Никогда не заговаривайте с неизвестными - Малышева Анна Витальевна - Страница 59

• Предыдущая
• 59/79
• Следующая

— Нашлись свидетели того, как в вас стреляли. Многие смогли разглядеть шофера.

— Так подробно?!

— Свидетелей было несколько. Обычно это затрудняет составление фоторобота, каждый говорит свое. Но на этот раз повезло — они были почти единодушны. Так что мы довольно быстро управились с этим делом. Значит, опознали ее?

— Опознала… Но все-таки не знаю, она ли была за рулем?

— Она. — Следователь отнял у нее фоторобот и спрятал в папку.

— Ив Костю она стреляла?

— Вероятно. С ваших слов я понял, что вы ее в тот день и видели?

— Ужасно… — Ира теперь смотрела на стену, выкрашенную серо-синей краской. — Такая молодая девушка… Мне все еще не верится… И что же с ней сделают, когда найдут?

— Не знаю. Вероятно, она профессионалка. Не думаю, что это ее первое дело. Мы уже нашли все ее выходные данные. Она прибыла в Москву из Казахстана в середине ноября, именно затем, чтобы убрать вашего мужа.

— О боже… — Ира закрыла глаза. — Ее нанял Жумагалиев?

— Пока он в этом не сознался. Но тут уже все ясно — Жумагалиев предпочел воспользоваться услугами землячки.

— Он по-прежнему настаивает, что не заказывал меня? — спросила Ира.

— Может настаивать, сколько ему угодно. Против него уже дали несколько очень важных показаний. Доказать мы пока ничего не можем, нужны показания киллерши. Правда, он мог заказывать вас через посредника. Киллерша могла не знать, на кого работает…

* * *

— Дана сказала, что я работаю на Жумагалиева! — воскликнула Муха. — Я ее за язык не тянула, мне было все равно.

— Какого черта она тебе это сказала? — задумался Иван. — Чем меньше болтовни, тем лучше…

Они сидели на кухне и пили чай. Поздний ужин был давно съеден. Муха не спросила Ивана, где он был и что делал. Они просмотрели криминальные новости по телевизору. Допотопный агрегат искажал звуки и цвета, но смысл увиденного и услышанного до них все же дошел. Следствие над Жумагалиевым идет, киллершу ищут. Секунд на десять на экране возник фоторобот Мухи, рядом появились ее имя и фамилия. Увидев себя, она выругалась.

— Слушай, — сказал тот, что-то сообразив. — Откуда они имя узнали?!

— Черт, — бормотала она, глядя на погасший экран. — Заложили. Разве непонятно?

— Ты там не потеряла документы?

— У меня не было при себе документов.

— Где же они были? Они сейчас при тебе?

Муха устало закрыла глаза, качнула головой:

— Нет.

— У тебя же целых два паспорта!

— А теперь ни одного. Да какая разница! И без паспорта придется пропадать. Фоторобот меня прикончит.

— Без документов тебе, конечно, нельзя… Если захочешь бежать — надо сделать другие.

— А ты знаешь таких умельцев?

— Нет, но могу узнать. Их в Москве полно.

— Незачем узнавать. Говорю тебе — паспорт мне не поможет. Разве что пластическая операция… — Она криво, невесело заулыбалась. — Это я пошутила. Уж если погибать, то с собственным лицом.

— Слушай, давно хотел тебя спросить, — нахмурился парень. — Откуда взялся паспорт Алии?

Ты говорила, что казахстанский паспорт для тебя сестра потеряла, а вот советский — твой собственный. Ясно, что все наоборот, но Алия же пропала?

— Ее паспорт мне отдала Дана, — с ненавистью процедила Муха. — Гадина… Сказала, что Алияшка его забыла у нее в квартире… Я спросила — неужели Алия пропала без паспорта? У нее же была старая привычка — выходя на улицу, брать документы.. С такими личиками, как у нас с ней, в Москве лучше без документов не ходить.

Алияшка всегда носила паспорт. Именно паспорт.

Студбилет забывала.

— А студбилет Дана вернула?

— Нет. Судя по всему, он остался у Алии… Хотя бы труп опознают, если она мертва… — привычно, без ужаса, заметила Муха. — Все было как-то несуразно, не так все должно было быть.

— Зачем же она тебе паспорт отдала?

— Не знаю. Сказала, чтобы я его хранила. Я его и носила с собой. Сама не знаю зачем… На всякий случай.

— — А зачем представилась как Алия? — поинтересовался он.

