Личный секретарь младшего принца - Чиркова Вера Андреевна - Страница 57

• Предыдущая
• 57/68
• Следующая

Несколько шагов Илли шла молча, еще под властью недавнего возмущения и обиды, но чем ближе подходила к краю поляны, тем сильнее поднимали в душе змеиные головы черные сомнения. Все знали, что белокурые долгожители все как один были интриганами намного похлеще, чем короли и их окружение, а спокойный разговор повелителя с магистром доказывал, что знакомы они давно и отлично понимают друг друга с полуслова. И вся эта сцена была не чем иным, как спектаклем, поставленным для одного актера, для сеньориты бесприданницы с пропавшим даром.

Потому что магические способности — это намного более ценная вещь, чем титул принцессы или хорошее приданое, не зря Бенгальд так интересовался при первом знакомстве.

Илли резко развернулась и пошла назад. Остановилась напротив хозяев леса и успевших устроиться в креслах королевы с магистром, изучила их хмурым взглядом и напрямую спросила:

— Так, значит, вы издевались над ни в чем не повинным растением, чтобы выяснить, есть ли у меня способности?

— Не способности, а эльфийская кровь, — строго нахмурился повелитель.

— Ну и можно теперь узнать, зачем столько усилий? Разве у вас не хватает смесок, у которых это можно сразу понять по ушам? — Девушка рассвирепела всерьез и не хотела понимать посылаемых ей королевою знаков.

— Хватает, — подтвердил эльф, разглядывая ее изучающе, как заговорившую картофелину, — потому мы и подыскиваем им в жены таких же нечистокровных сородичей.

— А я тут при чем? — зло изумилась Иллира. — Неужели вы решили, что осчастливите меня предложением в мужья одного из ваших бастардов? Да даже если бы вы и нашли эту кровь, я все равно никогда бы не согласилась! И просто счастлива, что ее у меня нет.

Высказав все это, девушка резко развернулась и ринулась с полянки с такой скоростью, что чуть не сбила с ног ожидавшего ее Тинурвиеля.

— Нет, — проводив их взглядом, вздохнул верховный анлер Лаонтениэлль, — все-таки — нет. Но аура совершенно необычная… я только лет сто пятьдесят назад видел нечто подобное… но это совершенно не тот случай. Итак, ваше величество, раз уж вы прибыли раньше ваших сыновей, давайте обсудим наши предложения… пока не вернулась эта мужественная сеньорита. Кстати… я намерен выдать ей постоянный пропуск. В награду за необычайно самоотверженное служение магическому растению. Уэллины размножаются очень плохо… именно из-за своей чувствительности к эмоциям, и вырастить росток из опавшего стручка удается крайне редко.

Некоторое время Илли неслась по тропинке, не в силах ни рассуждать, ни успокоиться. Надо же, ауру он необычную разглядел! Спасибо, хоть в лабораторию не потащил, изучить досконально, что за странный экземпляр попался.

Вот как чувствовало ее сердце, что не нужно ей и близко подходить к этому злополучному лесу, сидела бы сейчас во дворце и подшивала письма в папочки.

Девушка невольно вспомнила скачущих где-то принцев и виновато вздохнула, ее везли как королеву, и она уже в курсе всех происков эльфов… и их величеств. А друзьям еще сутки трястись в карете и питаться всухомятку. Тут ей припомнился съеденный пирожок, и девушка снова вздохнула, какой-то маленький он был.

Уэллин выбросил в воздух ароматное облачко, и девушка остановилась, подозрительно его разглядывая. Заметила появившийся на левой стороне уэллина маленький колокольчик ландыша и, сообразив, что это подсказка, немедленно повернула влево. Пологий, залитый солнышком склон, спускавшийся к чистому, спокойному ручью, покрывала мягкая шелковистая травка, в которой цвели разноцветные шарики клевера. Илли сделала несколько шагов, выбрала небольшое углубление и оглянулась на анлера.

— А лопатки нет?

— Ты убеждена, что именно тут?

— Ну, он же цветочки выпустил, — уверенно сообщила сеньорита. — Вот, видите?

— Действительно… — анлер смотрел пораженно, но подходить не спешил.

Махнул рукой, рисуя в воздухе какой-то знак, и почва перед Илли зашевелилась как живая. Вскоре появился бугорок, который стремительно начал расти, а через минуту оттуда показалась морда необычайно крупного крота. Выбравшись наружу, крот отбежал на несколько шагов и так же быстро закопался под корнями небольшого кустика.

