Провидение - Макгвайр Джейми - Страница 37

• Предыдущая
• 37/88
• Следующая

Я втянула носом воздух и кивнула. Джаред, не тратя времени, завернул меня в свою куртку, но она уже успела промокнуть. Он поднял меня на руки, и в следующую секунду я оказалась в его машине.

Прыгнув за руль, Джаред включил обогреватель и стал ладонями растирать мне руки.

— Боже, Нина, у тебя губы синие.

Он несся по улицам, которые больше походили на реки. Только я прикрыла глаза, он уже парковался у своего дома.

— Только не спи, Нина. Не засыпай.

Джаред перешагивал через три ступеньки; он отпер дверь и промчался на чердак. Поддерживая меня одной рукой, он включил душ. Комната наполнилась паром.

Он засунул мое окоченевшее тело под душ, придерживая, чтобы я не упала. Вода обожгла иззябшую кожу, и я вскрикнула. Вскоре дрожь стала утихать. Когда я уже могла держаться на ногах самостоятельно, Джаред сделал воду теплее.

Я посмотрела на него:

— Прости. Я не знала, как еще поступить.

Джаред поморщился, глаза блеснули стальной голубизной.

— Тебе надо согреться.

Он снял с моей ладони мокрый бинт и осмотрел рану, потом скривился и взглянул на меня. Я наблюдала, как он осторожно протирает салфеткой гноящийся порез.

— Надо было наложить швы, — проворчал он, смывая с раны мыло.

— Что-нибудь не так? — с беспокойством спросила я. В глазах Джареда я видела больше обиды, чем тревоги за меня.

— Все, Нина. Я оставил тебя одну на неделю, и в результате у тебя инфицированная рана; ты чуть не сломала руку, упав со стула, и едва не замерзла насмерть… или утонула… Понятия не имею, что случилось бы раньше.

— Знаю. У тебя есть все основания злиться.

— Злиться? Я убедил себя: когда придет время, я сделаю тебя счастливой лучше, чем любой другой. И вот… посмотри на себя. Я сделал твою жизнь только хуже. Ты переживаешь, что я на тебя злюсь? Да ты должна ненавидеть меня за то, что я сделал.

Я провела пальцами по его волнистым мокрым волосам. Пальцы болели. Джаред закрыл глаза и вздохнул.

— Я скучала по тебе.

Лицо Джареда помрачнело.

— Я с ума сходил. Когда ты нашла микрофон, Клер пришлось сдерживать меня. Одно дело — знать, что ты страдаешь, и совсем другое — что виноват в этом я.

Я виновато улыбнулась:

— Тебе нужно найти новое место для микрофона, а то я слишком быстро нашла его. Я уже дважды тебя обставила.

— Обставила меня? У тебя не хватило сообразительности даже спрятаться от дождя.

— Зато у меня хватило сообразительности, чтобы понять, что мы с тобой должны быть вместе.

В глазах Джареда застыла боль.

Я наклонилась и поцеловала его в щеку. Он притянул меня к себе, сверху на нас текла вода; от моего нежного поцелуя голубые глаза Джареда вспыхнули страстным огнем. Он поцеловал меня так, будто я была воздухом, которого ему не хватало пять дней. Ни один из нас не спешил отстраниться, муки, которые мы испытали в разлуке, стали топливом, подогревавшим каждый миг совместного бытия. Наши губы разъединились, и Джаред прислонил меня к кафельной стенке душевой. Я вцепилась в его рубашку обеими руками и потянула к себе, но ничего не вышло. Джаред обхватил ладонями мое лицо и упоенно поцеловал.

Опустив руки, я взялась за край его рубашки и стянула ее через голову, обнажилась атлетическая грудь. Мокрая рубашка шлепнула по полу душевой. Я скользнула руками по его спине, и он застонал. Джаред стал энергичнее действовать языком, потом опустил руку и ухватил мою ногу под коленкой, поднял ее и прижал меня к себе. Я впилась пальцами в его спину. Напряжение в тесном пространстве душевой достигло новой стадии; я готовилась к продолжению. Но в этот момент губы Джареда обмякли, он прервал поцелуй и отстранился от меня, несколько раз чмокнув на прощание.

— Это была очень долгая ночь, Нина. Тебе надо отдохнуть.

— Не думаю, что у меня получится, — сказала я, прижимаясь лбом к его груди.

Джаред поцеловал мои мокрые волосы:

— Постарайся.

