История с «летающими тарелками» - Рауд Эно Мартинович - Страница 12

• Предыдущая
• 12/44
• Следующая

Пеэтер не противился, он понимал, что они вправе желать такого снимка на память. Меэлик на глаз определил яркость освещения и сам установил нужную выдержку. Ему страстно хотелось, чтобы снимок получился безупречным.

Кярт взяла Мадиса на руки, а мальчики стали рядом с нею.

— Прямо здесь, у калитки, и снимать? — спросил Пеэтер.

— Прямо здесь, — сказал Меэлик. — Самое подходящее место.

Щёлк!

— Сделай ещё дубль! — велел Меэлик.

Щёлк!

— Это будет мировая фотография, — сказал Юрнас. — Свидетельство того, что сообща можно одолеть любое дело.

Пеэтер протянул Меэлику фотоаппарат и вдруг вспомнил: Рихо хотел выманить этот аппарат у Меэлика. И каким подлым приёмом! Да разве один Рихо? Ведь и он тоже участвовал в этом. И Пеэтер почувствовал, как сердце его сжимается.

— Ребята, поверьте, я, правда, не хотел…

Он не закончил, потому что теперь сжималось не только сердце, но и горло…

— Да ладно! — сказал Меэлик. — Чего там… Сам знаешь, что ты сделал.

Пеэтер понял, что примирения не будет. По крайней мере, сегодня не будет. А позже? Может, позже будет?

Сейчас они уходили. И Пеэтер не услыхал, как Каур сказал:

— Знаешь, Кярт, приходи и ты обязательно на мой сотый день рождения!

— Обязательно приду! — ответила Кярт, и все рассмеялись.

Конечно, они смеялись не над сотым днём рождения Каура.

Они просто радовались тому, что успели так быстро стать друзьями, а настоящая дружба может выдержать и сто лет.

И ещё они подумали о том, что впереди славное лето, которое им предстоит провести вместе.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

История с «летающими тарелками»

1

День рождения Юрнаса, которым отмечалась середина года, остался позади. Другими словами: лето достигло апогея, а Юр-нас стал на год старше и умнее. Поздравительный морс был выпит, и Каур установил рекорд: съел двенадцать пирожных. Прежний рекорд принадлежал Меэлику, но кто знает, долго ли продержится и результат Каура. Ладно, рекорд рекордом, а самое важное то, что теперь Юрнас сделался полноправным владельцем велосипеда «Рига» латвийского производства. Давняя мечта Юрнаса сбылась.

Сейчас велосипед стоял прислонённый к кряжистой сосне, в полутора километрах от посёлка, а мальчишки лежали тут же, в песчаном карьере. Они наслаждались горячими лучами июльского солнца и рассматривали фотоснимки, которые сделал Меэлик на дне рождения Юрнаса. Последний глянец на фотографии был наведён под прессом всего лишь несколько часов назад.

Кярт с ними не было: она отправилась в лес разведать земляничные места.

— Современная фотография — это не просто: щёлк — и готово! — сказал Меэлик. — Теперь фотография считается искусством.

Ребята не спорили. Они просто рассматривали снимки и вспоминали, как праздновали день рождения. Правда, снимки, сделанные в комнате, были немного нечёткими и темноватыми. Но, как объяснил Меэлик, это произошло от недостаточного освещения. Зато снимки, сделанные в саду, действительно могли считаться искусством: здесь каждого можно было узнать сразу, особенно Кярт, которая присутствовала почти на всех фотографиях.

— Посмотрите-ка! — сказал Юрнас. — Разве я не похож здесь на мастера спорта?

Снимок был сделан в тот момент, когда он подбросил мяч.

Каур нагнулся поближе.

— На мастера спорта?

— Точно. Видишь, какой у меня волевой подбородок на снимке?

Каур посмотрел. Но не волевой подбородок Юрнаса привлёк его внимание.

— Почему-то на фотографии два мяча, — сказал он.

Тут и Меэлик придвинулся.

— Как два?

— А вот, — указал Каур пальцем. — Один — мяч Юрнаса, и второй — в небе.

Действительно, в небе видно было какое-то круглое пятно, напоминавшее мяч.

— Странно, — сказал Юрнас.

Меэлик пожал плечами.

— Это просто какой-то дефект, — сказал он. — Дефект плёнки или проявления.

