Выбери любимый жанр

Соль земли - Марков Георгий Мокеевич - Страница 41


Изменить размер шрифта:

41

– Я не помню ни одного случая из истории партии, когда бы большевики боялись обнажить противоречие, – сказал Максим, глядя Филину прямо в глаза.

– Мне такие факты тоже неизвестны. А вам, товарищ Филин? – Ефремов задал этот вопрос с едва заметной иронией.

– Историю партии, товарищ Строгов, я тоже читал. И, возможно, не меньше вашего, – с обидой в голосе отозвался Филин, снимая очки и протирая их клетчатым платком.

– Постыдитесь, Филин, своего тона, – строго произнёс Ефремов и, помолчав, добавил: – Дальше.

– В статье товарищ Строгов выдвигает вопрос о развёртывании на севере области, в зоне Улуюльского края, усиленных поисков ископаемых; причём речь идёт о каменном угле и о рудах. Мы советовались в порядке консультации с некоторыми представителями науки, они считают эту мысль абсурдной…

– С кем вы консультировались? – перебил Филина Ефремов.

– На такой точке зрения стоит профессор Великанов. Это крупнейший знаток нашей области. Он ещё тридцать лет тому назад исследовал границы Чуржинского каменноугольного района и пришёл к выводу, что на север этот район продолжения не имеет. Через десять лет профессор Веневитин попытался оспорить его, но потом отступил и признал точку зрения Великанова правильной. Ничего в этом Улуюлье нет, одна пустая земля! Таковы факты. Не я их выдумал.

– Но у профессора Великанова есть и противники, – вставил Максим.

– Кроме того, со статьёй знакомился член партбюро научно-исследовательского института Бенедиктин, – словно не замечая реплики Максима, продолжал Филин.

– Бенедиктин? Я такого учёного что-то не помню, – нахмурился Ефремов.

– Это молодой талантливый учёный. На него указывают как на преемника профессора Великанова. Он был лично у меня, и мы долго разговаривали. И вы знаете, Иван Фёдорович, в институте создаётся нездоровая обстановка. Там низвергают все учёные авторитеты.

– Неверно! Всё наоборот. В институте возникает настоящая деловая атмосфера, – горячо возразил Максим.

– Неделю тому назад у меня был Бенедиктин, а вчера я посылал в институт своего корреспондента. У товарища Строгова информация, вероятно, пристрастная, со слов сестры, – тонким голосом, явно желая уколоть Максима, сказал Филин.

– Сестра тут ни при чём. Я располагаю стенограммой одного ответственного заседания учёного совета института.

Филин поднял голову и посмотрел на Максима. По этому взгляду, озадаченному и растерянному, Максим понял, что редактор о заседании учёного совета по вопросу характеристики Улуюльского края ничего не знает.

– Институтом придётся заняться, – сказал Ефремов. – Но вот насчёт изучения природных богатств Улуюлья меня беспокоит другое. Не отвлечёт ли постановка этой проблемы от решения главных задач, стоящих там? Я имею в виду разворот лесозаготовительного хозяйства и расширение площадей под техническими культурами.

– И я о том же беспокоюсь. Я уже говорил об этом Строгову, – с живостью поддержал Ефремова редактор.

– В статье я особо подчёркиваю те задачи, о которых вы говорите, Иван Фёдорович. Одновременно с этим я пытаюсь выдвинуть задачу всестороннего и комплексного изучения Улуюльского края, и прежде всего по линии выявления запасов угля, руд и других ископаемых.

– Учёные смеются над этим. Я разговаривал… – закипятился Филин.

– Более дальнозоркие из учёных говорят, что смеяться они подождут, пока Улуюлье не будет исследовано вдоль и поперёк, – сдержанно отозвался Максим.

– Значит, вы настаиваете на своём? – спросил Ефремов, взглянув на Максима.

– Я считаю, что нельзя больше оставлять без внимания этот вопрос. Эта проблема уже стучится к нам в дверь. Я располагаю рядом документов.

– Хорошо. Пусть останется и это место статьи. В конце концов статья не директива. Что у вас ещё есть неясного? – проговорил Ефремов, посматривая на часы.

– Всё остальное, собственно говоря, Иван Фёдорович, менее спорно. Несколько неясен мне тезис Строгова относительно организации в таёжной части нашей области кедрово-охотничьих комплексных хозяйств. Что это за форма хозяйства? Не покушаемся ли мы тут на сельскохозяйственную артель? – скороговоркой сказал Филин, заметив, что секретарь обкома торопится.

