Запасной выход - Малышева Анна Витальевна - Страница 75

• Предыдущая
• 75/84
• Следующая

– Значит, она пропала, – повторила Юля. – А мне показалось…

– Что?

– Когда она исчезла?

– Вечером после похорон. Ушла из дома и до сих пор не появилась. И не дала о себе знать. Уже почти трое суток прошло.

И тут Юля будто проснулась. Первым делом она потребовала, чтобы я дала ей слово – никому ничего не передавать. И во всяком случае – на нее, Юлю, не ссылаться. Я пообещала.

– Понимаешь, мне не то, чтобы угрожали, но дали понять… – сказала она. – Сперва твой Женя, когда выпихивал меня на парадную лестницу… Потом, когда я вернулась за сумкой, – эта баба, в бигудях… Сказали, чтобы я меньше болтала – здоровее буду. Без церемоний, знаешь ли.

– Ты что-то видела?

– Я слышала, – понизив голос, призналась Юля. Когда в дверь парадного позвонили, они разом прекратили драку и, лежа на полу, тяжело дыша, прислушались. Женя очень испугался – Юля сказала, что у него даже лицо исказилось. Он потребовал, чтобы Юля встала и немедленно исчезла в той комнате, куда он спрятал ее во время нашего визита. Юля послушалась. Страх Жени автоматически передался ей. Тем более что она сразу поняла – Женя этого звонка в дверь никак не ожидал.

– Сыграть такое невозможно, он весь дрожал, – сказала она.

Женя втолкнул Юлю в комнату и запер за ней дверь – как и в первый раз. Она приникла к двери, стараясь расслышать то, что делается в коридоре. Услышала, как Женя отпирает входную дверь, потом негромкие голоса. Говорили двое – Женя и какой-то мужчина. А потом, когда шаги поравнялись с ее дверью, к мужским голосам присоединился еще один – женский. Появление женщины ее немного успокоило – она и сама не знала почему. Но вот ее голос… Услышав его, она почему-то вздрогнула, будто он был ей знаком. Но уверила себя, что ошиблась – откуда тут возьмется ее знакомая? Тем более женщина больше ни слова не сказала.

– А что именно она сказала? – спросила я.

– Что-то вроде – «вы так и не сделали ремонт». Я поняла, что она тут раньше бывала.

А еще через несколько минут Женя неожиданно отпер дверь, вытащил ее из комнаты и буквально поволок по коридору к парадному ходу. Вытолкнул на лестницу, бросил ей в лицо пальто и прошипел, чтобы она немедленно уходила и больше никогда тут не появлялась. И забыла о том, что сейчас было…

– Вот и все, Надя. На этот раз – правда. Я никого не видела, – сказала она. – Ну а сумочка… Я о ней вспомнила уже около полудня. Деньги у меня были в пальто, моя машина в тот вечер не завелась… Короче, я опомнилась, только когда хватилась ключей от квартиры. А ночевала я у приятеля…

Она помолчала и добавила:

– Клин клином вышибают. Забыть одного мужика можно только, если другого заведешь. Ксения тоже это знает и наверняка сейчас пьет. Хоть какой-то выход. Пьет ведь?

Я повесила трубку. Вернулась в комнату, где сидела Жанна – на том же стуле, в той же позе, так же щелкая футляром, как заведенная. Я потребовала, чтобы она немедленно встала, позвала мальчика и вместе со мной ушла отсюда.

Жанна покачала головой:

– Я уже сказала вам, что не желаю…

– Слушайте, я не знаю, жива ваша подруга или нет, но если жива – нам нужно поторопиться! – Я больше не могла с ней церемониться – ее бессмысленное упорство меня раздражало. – Таня сговорчивый человек или нет?

– Что? Нет, то есть… Иногда… – залепетала она, разом потеряв свое каменное упрямство.

– Если она не согласилась отдать дачу даром или за бесценок – ей может грозить серьезная опасность! Она хотела продать участок дорого?

– Да, она говорила, что главное – не продешевить! А что случилось?

Я думала, что наверняка уже случилось самое страшное. А может быть, и нет, но… Не могла я обмануться насчет формы того голубого свертка! То, что было внутри, слишком напоминало связанное человеческое тело!

