Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры - Шпет Густав Густавович - Страница 44

вспомогательные учреждения при исследовательских учреждениях, не могут. Научные задачи, которые могут стоять перед музеями, ими самими должны и могут решаться; в остальном художественный музей научно строится сам на основе искусствознания, а для последнего остается лишь собранием сырого материала.

Исследовательские учреждения должны иметь собственные музеи, организованные сообразно научным целям самих этих учреждений. Такие музеи не могут быть созданы по какому-либо априорному плану, они вырастают в связи с исследовательскою работою и для ее целей. Само исследовательское учреждение должно быть обеспечено средствами для создания таких музеев14. Как из Кунсткамеры Петра Великого вырос современный Геологический и Минералогический Музей при Всесоюзной Академии Наук, представляющий «собирание и хранение материалов в целях научной обработки и популяризации геологических знаний», с его, в настоящее время, двумя миллионами образцов, — так художественные музеи, как экспериментально-вспомогательные институты при искусствоведческих исследовательских учреждениях, должны возникать из современных, хотя бы скромных научно-вспомогательных кабинетов, буквально «кунсткамер», уже существующих и строящихся, например, при Академии Художественных Наук. Настаиваю на том, что для осуществления задачи необходимы не только материальные средства, но и, в интересах самой науки, — неуклонное повиновение требованию: тратить свои средства, прежде всего, на организацию материала нашей собственной современной и исторической действительности, прочее - дериват. Академия Художественных Наук с самыми скромными средствами, но ценою большого напряжения сил, организовала специальную выставку русской революционной литературы, из которой и вырос уже соответствующий Кабинет. Уже есть, хотя и скромный, приют для специальной работы, подобраны и орудия труда. Если только хватит средств, то и дальнейшее движение - от Кабинета к Музею - предуказано. Уже проводится расширение «собирания и хранения материала с целью научной обработки» в сторону устройства таких кабинетов по изобразительным искусствам и по театру. Устроенная в текущем году выставка, а затем и Кабинет, по революционному искусству Запада имеют уже в виду не только литературу, но и другие искусства. Правда, как будто противо

4 Вопросы организации исследовательской работы по искусствознанию в свое время тщательно обсуждались на страницах журнала «Gcisteswissenschaften» (1913-1914). См. статьи: Josef Sirzygowski (№ I), G. Seeliger (N? 2), Μ. Dvorak (№ 34-35); ср. также в книгах: Tieize Η. Die Methode der Kunstgcschichtc. Lpz., 1913, и Strzygowski J. Dic Krisis der Geisteswissenschaften. Wien, 1923. Более свежей литературы, чем упомянутые статьи (за исключением последней книги), в моем распоряжении не было.

речит моей мысли этот переход сразу от нас к Западу, и, однако, он в данном случае совершенно оправдан основным заданием: искусство современной революции. И едва ли что-нибудь можно было бы возразить против такого же движения от нашего исторического прошлого, к которому непременно поведет изучение настоящего, — и за генетическим объяснением и за антитетическим пониманием. Через какие-нибудь пять лет Кабинет, а, может быть, тогда уже Музей революционного искусства, будет представлять неоценимый источник и орудие научного исследования. Естественно, он начнет обращаться и к прошлому, но непременно мы должны не только копить, но и организовать, прежде всего, наш собственный материал, - в этом основная мысль. Чтобы он не оставался складом сырого материала, а был готовым источником и побуждением для работы, он должен быть научно подготовлен, инвентаризирован, классифицирован и критически расшифрован, не только непосредственно для исследования, послужившего поводом к его собиранию, но для всякой возможной в будущем работы над ним. Соответствующие учреждения, поэтому, должны располагать постоянным запасом средств и научных сил для приведения своих материальных собраний в научный порядок. Над ним должна производиться непосредственная работа филологической критики, археологии, реально-исторической интерпретации, палеографии, дипломатики и т.д. Это прямо вытекает из места соответствующих научных дисциплин в их отношении к искусствознанию, — все это дисциплины для искусствознания вспомогательные, а не основные и определяющие.