Когда он посчитал, что я достаточно согрелась, то вытащил меня из душа и завернул в полотенце. Как уютно мне было, когда он нес меня на руках в свою постель.

— Ты все еще дрожишь, — нахмурился Джаред.

— Но я чувствую себя намного лучше, правда, — заверила его я.

Внизу хлопнула входная дверь, и Джаред поцеловал меня в щеку.

— Это Клер. Поменяла колесо и пригнала сюда твою машину. Она поможет тебе переодеться в сухую одежду.

Мне было не до споров: тело болело и зудело, будто его обработали пескоструем, закатали паровым катком и утрамбовали в мусоровозе.

Джаред ушел; Клер отлепила от меня мокрую одежду — стянула через голову футболку с длинными рукавами и надписью «NAVY».[3]

— Спасибо, — шепнула я.

Она вскинула бровь:

— А я думала, это у меня не все дома.

Я вздохнула. Хотела засмеяться, но мои глаза медленно закрылись и вновь распахнулись.

Клер вытащила фен из мохнатой ярко-розовой сумки и принялась сушить и расчесывать мне волосы. Я приготовилась терпеть муки: пусть, думаю, дерет как хочет; однако она проявила почти материнскую мягкость.

Наконец шумный фен был выключен, и Клер села на корточки напротив меня.

— Ну вот. Ты готова.

Проходя мимо Клер на лестнице, Джаред одарил сестру благодарной улыбкой. Он был без рубашки, из одежды на нем были только голубые штаны от пижамы. Стоя в душе, я впервые увидела его телесную красоту, и, несмотря на крайнюю усталость, это зрелище произвело на меня впечатление. Играя гладкими мышцами, Джаред опустился на колени передо мной; в руках он держал маленькую белую коробочку.

— Дай мне руку.

Кожа вокруг пореза была матовой и сморщенной после долгого душа. Джаред наложил мазь с антибиотиком на рану, протянувшуюся на всю ладонь — от запястья до основания указательного пальца. Больно не было, но сидеть неподвижно удавалось с трудом, потому что меня время от времени потряхивало.

Я подняла руку, чтобы проверить, как проведена обработка. Джаред удивился:

— Что случилось?

— Аккуратная работа. — Я одобрительно кивнула и откинулась на подушку, а Джаред тем временем подошел к кровати с другой стороны.

Пока он забирался на нее и устраивался рядом со мной, я подумала: вот сейчас у меня выпрыгнет сердце. Но я чувствовала только страшную усталость.

Джаред обхватил меня руками и привлек к себе. Я вздохнула и прилегла к нему на грудь; он был горячее, чем вода в душе. От прикосновения к его теплой коже мне становилось немного больно — настолько я промерзла, но я все равно прижалась к Джареду сильнее. Ощущать эту боль было приятно.

— Обещай мне, что больше не сделаешь ничего подобного, — прошептал Джаред, целуя мой лоб.

Я уткнулась носом в ложбинку у него на шее и вздрогнула всем телом. В ответ на это Джаред покрепче обнял меня теплыми руками.

— Нина?

Я подняла брови, но глаза не открыла.

Джаред убрал волосы с моего лица и поцеловал открывшуюся щеку.

Я поморгала глазами, туман прояснился, возникло любимое лицо.

— Сейчас полседьмого, дорогая. У тебя занятия в восемь.

Я села и немедленно схватила руку Джареда:

— Ой-ой.

— Голова кружится? — спросил он.

— Как будто ты не знал.

Джаред улыбнулся, отошел от меня, взял стопку сложенной одежды и положил на край кровати.

— Клер принесла еще кое-что из твоих вещей.

Я встала с полузакрытыми глазами и потянулась, а потом взялась за край рубашки, чтобы начать переодеваться.

— Э-э-э… Нина, — сказал Джаред, беря меня за руку. — Ты мне всегда особенно нравилась утром. Ты стоишь тут в моей футболке, а я схожу с ума. Пощади.

Я поморщилась, меня злило его настойчивое желание отложить неизбежное. Раньше в том, что касалось интимной близости, тянула всегда я. Сейчас я была уверена в своих чувствах и хотела перескочить барьеры, зато мой друг еле волочил ноги.

Джаред почувствовал мое раздражение, чмокнул меня в нос и устремился вниз по лестнице, чтобы я переоделась без свидетелей.

• Предыдущая
• 37/88
• Следующая