Подобное пятно было обнаружено и на другой фотографии, на которой никто не играл с мячом, — там были запечатлены Кярт, Юрнас и Каур, лакомящиеся домашним мороженым.

— Между прочим, — сказал Меэлик, — после дня рождения Юрнаса мы не устраивали Кярт никаких развлечений.

Так оно и было. Вот и сейчас девочка сама гуляет по лесу.

— Да, — сказал Юрнас. — Стыдно. В конце концов, она всё-таки наша гостья.

— Даже в кино не попадёшь, — проворчал Каур. — Что ни фильм, то до шестнадцати лет не допускаются!

Шестнадцать! Ещё не раз побьют они рекорд по количеству съеденных пирожных, прежде чем достигнут этой заветной черты.

— Скучное время, — констатировал Меэлик.

— Детский сад закрыт на ремонт! — Каур хихикнул. — Сейчас бы самое время собрать малышей. Кярт поставила бы с ними ну, скажем, маленький спектаклик…

— Оставь, — перебил Меэлик.

Детей с них было достаточно.

— Но что-то всё же следует гридумать, — сказал Юрнас. — Сегодня утром дело дошло до тою, что Кярт со скуки читала какую-то научно-популярную книгу.

— Какую? — Меэлик хотел знать точно.

— «В мире звёзд».

— Я читал, — сообщил Меэлик.

Каур поднял голову.

— А что, если организовать встречу с автором этой книги? Всё-таки было бы какое-то разнообразие для Кярт.

Юрнас просиял:

— Конечно! Так и сделаем! Встреча юных читателей с писателем! И пригласим весь класс… Всю школу! Вот это будет по-пионерски! А он расскажет о своей жизни и творчестве. Как у него вообще возникла мысль стать писателем и каким образом у него пробудился интерес к миру звёзд. Вот здорово, верно?

Но Меэлик не разделял восхищения Юрнаса.

— Не выйдет, — сказал он спокойно. — Автор — немец.

Каур присвистнул.

— Ясно. Немца мы пригласить не сможем. Да и не поняли бы, что он говорит.

— Тогда пригласим какого-нибудь другого писателя, — сказал Юрнас. — Или какого-нибудь выдающегося человека. Во всяком случае встречу надо организовать.

— Может быть, пригласим какого-нибудь учёного, астронома? — предложил Каур. — Астроном должен лучше всех знать звёздный мир.

— Верно, — согласился Юрнас. — Учёные служат народу точно так же, как и писатели. Только… есть ли астрономы у нас в Эстонии?

— Есть. Один даже очень знаменитый. — Меэлик был в курсе дела. — Георг Виперманн. Он исследует звёзды и ещё светящиеся ночные облака.

— Ну видите! — гордо сказал Юрнас. — Эстонцы такой маленький народ — всего миллион человек. Однако у нас есть Керес, и Яан Тальтс, и Георг Отс, и ещё этот… Как его фамилия?

— Виперманн.

— Ну да. Виперманн, спец по светящимся звёздам.

— Облакам, — поправил Меэлик.

Он кое-что читал о Виперманне в газете и знал даже, что известный учёный работает в Тыраверской обсерватории, где установлена специальная исследовательская аппаратура.

Однако именно Меэлик и отверг план приглашения Виперманна.

— Это совсем не просто, — сказал он. — Если мы пригласим учёного в гости, то должны будем оплатить ему хотя бы билеты сюда и обратно, не говоря уже о том, что надо будет устроить ему ночлег. А где мы всё это возьмём?

Мальчики мрачно молчали.

— Сам же завёл речь о Виперманне, — пробурчал Юрнас. — Я уже представил, как он приедет и расскажет нам о звёздах, о всяких там тайнах космоса, «летающих тарелках» и…

— Ребята! — заорал Каур.

Юрнас даже вздрогнул.

— Ну?

— «Летающие тарелки»!!!

— Что с тобой? — удивился Меэлик.

— Эти круглые пятна на фотографиях… — Каур вскочил на ноги. — Неужели вы не понимаете? Это же «летающие тарелки»!

Меэлик принялся перебирать фотоснимки.

— Невозможно, — бормотал он.

— «Летающие тарелки»! — сказал Юрнас мечтательно. — Таинственные посланцы космоса! Неужели нам действительно удалось их сфотографировать?

• Предыдущая
• 12/44
• Следующая