Под научно-вспомогательными кабинетами и музеями следует разуметь не только собирание и хранение самих художественных образцов, самих «вещей». Уже физически это невыполнимо, например, применительно к архитектурным произведениям. Едва ли не самая насущная задача — «собирание и хранение» соответствующих фотографических снимков, — не любительских заснимок того или иного здания, с его фасада или с «наиболее выгодной» для него стороны, а систематическое фототопографическое обследование памятника, или, например, театральной постановки как в целом, так и в каждой детали, в десятках, а если понадобится, то и в сотнях заснимок, детальных зарисовок, чертежей и планов. Это - не первоисточник, но это - вспомогательный материал, ведущий к источнику. С другой стороны, сама задача учреждения, которое поставило бы целью такое собирание, вынуждала бы к организации специальных искусствоведческих экспедиций и исследовательского, и коллекционного, а попутно (для молодых учащихся искусствоведов) и педагогического характера. Такие собрания на Западе имеются, они регистрируют соответствующие па

мятники по эпохам, городам, стилям, авторам15. Мы восхищаемся этими складами сотен тысяч репродукций, мечтаем о своих миллионах, но если бы мы их собрат просто тысячи, мы верно направили бы внимание своих исследователей и дали бы материал для удовлетворения необозримого разнообразия ученых потребностей и вкусов. Стоит только припомнить многообразие народностей Союза и иметь в виду, что наши коллекции к рубрикам времени и места всегда прибавляли бы это многообразие национальностей! Тут мы еще раз возвращаемся к научному взаимодействию искусствоведения с краеведением и этнографией. Только в результате такого взаимодействия можно было бы составить упомянутое собрание, а в связи с его подготовкою общий инвентарь и, быть может, специальную историческую и этнографическую карту наших художественных памятников.

Не стоит специально останавливаться на необходимости особых экспериментально-вспомогательных учреждений по крестьянскому, например, искусству, декоративному в целом и в его многочисленных частях. Все такого рода институты идут в уже очерченном направлении, и само собою ясны их очередные организационные планы и задачи. Закончим, — though last, not least in love, - тем, что можно назвать центром всех этих экспериментальных и вспомогательных институтов - основою самого искусствознания, как такого. Таким центром, основою, является, должен быть и может быть только анализ самих понятий, с которыми оперирует искусствознание. Начиная с вопросов: что такое искусство вообще, что такое каждое искусство в отдельности, что такое стиль, что такое его признаки, и кончая последними конкретно-диалектическими и историческими определениями, как натурализм, классицизм, экспрессионизм, и даже техническою номенклатурою, как свет, тень, контур, пятно, ритм и τ д. и тд., -везде, как эксперименту, так и объяснению предшествует вопрос: что это?, т.е. вопрос вещной номенклатуры и дифференцирующей терминологии. «Основные понятия» Вёльфлина наглядно показывают (допуская даже личную неудачу Вёльфлина) неуничтожимый конкретный характер соответствующих анализов, и они могут служить ил

15 Например, изумительная Bibliotheque d'Art et cFArcheologie, собранная Жаком Дусе (Doucet) и подаренная им (1 января 19J8 г.) Парижскому университету. Кроме книг, рукописей, гравюр, каталогов (свыше 30000) и т.п. в Библиотеке имеется 150000 фотографий (Ropertoire archeologique frangais; Oeuvrcs d'artistes; Musees de France et de Petranger; Antiquite classique; Orient, Extitme-Orient; Reproductions de manuscrits a peintures). Вообще «Дусе» - образец именно исследовательского музея (ср. о нем статью хранителя Библиотеки А. Joubin в упомянутом Отчете Парижского Конгресса [Р. 138-145). Для нас интересно и важно узнать, что Библиотека образовалась всего в восемь лет (1906— 1914), война прервала и задержала ее работу, в настоящее время она функционирует блестяще.