Шанс для неудачников - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 29

• Предыдущая
• 29/61
• Следующая

– Какая ирония! – привычно ухмыльнулся Холден.

– Где?

– Вся эта ситуация – одна сплошная ирония, если, конечно, не называть ее издевательством, – заявил он. – Визерс даже после своей смерти продолжает представлять для меня опасность, Риттер, который так хотел меня поймать, теперь вынужден делить со мной одно тело, тебя подозревают в том, что ты можешь оказаться Фениксом, но продолжают двигать к трону калифа. Разве ты не видишь в этом иронии?

– Просто мир сошел с ума.

– Нет. Он всегда был таким, просто ты этого не видел. Или не хотел замечать.

– Так ты не обычный террорист? Ты регрессор?

– Это не совсем правильный термин, – уточнил Холден. – Мы не регрессоры и не прогрессоры. Мы по большей части наблюдатели, которые иногда вынуждены вмешаться в эксперимент и подтолкнуть его в нужном направлении.

– Вы? Так ты не один такой?

– Разве ты не веришь теории Визерса, вакуум ему пухом, о существовании четвертой расы?

– Верю, – сказал я. – С каждым днем все больше и больше. Даже несмотря на твои недавние уверения, что это пустышка и обманный маневр Визерса.

– Тогда у меня был смысл лгать, – улыбнулся Холден. – Теперь – нет.

– Что изменилось?

– Я же сказал, что умираю.

– Риттер оказался неподходящим носителем? Тогда что мешает тебе еще раз сменить тело?

– Дело не в Риттере, дело во мне и в происходящих во вселенной процессах, – пояснил Холден. – Да и тело я теперь сменить уже не могу, это только ускорит мой конец, что будет невыгодно в первую очередь тебе, потому как тогда ты не узнаешь правды.

– А ты на самом деле собираешься мне ее рассказать?

– Да. И абсолютно безвозмездно, кстати. Я задолжал тебе за Веннту.

– Мы проиграли.

– Но ты хотя бы попытался, – сказал он.

– Тогда начинай рассказывать, – потребовал я. – Для начала мне хотелось бы знать, как это вообще работает? Как ты можешь менять одно тело на другое и как ты вообще можешь существовать, не обладая своим собственным телом? Или ты обладаешь?

– Нет, – мотнул головой Холден. – Это своего рода реинкарнация, только мгновенная. Видишь ли, скаари – не самая древняя раса в Исследованном Секторе Космоса. Мы старше. Древнее, чем скаари, древнее, чем мы сами можем себе представить, ибо концепция времени с какого-то момента перестала иметь для нас значение. Когда-то мы были похожи на вас. Но уже во времена, когда скаари еще были одноклеточными, варившимися в первобытном бульоне на своей родной планете, – которая, кстати говоря, перестала существовать еще до того, как люди перестали быть одноклеточными, варившимися в первобытном бульоне на Земле, – мы обладали собственными телами и путешествовали по пространству и времени при помощи механизмов, до которых никто из существующих ныне рас пока еще не додумался. Но потом мы перестали ощущать необходимость в этих механизмах, как перестали ощущать необходимость в собственных телах. Мы вышли на новый виток эволюции, перешли в энергетическую форму жизни, существующую больше чем в четырех измерениях. Мы не стали всемогущими, мы стали иными.

– Как можно существовать больше чем в четырех измерениях?

– Ни в одном из существующих языков нет слов, чтобы это описать, – поморщился Холден. – И даже если бы они были, я все равно не смог бы объяснить, каково это, а ты все равно не смог бы этого понять. Это принципиально иная форма существования. Почти совершенная, бессмертная, как мы тогда думали. Мысль в чистом виде, разум, не скованный материальной оболочкой ни биологического, ни механического происхождения. Ближе всего к пониманию этого состояния, как ни странно, подошли индуисты со своей концепцией нирваны. Совершенное состояние души, освобожденной от оков материи, от бесконечной игры рождений и смерти.

– Это, наверное, очень круто, – протянул я. – Но тогда какого черта ты делаешь здесь? И какого черта ты делал то, что ты делал?

– Ты веришь тому, что я сейчас рассказал? – поинтересовался он.

– Да, – сказал я.

И я действительно верил.

