Тайны средневековья - Можейко Игорь Всеволодович - Страница 13
- Предыдущая
- 13/28
- Следующая
Когда после нескольких лет отсутствия Томас Бекет вернулся домой, он умел говорить и читать на нескольких языках и был образован во многих науках, причем не только церковных.
Довольный успехами Томаса, архиепископ сделал его архидьяконом Кентерберийского собора, то есть управляющим делами всего соборного хозяйства, что не требовало пострига. То есть Томас остался вполне светским лицом, мирянином.
Кроме того, Бекет по поручению архиепископа выполнял некоторые деликатные поручения за рубежом и даже ездил от его имени на тайные переговоры с Папой Римским. После этой «командировки» Томас был представлен королю, и тот пришел от него в восторг. Именно такой помощник и был ему нужен в неграмотной и довольно темной стране.
Король с Бекетом были в чем-то похожи. Оба очень высокие, сильные, энергичные, только Томас худой, а король коренастый.
И вот в 1153 году тридцатипятилетнего Томаса Бекета король назначил канцлером королевства. Никто не удивился и не обиделся.
Дело в том, что в XII веке канцлер был просто конторской крысой. То есть ведал государственной писаниной. В канцелярии хранились судебные дела, там регистрировали земельную собственность и переписывали королевские указы. Сидело там с десяток писцов и несколько архивистов.
Но король не случайно назначил Бекета на такой, казалось бы, незначительный пост. Он желал сделать государство централизованным, легко управляемым и законопослушным. А этого не добиться, если не иметь управленческого центра, которым Генрих II и собирался сделать государственную канцелярию.
Томас Бекет быстро понял, что от него требуется.
Громадный, гулкий, пустой зал разделили на каморки и кабинеты, в них собирали всех грамотных людей в стране, им клали достойное жалованье, и с этого момента в Англии появились чиновники. Главным чиновником стал Бекет. Под его началом уже было более сотни писцов и подчиненных.
Положив жалованье клеркам, Бекет не забыл и себя. К тому же все понимали, что любая сделка, любая бумага может быть оформлена только за мзду. И львиная доля этой мзды оседала в красивых руках господина канцлера.
Два умных и энергичных человека все более сближались. Любопытно, что, когда до Генриха дошли слухи о том, что норманнские бароны и герцоги ворчат, что власть в стране захватывает сын лавочника, никуда не годная канцелярская крыса, король, отправляясь войной на Францию, «мобилизовал» Бекета в армию. Там он назначил «лавочника» командовать авангардным отрядом рыцарей. Рыцарей было семьсот, и каждый происхождением и спесью в тысячу раз превосходил долговязого канцеляриста. А вот дальнейшее походило на анекдот, но потешался над ним только сам король.
Оказалось, что Бекет не только умен, но и настойчив и безжалостен к лентяям. Он принялся гонять своих рыцарей, как новобранцев, заставляя их совершать трудные переходы, сражаться строем и заниматься делами, отвратительными для надутых от гордости норманнских рыцарей.
Но к концу похода он своего добился. Рыцари стали уважать своего командира (хотя полюбить его они конечно же не могли) и подчиняться ему. Во главе отряда Бекет через пролом в стене первым ворвался в Тулузу и захватил город. Король был доволен. Они с Бекетом доказали этим чурбанам, что ум важнее знатности!
Но во французском походе Бекет нажил себе и злейших врагов. Норманн Реджинальд Фитц-Урс воспринимал приказания английского простолюдина как личное оскорбление, и, когда он отказался выполнить приказание командира, Бекет наказал непокорного рыцаря. Фитц-Урс бросился с жалобой к королю, но тот встал на сторону Бекета. Фитц-Урс поклялся отомстить.
После войны король послал Бекета послом во Францию. Двести рыцарей во главе с канцлером сопровождали старшего сына короля, восьмилетнего принца Генриха, которому предстояло обручиться с французской принцессой. Миссия завершилась успешно. Семилетняя принцесса приехала в Англию, и некоторое время дети жили у Бекета, назначенного опекуном маленькой француженки. С тех пор и Генрих-младший, и французская принцесса искренне полюбили Бекета, и эту любовь ничто не смогло разрушить.