– Вот это место статьи. Прочтите, Иван Фёдорович. – Максим отчеркнул два абзаца.

Ефремов не спеша прочитал их.

– Вы не правы, товарищ Филин, – наконец заговорил он. – Никакого покушения на сельскохозяйственную артель я здесь не вижу. Вот что здесь говорится: "Назрело время позаботиться о более широкой и плановой эксплуатации колоссальных богатств Сибирской тайги. Практики давно уже выдвигают вопрос о создании комплексных кедрово-охотничьих хозяйств, в которых должно быть разумно внедрено многоотраслевое производство (добыча кедрового ореха и переработка его на масло, добыча живицы, древесно-химическое производство, разведение и отлов зверя, птицы, рыбы и т. д.). На землях колхозов эти хозяйства могут быть колхозными. Но вместе с этим возникает задача создания государственных комплексных кедрово-охотничьих хозяйств. Учёные должны помочь практикам подсчитать ресурсы районов, в которых возможно развитие хозяйств такого характера, а также разработать научные основы ведения этих хозяйств". Что тут неясного?

– Меня несколько смущал знак равенства, который поставлен автором между хозяйствами колхозов и государственными хозяйствами, – неуверенно сказал Филин.

Ефремов громко засмеялся.

– Ну-у, товарищ Филин, это уж у вас от лукавого! Печатайте дельные вещи смелее. Больше всего бойтесь серятины.

– Учтём, Иван Фёдорович. – Филин вышел из кабинета помрачневший.

Через два дня статья была напечатана. Накануне выхода газеты Максим съездил в редакцию и тщательно вычитал статью.

Теперь, сидя у себя в кабинете, он ещё и ещё раз просматривал газету. "Радуюсь и волнуюсь, как молодой поэт, напечатавший первое стихотворение", – подумал о себе Максим. Ему очень хотелось, чтобы в отделе скорее появились люди, с которыми можно было бы обменяться мнениями о новостях дня и, возможно, что-то услышать от них о статье, опубликованной в сегодняшнем номере.

Но выпал один из тех редких часов, когда в бесконечном потоке дел образовалась пауза. Не было посетителей, не раздавались и телефонные звонки, обычно оглашавшее комнаты промышленного отдела с утра до глубокой ночи. "Что они, сговорились? Даже Марина – и та не звонит", – мелькнуло в голове Максима. Он сидел за столом, читал сводки заводов и трестов о выполнении плана, но не переставал прислушиваться.

Вошла Стеша и смущённо остановилась на пороге.

– Уж не эту ли статью перепечатывали вы, Максим Матвеевич, что опубликована сегодня в газете под фамилией Быстрова?

– А вы как узнали?

– По стилю, Максим Матвеевич, узнала. Я ваше письмо всегда отличу.

– Ну что, Стеша, вы думаете? – спросил Максим, настораживаясь.

– Думаю, Максим Матвеевич, большая польза делу будет. Только я б на вашем месте подпись подлинную дала. Пусть бы люди в области знали ваше имя.

– В другой раз воспользуюсь вашим советом, – улыбнулся Максим.

Только захлопнулась дверь за Стешей, как зазвонил телефон.

– Привет, Строгов, привет! – кричал в трубку редактор Филин. – Ну и расшевелил ты своей статьёй народ! С самого утра не отхожу от телефона. Уже из трёх вузов звонили. А сейчас по радио разговаривал с Белогорьевской опытной станцией. Утром с самолётом они получили газету и вот уже прочитали. Обсуждать статью будут. Задела их за живое!

Максим едва положил трубку, как раздался новый звонок. Говорила сестра:

– У нас в институте, Максим, решено провести обсуждение статьи по секторам, а потом на расширенном заседании учёного совета.

– Ну и хорошо, Марина. На это я и рассчитывал. Но только останавливаться на статье нельзя – это будет полумера. Кое-какие новые шаги намечаю. Да, впрочем, по телефону рассказывать долго. Приезжай вечерком, поговорим.

Глава десятая

1

Марина спешила. Было около семи, а ей ещё предстояло зайти домой, переодеться, взять билеты, оставленные в столе, и без пятнадцати восемь встретить Григория у сквера, возле театра. Занятая с утра до вечера в институте, она за последнее время не часто бывала в концертах, втайне всегда испытывая желание послушать хорошую музыку. И теперь, предвкушая удовольствие, она была уже в приподнятом настроении.

41
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело