Шанс для неудачников - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 20

• Предыдущая
• 20/61
• Следующая

Сменяя дневное тепло, ночью на кленнонское посольство опустилась приятная прохлада, и можно было сидеть на балконе, курить традиционный местный кальян и любоваться звездным небом.

Увы, только небом тут и можно любоваться. Потому что стоит только опустить взгляд, как на глаза сразу же попадаются фигуры имперских штурмовиков, дежурящих в цветущем внутреннем садике посольства.

Еще пятеро стоят на крыше, а по периметру несет службу целая рота. Обстановка в столице неспокойна, служба охраны дипломатической миссии переведена в режим повышенной готовности. А ведь я еще даже не выступил с официальным заявлением, и широким народным массам о появлении нового наследника, занимающего прокленнонскую позицию, ничего не известно.

Что-то будет, когда они узнают.

По информации от посла Брэдшоу, Керим ад-Дин уже третий день пребывает в состоянии тихого бешенства. И это мы еще лицом к лицу не встречались.

Что-то будет, когда мы встретимся.

Реннер отверг предложенный Джеком вариант эффектного появления на политической сцене Леванта, и кленнонцы принялись разыгрывать свои карты медленно и наверняка.

Что-то непременно будет.

Левант, насколько я успел заметить, практически не изменился за те почти два века, что я на нем не был. Впрочем, из окна посольского лимузина, шедшего на предельно допустимой скорости, мне удалось рассмотреть не слишком много подробностей, а в город меня, разумеется, не выпускали. Зато по территории посольства я мог передвигаться почти беспрепятственно, и юный энсин Бигс по-прежнему играл роль моей няньки.

Все могло сложиться куда хуже, подумал я. И оно обязательно так сложится, дай только время.

– Чудесная тихая ночь, – донесся с соседнего балкона голос полковника Риттера. Мы с ним занимали смежные апартаменты. – Не люблю я такие ночи. Все время кажется, что это затишье перед бурей.

Полковник тоже тот еще оптимист.

– У тебя найдутся силы, чтобы перелезть ко мне?

– А что у тебя есть?

– Левантийский табак и кленнонское вино.

– Тогда найдутся.

– Стакан прихвати.

Риттер по-прежнему выглядел обритым наголо ожившим мертвецом, перед воскрешением пару лет пролежавшим в могиле, но утверждал, что чувствует себя лучше. Он мог самостоятельно ходить, отпускал все больше ехидных шуточек, а однажды я даже застукал его в местном спортзале, где он топтал беговую дорожку, обливаясь потом и нецензурно ругаясь сразу на нескольких языках. К моему великому облегчению, русского среди этих языков не было.

Звякнув стаканом, полковник неуклюже перевалился через невысокое ограждение, разделяющее наши балконы, оценивающе посмотрел на бутылку с вином, налил себе до краев и уселся в соседнее кресло.

– Я тут подумал, что если бы не сцапал тебя на Аракане, то, скорее всего, к этому моменту уже был бы мертв, – сказал он.

– Ты выбрал странное время для благодарности.

– Это не благодарность. Я служил Альянсу, Альянс развалился. Я служил человечеству, над человечеством нависла смертельная угроза. В глубине души я считал Визерса непогрешимым, но оказалось, что и он способен ошибаться. Вся моя деятельность теперь кажется лишенной смысла, а эта чертова новая жизнь, в которую я вляпался благодаря тебе, растоптала последние остатки моих иллюзий. Вдобавок у меня криоамнезия.

– Извини, – сказал я.

– Фигня, бывает, – кивнул он и в два глотка осушил половину стакана. – На самом деле, я давно собирался поговорить с тобой тет-а-тет.

– Началось, – вздохнул я. – Теперь ты говоришь на испанском.

– Тебе не нравится испанский?

– У тебя жуткий акцент.

– Давно не практиковался.

– Я не хочу с тобой разговаривать. Ты все равно к утру все забудешь.

– Зато ты не забудешь, – немного зловеще пообещал он.

– Да и о каких разговорах тет-а-тет может идти речь? Вся территория посольства прослушивается имперской разведкой, так что в лучшем случае это будет разговор на троих: ты, я и кленнонский офицер по внутренней безопасности.