Бекет любил красиво одеваться, вкусно есть, он держал открытый дом и каждый день давал обеды. Генрих посмеивался над тщеславием своего «Меншикова», но все ему прощал.
Как-то зимой друзья ехали верхом по улице Лондона, беседуя о высшем благе и долге государственного деятеля. Король увидел замерзающего нищего.
Послушай, — сказал король, — у тебя такая теплая меховая шуба, а этот несчастный христианин вот-вот помрет от холода. Давай подарим ему твою шубу, сделаем благое дело, а ты от этого не обеднеешь.
Надеть мою шубу на нищего, — ответил канцлер, — это все равно что приставить двери Кентерберийского собора к кабаку!
Но короля так легко не уговоришь. Резким движением он сорвал с плеч канцлера шубу и кинул ее нищему.
Канцлер надулся и молчал до самого дворца.
На следующий день король прислал ему свою шубу, лучше утерянной.
Бекет оставался канцлером десять лет, пока не умер старый архиепископ.
Король встревожился. Он понимал, что если во главе церкви встанет чужой, а то и враждебный ему человек, то судьба государства окажется под угрозой. Но кандидатуру архиепископа Кентерберийского утверждал сам Папа Римский. Следовательно, надо было найти человека, против которого Рим возражать бы не стал.
И тогда король решил сделать архиепископом, то есть представителем папы в Англии, своего друга канцлера. Несмотря на отчаянное сопротивление большинства епископов, которым претило то, что Томас — человек слишком светский и слишком близкий к королю, выборы прошли так, как желал король. Из Рима возражений не последовало, и Томас Бекет стал архиепископом Кентерберийским.
Вскоре король покинул Лондон по делам, и за него остался принц Генрих-младший, которому тогда исполнилось двенадцать лет. Неожиданно к нему явился Бекет, одетый в монашескую рясу, перепоясанный веревкой. Он положил на стол государственную печать, знак власти канцлера, и сказал, что отказывается от государственной службы.
В последующие дни Лондон был в шоке. Все говорили о том, что Бекет выкинул из дома роскошную мебель и приказал раздать бедным одежду, что каждый день он приглашает к себе на трапезу тридцать нищих, моет им ноги и потом дает по пенсу. Он, лучший шахматист Англии, выбросил доску и фигуры, заявив, что шахматы — это греховное занятие.
Одновременно с этим Бекет принялся укреплять позиции церкви: Он начал процессы за возвращение монастырям и церкви отсуженных у них земель, он заявил, что отныне монахов светские суды осуждать не вправе, он даже отлучил от церкви некоторых наиболее развратных баронов.
Генрих бросил все дела и возвратился в Англию. Но его попытки помириться с архиепископом и достичь мира ни к чему не привели. Раньше Бекет был слугой короля, теперь же у него был другой господин, куда более могущественный и высокий, — Господь.
Конфликт с каждым днем становился все серьезнее. Страна раскололась. Далеко не все поддерживали короля. В городах было особенно много сторонников Бекета, потому что он выступал против произвола баронов, защищал крестьян и бедняков и собственным поведением подчеркивал нерушимость своей позиции.
За конфликтом между королем и архиепископом наблюдала вся Европа. И хотя, казалось бы, Папа Римский должен полностью поддержать Бекета, на деле это было не совсем так. На словах папа конечно же поддерживал архиепископа, но он преследовал и собственные интересы, так как римскому престолу был необходим мощный союзник в лице английского короля.
Сообразив, что папы ему бояться нечего, король собрал королевский суд. На суде у Бекета потребовали вернуть все церковные недоимки и даже деньги, выданные ему на посольство во Францию. Таких денег у архиепископа конечно же не было. Бекета приговорили к смертной казни, но он успел бежать из страны и добраться до Рима, где папа обещал ему поддержку, но, разумеется, ничего не сделал.
- Предыдущая
- 13/28
- Следующая