— Чтобы не представляться Мухой. Не понимаешь, что ли? Я же приехала на дело, ее паспорт у меня всегда лежал рядом с моим собственным.

Это было что-то вроде суеверия, наверное. Я все думала, что потом, когда Алияшку найдут, он пригодится. Ждала, что ее найдут… Дана говорила:

«Храни у себя все документы, я слепая, могу засунуть куда-то и забыть…» И это опять же вранье.

Ничего она не забывает. Я тебе рассказывала, как она стреляет?! Жуть — слепошарая, как крот, а бьет не хуже меня! Прямо в цель!

— Как ты это узнала?

— О, я видела, — загадочно сказала Муха.

— Где это? Она что — в соседей по коммуналке палила?

— Нет, на пикнике полюбовалась. Это было еще до того, как я стала работать на Дану… Алияшка вызвала меня в Москву в октябре. Осень была такая теплая, золотая. Она меня познакомила с Даной, потом с Толгатом. Мы вчетвером решили выехать за город поесть шашлыка. Он купил вина, мяса, всяких разностей. Мы с Алияшкой замариновали целый бидон говядины. Дура я… Как вспомню — старалась, чтобы повкуснее вышло! Дана ехала в качестве бесплатного приложения, толку от нее на пикнике никакого. То есть это я так думала. Хотелось поговорить с сестрой, а Дана и парень мне были до лампочки. Приехали куда-то в лесочек, не слишком далеко от Москвы. Там на берегу речки развели костер. Я разводила, я все умею делать — с детства приучилась. Мы же с Алияшкой совсем маленькими жили у бабушки в ауле. Родители тогда на химкобинате работали, им квартиру долго не давали, жили в общаге. Ну, бабушка нас и взяла к себе, чтобы мы не мучились. Там было здорово… — Голос у Мухи упал.

Иван подбодрил ее:

— И чего ради Дана стала стрелять?

— А тут особый разговор. Мы выпили, разогрелись. Парень говорит: «Давайте стрелять в березу, она белая, толстая, хорошо видно». Алия вела себя как-то ненормально. Я тогда не знала, что она уже села на иглу. Легла на одеяло и лежала с закаченным глазами. Я думала — ей плохо, но Толгат сказал: «Оставь ее, она просто напилась…» Он пошел к березе, шел неровно, его развезло. Нацепил на острый сучок кусок мяса, который мы не зажарили. Потом отошел и достал пистолет. Стал стрелять и не попал ни разу. Поменял обойму, хотел опять начать, но я ему сказала: «Дай, я с одного выстрела попаду». Выстрелила и сшибла это мясо. Дана говорит: «Можно и мне?» Я боялась, как бы она не попала в нас с Алияшкой. Дана сперва пошла к березе, ощупала ее со всех сторон, нацепила другую мишень на сучок. Она, по-моему, насадила туда луковку, тоже от шашлыка осталась.

Потом еще раз ощупала мишень, повернулась и плавно пошла к нам. Очень плавно, как по струночке. Потом повернулась и выстрелила в березу.

Ты что думаешь? Луковица вдребезги!

— Как же у нее получается? — поразился Иван.

Он поверил Мухе, потому что рассказывала девушка с чувством. Но в голове не укладывалось, что такое возможно.

— Я тоже спрашивала, — ответила Муха. — Она сказала, что у нее память развита очень сильно. Как бы это выразиться? Пространственная память. Она даже в раннем детстве в полной темноте ориентировалась, если знала, где что находится.

Что-то вроде игры себе придумала. Ну, а когда ослепла, ей ничего другого и не осталось. В жизни не видела слепых, но у меня всегда было мнение, что они все разливают, разбивают, портят. А та даже блюдечка ни разу не разбила, ложечки не уронила. Когда Алия за ней ухаживала, за голову хваталась — до того Дана все точно помнила.

— А кто подсунул Дане наркотик, от которого она ослепла — не знаешь?

— Понятия не имею.

— Толгат?

— Вряд ли. Она с ума по нему сходила — Толгатик умный, интересный, добрый, у него папа богатый… А он был обычный мерзкий наркоман, причем со стажем, как сама Дана. На этой почве и сошлись. Откуда она взяла тот наркотик — неизвестно. Ослепла буквально незадолго до пикника, в конце лета. Только что вышла из больницы, начала привыкать к жизни в темноте… Толгат потому и повез ее на пикник, чтобы Дана немного развеялась. Между прочим, Алия в октябре не успела у нее и двух недель проработать, как Дана к ней пристала — привези сестру да привези сестру.

• Предыдущая
• 59/79
• Следующая