Я еще раз помянула добрым словом Елену Викторовну – не будь ее, у меня сейчас не оказалось бы денег на такси. А если бы я не взяла машину, Жанна сто раз успела бы передумать и вернуться обратно. Но в машине она присмирела. Сидела на заднем сиденье, нервничала, но не говорила ни слова. Гена пожелал сесть впереди, рядом с водителем. Я устроилась рядом с Жанной. Мы ехали к ней домой.

Ее квартира сочетала в себе, казалось бы, несовместимые вещи – запущенность и чистоту. Ремонта не было давно, обои где выцвели, где засалились, потолок требовал срочной побелки, на кухне звонко и дробно капало из крана. Но старая отполированная мебель сияла, на истрепанных, протертых до основы коврах не было заметно ни пылинки. Жанна суетливо осмотрела обе крохотные комнаты.

– Она не возвращалась, – упавшим голосом сказала хозяйка. – Я же знала! Нельзя было оттуда уезжать!

– Она все равно туда не приехала бы, – перебила я ее. – Оставьте мальчика, и поедем.

– Куда?

Она, казалось, побаивалась меня, но все-таки слушалась. Когда я уводила Жанну из оккупированной ею квартиры, Ксения послала мне благодарный и одновременно недоверчивый взгляд. Она явно не понимала, как мне удалось уговорить подружку Тани.

А я и не уговаривала ее. У меня просто и в мыслях не было, что она сможет мне сопротивляться. И она не смогла. Зато теперь ею овладели сомнения – как только она оказалась на своей законной территории.

– Почему вы спрашивали меня про цену участка? – почти капризно сказала она. – Что вам об этом известно? Гена, иди к себе и почитай! – неожиданно приказала она.

Мальчик неохотно удалился. Он слушал нас с большим интересом, но я никогда бы не поверила, что он всерьез переживает исчезновение своей матери. Что это было – скованность или попросту непонимание случившегося – я судить не решалась.

– Я думаю, что поначалу Татьяна вовсе не собиралась продавать этот участок, – сказала я. – Но ее могли вынудить это сделать.

– Кто?!

– Да уж не Ксения, во всяком случае!

Жанна недоверчиво на меня взглянула:

– Вы уверены, что она захотела бы отдать Татьяне все наследство? Я вовсе так не думаю!

– Да помолчите вы!

Это вырвалось у меня неожиданно и вышло очень грубо. Жанна смотрела на меня расширенными глазами, потом медленно сняла очки:

– Зря я вас послушалась…

– Скажите лучше, голос того мужчины, который звонил в школу, не показался вам знакомым?

Она колебалась – явно считала, что я пытаюсь заговорить ей зубы. Наконец неохотно ответила:

– Я уже думала об этом. Нет, не показался.

– Но может, вы слышали его давно и успели забыть?

– Ну не знаю. Только я думала, что это был следователь или какой-то работник милиции. Он же сообщил Татьяне о смерти мужа!

– Он представился работником милиции?

Жанна задумалась и покачала головой:

– Нет… Но говорил так резко, знаете, тоном приказа… Я даже и не сомневалась, кто он, когда узнала, что произошло.

– А сама Татьяна что вам сказала? Кто это был?

– Она не говорила кто, – после очередной, весьма долгой паузы призналась Жанна. И с удивлением воскликнула: – Правда, с чего я взяла, что это из милиции?

– А вам домой этот человек не звонил?

– Нет, но Татьяна сама в последнее время кому-то звонила… – Жанна вздохнула. – Мне хотелось подслушать, что уж скрывать… Она никогда не болтала по телефону, это скорее мой грех. У нее и знакомых-то не было. Только учителя – а с ними и в школе можно поговорить.

– Но подслушать вам не удалось? – подвела я черту.

– Знаете, у меня есть кое-какие мысли насчет того, к кому можно обратиться… Но боюсь, те люди не захотят с нами разговаривать… Если они сделали то, что я думаю.

– А что они сделали?! – теперь в ее взгляде появился настоящий страх.

Я не ответила. Кусочки головоломки, которые, казалось, ни к чему не подходили, сложились в маленький фрагмент. Пугающий фрагмент, надо сказать. Юлин рассказ оказался правдой – она никого не встретила. Ее немного припугнули, и она чуть-чуть исказила истину, заявив мне, что никого и не слышала. Возможно, в какой-то миг у нее в самом деле появилось желание забыть об Иване и начать обычную жизнь. С другим человеком. Без утомительных поисков правды, которая может оказаться опасной.

• Предыдущая
• 75/84
• Следующая