– Только ты и я, – не согласился Риттер. – У меня в кармане генератор помех. Так что офицер по внутренней безопасности будет свято уверен, что мы полночи заливали глаза в тишине и молчании.

– Где ты взял генератор помех?

– Собрал.

– Этому тебя научили в СБА?

– Как и многим другим вещам.

– И теперь у тебя разговор на целых полночи? – простонал я.

Когда Риттер вылез на балкон, я распечатал вторую бутылку, а потому пребывал в приятной алкогольной расслабленности. Происходящее все еще казалось мне бредом, как и тогда, когда Джек заговорил по-русски, но теперь это меня абсолютно не беспокоило. Однако я сомневался, что меня и алкоголя хватит на полночи.

– А знаешь, что я нахожу самым забавным?

– Понятия не имею.

– Столько лет прошло, а главную роль в политике по-прежнему играет тот, у кого авианосец на рейде.

– Не, это полная чушь, – сказал я. – Ты – Джек Риттер, ты работал в СБА, но не имел никакого отношения к темпоральному проекту, я не рассказывал тебе про дядю Тома, и это значит, что ты ничего не можешь знать про авианосец на рейде. А это значит, что я или слишком пьян, или слишком в криостазисе, и мне снится очередной бредовый сон.

– Есть и третий вариант.

– Например?

– Я – не Джек Риттер.

– Да, это хороший вариант, – признал я. – Он бы многое объяснил. Тот факт, что ты похож на Джека Риттера, как две капли воды, я отметаю как несущественный. Мы ж в далеком будущем, тут есть клоны, генетическая инженерия и прочая чушь. Так кто же ты?

– Кто, кроме тебя, еще может знать про дядю Тома в этом далеком будущем?

– Холден умер.

– А Феникс возродился из пепла, – сказал он. – Причем на этот раз в буквальном смысле.

– И ты все время был тут?

– Нет. Только в те периоды, которые Риттер не помнит.

– Значит, его провалы в памяти…

– Возникают в те моменты, когда я беру контроль над его телом.

– Так ты демон, – сказал я.

– В каком-то смысле.

– Мне заказать обряд экзорцизма?

– Полагаю, не стоит. Тем более к религии мое присутствие никакого отношения не имеет.

– Самое страшное, что в твоих словах есть определенная логика, – признал я. – Но это не имеет значения, потому что все это – дикая антинаучная муть, в которую я никогда не поверю, Джек. Мне легче допустить мысль, что ты каким-то образом выучил испанский, да и русский заодно.

– А откуда я знаю про дядю Тома?

– Может быть, я болтаю во сне. А твоя комната – через стенку.

– Что мне рассказать, чтобы ты поверил?

– Понятия не имею, – признался я. – Дело в том, что я настроен очень скептически.

– Ты пьян.

– Только это и удерживает меня от того, чтобы расхохотаться тебе в лицо.

– В джунглях Белиза на нас напали агенты китайской разведки. Я их всех убил.

– Это не тайна. Визерс знал об этом, а значит, теоретически, и Риттер мог знать.

– Когда я их убил, я сказал, что мое кунг-фу сильнее их кунг-фу. Несмотря на то, что я их перестрелял. Эту шутку ты тоже рассказал Визерсу?

– Я не помню.

– Не ври. Чтобы ты и не помнил?

– Хорошо, этого я не рассказывал. Но мне нужно что-то более основательное. Я не поверю в демонов лишь потому, что они пересказали мне не самую удачную шутку.

– Я не демон.

– Ты только что сказал, что демон.

– В каком-то смысле, – поправил он. – Я могу занимать чужие тела, но это и все, что роднит меня с древними сказками периода дремучего невежества человеческой расы.

– Какие еще новости?

– Я умираю, – сообщил он. – Точнее, Риттер умирает.

– Это печально. А от меня тебе чего надо?

– Ничего. На Веннту я обещал тебе историю, пришло время ее рассказать.

– А вот это похвально, – кивнул я. – Люблю, когда люди выполняют свои обещания.

– Ты мне все еще не веришь?

– Нет.

– Визерс бы поверил.

– Ты всегда можешь попробовать отыскать его в аду.

– На Веннту мы оба прошли медицинское обследование, результаты которого тебя озадачили.

• Предыдущая
• 20/61
• Следующая