Холден рассказывал невероятные вещи, но они не были для меня новыми. Я прочитал достаточно научной фантастики, и пусть когда-то, как и большая часть моих современников, по крайней мере, вменяемых современников, я считал это вымыслом, теперь, после пережитого путешествия во времени и звездных войн, был готов поверить во все что угодно.

– Оказалось, что мы сами загнали себя в идеальную ловушку, – начал Холден. – Разгадав тайны мироздания, ответы на которые мы не сумели найти на предыдущем этапе эволюции, мы столкнулись с проблемой, которую раньше не могли ожидать. Мы потеряли творческое начало. Мы могли найти любые ответы, но разучились задавать вопросы. Мы были совершенны в этом своем состоянии, мы решили все проблемы, которые волновали нас раньше, мы практически достигли бессмертия, и вдруг выяснилось, что нам просто совершенно нечем заняться. Когда ты смотришь во всех направлениях сразу, невозможно сфокусироваться на чем-то одном. Невозможно задать новые цели. Мы узнали все, что хотели узнать, и нам стало… скучно. Последняя, наивысшая ступень эволюции на поверку оказалась тупиком.

– Вы уперлись в потолок и не смогли пробить его головами, потому что голов у вас уже не было, – констатировал я.

– Да, как-то так, – согласился Холден. – Многие ушли в другие вселенные, многие окуклились, закрылись от мира и перестали реагировать на любые внешние раздражители. Нас, таких как я, осталось всего несколько миллионов. Мы осознавали, что застой и стагнация ведут к вырождению и гибели, и решили изменить ситуацию, вернувшись на предыдущую ступень. Снова обзавестись телами.

– Вы решили регрессировать сами себя.

Все-таки Визерс придумал их расе правильное название, хотя и ошибся во многом другом. Возможно, они сдерживали наше развитие, но их конечной целью был их собственный регресс. Попытка обмануть эволюцию и обманным путем спуститься на пару ступеней вниз.

– Решили, – подтвердил Холден. – Хотя бы на какое-то время.

– Но что вы могли этим выиграть?

– Фокусировку на новых задачах, – сказал Холден. – Новое дело, новый смысл жизни, новые цели. Новые вопросы. У нас был доступ к некоторым нашим старым технологиям, и мы могли достаточно быстро восстановить свои старые тела, но решили этого не делать. Мы не хотели второй раз идти по уже однажды пройденному пути, нам требовалось нечто иное. И тогда мы обратили внимание на скаари, которые к тому моменту уже вышли из каменного века. Мы подумали, что они могут стать новыми носителями нашего разума, обеспечить нам новую фокусировку.

– То есть вы уже обрели новую цель?

– Да, – сказал Холден. – В наши жизни вернулось немного смысла. Мы в любой момент могли завладеть телами скаари, вытеснив их разум и заменив его своим собственным, и мы попробовали это сделать. Скаари оказались не слишком подходящими для нас носителями. У них сильные, выносливые, долгоживущие тела, но их мозг был слишком примитивен, и слияние с ним не давало нам того, что нам было нужно. Мы обретали новое видение, но оно было подобно узкой щели в стене. Мы жаждали новых окон, а получили что-то вроде бойницы.

– На вас не угодишь, – заметил я.

– Время не имело для нас решающего значения, и мы решили подождать, пока скаари разовьются во что-нибудь более пристойное. Большую часть времени мы просто наблюдали, но иногда нам приходилось входить в них и подталкивать их развитие в нужном направлении. Обзаведясь телами, мы хотели бы жить в комфорте, обеспечить себе определенный уровень технологий, а не изобретать заново порох, колесо и ватерклозеты.

– То есть они должны были построить для вас цивилизацию, а вы бы явились на все готовенькое и вышвырнули их? Не считаясь с их желаниями? Как будто они неразумны?

– Они и были неразумны для нас, – пояснил Холден. – Ты часто считаешься с желаниями муравьев, Алекс?

– У меня нет привычки использовать муравьев в своих целях.

– Потому что ты просто не в состоянии придумать целей, для которых тебе пригодились бы муравьи, – фыркнул Холден. – Ты рассуждаешь в рамках существующей системы ценностей и морали, которая не имеет никакого отношения к нашей расе.

• Предыдущая
• 29/61
• Следующая