— Сажай туда, ростком вверх, — скомандовал анлер и заинтересованно уставился на необычайно нарядную сеньориту, гадая, как она выйдет из такого положения.

Иллира поступила очень просто: сняла с головы шарф, свернула вдвое и расстелила с одной стороны от бугорка. Потом поставила рядом корзинку, встала коленями на ткань и, закатав рукава, ловко выкопала ладошками достаточную, на ее взгляд, ямку. Потом достала уэллин вместе с миской, положила на край лунки и потянула миску к себе.

— Все, малыш, пора расти. Отдай мне миску, я тебе в ней вкусной водички принесу. А ты пустишь в землю корешки и будешь держаться ими крепко-крепко. Не бойся, я же рядом.

Миска соскользнула с нижней части уэллина, и только теперь сеньорита поняла, почему уэллин так за нее цеплялся: вся его нижняя часть была клубком перепутавшихся желтых корешков. Бережно опустив их в глубину лунки, девушка выровняла растение, засыпала со всех сторон мягкой землей, оставив на виду только верхнюю часть, и, прихватив миску, поспешила к ручью за водой.

Анлер Тинурвиель молча наблюдал, как она принесла одну миску воды и побежала за второй, как потом помыла миску и руки, принесла последнюю порцию воды, вытерла руки платочком и только после этого отряхнула свой шарф.

Вздохнув с досадой, легонько дунул, и смятый шарф мгновенно заструился, словно только из-под утюга. Она моментально догадалась, оглянулась и кивнула: спасибо. А потом наклонилась и что-то заговорщицки шепнула уэллину, погладив на прощание пальчиками.

— Не скучай… я обязательно приду, — расслышал эльф и несчастно скривился.

«Как все же жаль, что в ней нет ни капли эльфийской крови!»

Но вслух сказал строго:

— Идем, тебя проводят в твой шатер.

— Какой шатер? — подняла глаза девушка, и в них холодно плыло такое безразличие, что анлеру показалось, что случилось чудо и над их лесами пошел снег.

— На то время, что ты здесь живешь, тебе приготовили шатер, там уже накрыт стол к завтраку.

— А я не могу вернуться в Зеленый дом и ждать там, пока приедет отряд? — холодно поинтересовалась девушка, отметив, что в собственном лесу эльфы ведут себя совершенно по-иному, чем в королевстве.

Почти исчезает высокомерие и величавость, но одновременно пропадает и учтивость, оставляя во взглядах и жестах лишь снисходительную терпеливость.

— Если ты выйдешь из леса, — удивляясь ее нежеланию рассматривать чудеса пресветлого леса, мягче сообщил анлер, — то твои сопровождающие тоже должны будут уйти… а у королевы накопилось много вопросов к верховному анлеру.

— Так бы сразу и сказал, — устало вздохнула сеньорита. — Ну и где этот шатер?

— Иди за мной, — переменил прежнее решение эльф, решив проводить сеньориту лично.

Шатер оказался неподалеку, первый из десятка таких же шатров, разбросанных на склоне у ручья напротив ажурного мостика. И не был он ни шелковым, ни полотняным, а живым. Несколько тонких, с руку стволов, на высоте метра от земли густо раскидывали во все стороны крепкие, гибкие ветви и, переплетаясь, создавали нечто вроде шара около семи локтей в ширину. В одном месте в стенке этого шара виднелось овальное отверстие, и возле него стояла сплетенная из прутьев ажурная лесенка с перилами.

— Вот этот шатер твой, — указал на него анлер и изучающе уставился на спутницу, ожидая обычного аханья и восторженных расспросов.

Однако, к его величайшему разочарованию, девушка лишь коротко поблагодарила и решительно направилась к лесенке, всем своим видом давая понять, что пока больше не желает никого ни видеть, ни слышать.

В шатре Иллире с первого взгляда стало понятно, что главным принципом, каким руководствуются эльфы, является простое правило: чем меньше вещей, тем лучше. Вторым правилом сеньорита поставила бы применение в меблировке только прутьев и простого полотна. Пара плетеных кресел, плетеный же столик, зеленые циновки на полу и куча пышных тюфячков на плетеной широкой лежанке, вот и вся обстановка, не считая прохода за перегородку, занавешенного плотной циновкой.

• Предыдущая
• 57/68
• Следующая