешь играть в свои куклы.

Майли стояла чуть поодаль и с интересом оглядывала закулисный мир. Но ей чем дальше, тем трудней становилось держать Шерстинку, потому что толстушка оказалась тяжелой, и руки устали. Она взяла и усадила Шерстинку на угол какого-то ящика.

— Веди себя прилично! — наставительно сказала Майли.

Шерстинка повела себя так прилично, что не ответила и даже глазом не моргнула. А Майли заметила Буратино и поскакала к ней.

— Смотри-ка, и Майли здесь! — обрадовалась бабушка. — Выходит, сегодня в зале у меня будут старые знакомые. Это прекрасно.

— Бабушка Салме и дедушка Элмар тоже пришли, — сообщил Мати. — И бабушка велела передать, чтобы вы после спектакля приходили в Кивинеэме. На кофе с ватрушками!

Дедушка улыбнулся:

— Знаменитые ватрушки!

Пока ребята разговаривали с бабушкой, Яан оглядывал свои владения. И так как рабочим сцены он был без году неделя, то относился к своим обязанностям очень прилежно. Заметив неподвижную Шерстинку, он рассердился — кукла не на месте! — Взял и пристроил ее на подставку, где сидели все куклы из «Золотого ключика».

— Если не буду сидеть прилично, — вспомнила Тинка-Шерстинка, — меня заставят играть на сцене. Не знаю, что такое сцена, но мне страсть как хочется поиграть!

Шерстинка мигнула, шевельнула головой. Но куклы не обратили на нее никакого внимания.

— Деревяшки бесчувственные! Чурки! — в сердцах прошептала бабулька.

Куклы и не пикнули.

Шерстинке стало скучно. Ее привыкшие к труду пальцы жаждали действия. А тут — только руку протянуть! — заманчиво торчала красная шерстяная ниточка. И Шерстинка протянула руку и начала сматывать нитку. Получился премиленький красный клубок. Но красная шерсть вдруг закончилась. Пошла синяя. Шерстинке это не помешало — она, знай себе, мотала дальше.

Когда нитка кончилась, бабулька подняла взгляд от своего красно-синего клубка и увидела рядом с собой довольно унылую фигуру: деревянную куклу с длинным острым носом в шапочке-чулке в красную, белую и синюю полоску. Кроме белого воротничка на кукле ничего больше не было.

Но Шерстинке некогда было раздумывать над этим — мысли ее уже были в работе. Она достала из кармана спицы и принялась вязать шарф. В синюю и красную клетку. Чтобы шарфик вышел красивее, она ввязывала в этот рисунок все, что под руку попадалось. Ей было из чего выбрать: серебряные кудри Мальвины и красные пуговицы-кисточки Пьеро, усищи кота Базилио и пышный хвост лисы Алисы, угольно-черная борода Карабаса-Барабаса и несколько незабудок. Шерстинка вязала-повязывала, и из-под ее искусных пальцев струился серо-буро-малиновый шарфик.

В это время невидимый Засыпайка стоял рядом с Мати, увлеченно слушая и поглядывая по сторонам. На его невидимом лице сияла невидимая улыбка, потому что радость встречи дедушки и бабушки согревала и его сердце.

Вдруг свет погас, но тут же зажегся снова. Значит, скоро начнется спектакль.

— Ну, друзья, теперь в зал, — сказала бабушка.

— И я тоже? — расстроенно спросил дедушка. Засыпайка показалось, что он сейчас заплачет.

— Ты можешь посидеть тут, за кулисами, — смилостивилась бабушка и чмокнула его в щеку. — Хоть посмотрю на тебя подольше…

Мати и Майли уже уходили со сцены, как вдруг бабушкин крик пригвоздил их к полу:

— Господи! — кричала бабушка. — Где его костюм? Смотрите — он же совсем голый!

Дети посмотрели: рядом с деревянной куклой на скамейке лежал большой желтый клубок шерсти.

— Кто-то распустил костюм Буратино, — чуть не рыдала бабушка. — Но ведь на нем не было ничего желтого. Курточка была красная, штанишки синие, а это — ой — господи! — вы только посмотрите на это… это… — бабушка хватала ртом воздух и тыкала пальцем в серо-буро-малиновый шарфик.

• Предыдущая
• 16/28
• Следующая