Броненосный крейсер «Адмирал Нахимов» - Сулига С. В. - Страница 7

Парусные работы на одном из рангоутных крейсеров Российского флота. Вверху: уборка прямых парусов. Внизу: замена грот- брам-рея.

Начало снятию рангоута с «Нахимова» положило его столкновение с «Памятью Азова» в августе 1893 года, когда корабль лишился своего длинного бушприта. После перехода на Дальний Восток, где вскоре началась японско-китайская война, продемонстрировавшая опасность сохранения в боевых условиях рангоута и такелажа, с «Нахимова» убрали стеньги, брам-стеньги и гафели. Вместо них установили короткие флагштоки на марсах и небольшой однодревный бушприт. Окончательно парусный рангоут сняли во время модернизации 1898–1899 годов, заменив его легкими сигнальными мачтами со стеньгами и одним реем. На мачтах появились небольшие боевые марсы с парой легких пушек на каждом и прожекторные площадки — на топе фок-мачты и под грот-марсом.

Первым среди крупных русских кораблей «Нахимов» получил сетевое заграждение. По восемь выстрелов с каждого борта, служивших для выноса противоторпедных сетей, в походном положении располагались с наклоном вперед.

По штату крейсер нес 12 шлюпок, которые при не очень свежей погоде могли принять весь экипаж: два 13,7-метровых минных катера с аппаратами для выпуска укороченных 4,5-м торпед (на мощных заваливающихся шлюпбалках по бокам дымовой трубы), два паровых 10,4-метровых катера, имевших по две шестовые мины и аппарату для метательных мин с боезапасом три штуки (на верхней палубе по бокам светового люка МО), два 20-весельных баркаса (на рострах навесного мостика), два 14-весельных гребных катера (на поворотных шлюпбалках у грот-мачты), Два вельбота — офицерский и командирский (на поворотных шлюпбалках у фок-мачты, по проекту они занимали более привычную позицию за грот-мачтой) и два 6-весельных яла (на выносных шлюпбалках по бокам носовой башни и ниже уровня верхней палубы). С ростров катера и баркасы спускались на воду и поднимались с помощью грузовой стрелы, установленной на грот-мачте.

Носовая установка главного калибра и боевая рубка.

Средняя часть навесного мостика.

Ростры и кормовая надстройка.

Якорное «хозяйство» крейсера включало два становых и два запасных адмиралтейских якоря с деревянными штоками (весом по 6,55 т), стоп-анкер системы Тротмана (1,7 т), большой верп (0,97 т) и малый верп адмиралтейской системы (0,49 т), четыре цепи калибром 64 мм общей длиной 740 м, паровой шпиль, стопоры системы Легофа и поворотный крамбол на баке. После модернизации крейсер лишился двух адмиралтейских якорей, получив взамен современный якорь системы Мартина, который разместили вертикально с правого борта сразу за адмиралтейским.

Численность экипажа крейсера от кампании к кампании постоянно менялась, что было связано с изменением состава вооружения и особенно парусного рангоута. До модернизации он состоял из 31–33 офицеров и 541–607 нижних чинов, а после — соответственно из 23 и 549. Хотя, согласно официальным данным Морского штаба по кораблям, находящимся в заграничных плаваниях, в кампании с февраля 1900 года по апрель 1903 года на крейсере находилось всего 22 офицера и 500 нижних чинов. В последний поход к Цусиме «Адмирал Нахимов» отправился с 650 моряками на борту (по другим данным, в октябре 1904 года на нем находилось 724 человека, из них 28 офицеров). В среднем на каждого члена экипажа приходилось 2,5 кв. м площади и 5,16 куб. м объема жилых помещений.

Запас провизии рассчитывался на пять месяцев автономного плавания, пресной воды — на 6–7 суток. Для пополнения ее запасов на корабле имелись две мощные опреснительные системы.

«Адмирал Нахимов» под вице-адмиральским флагом в порту Нагасаки, 1889–1890 гг.

По сравнению с предыдущими русскими броненосными крейсерами «Адмирал Нахимов» имел значительно увеличившиеся водоизмещение, толщину броневого пояса и число 203-мм орудий. Пояс, правда, пришлось делать неполным и в оконечностях защита возлагалась на карапасную бронепалубу. По числу орудий ГК в бортовом залпе «Нахимов» превосходил и все иностранные крейсера, поэтому иногда его «для солидности» причисляли даже к броненосцам — например, при подсчете сил флотов, участвовавших в боях у китайской крепости Таку в 1900 году.

К сожалению, тогда практически не уделяли внимания защите корпуса от подводных взрывов. Отсутствовала она и у «Нахимова», хотя он первым в русском флоте получил противоторпедные сети, которые могли задержать торпеду при стоянке на якоре или движении малым ходом. Вес заряда мин и торпед того времени был незначительным, и эффект их воздействия приравнивался экспертами взрыву тяжелого снаряда. Находились, впрочем, горячие головы, заявлявшие, что торпеда вытеснит крупные корабли из состава флотов, которые будут состоять только из малых крейсеров и миноносцев, но к ним не прислушивались, учитывая мизерные скорость и дальность хода этого нового и пока еще толком не опробованного оружия. Однако после гибели торпедированных во время междоусобных конфликтов в Чили и Бразилии броненосцев «Бланко Энкаладо» и «Аквидабан» кораблестроители ведущих морских держав стали искать способы противоторпедной защиты корпуса. После двойного дна на большей части корпуса появилось тройное, а вдоль бортов внутри корабля начали ставить противоторпедные переборки. И хотя «Адмирал Нахимов», опять-таки первым из русских кораблей, получил продольную водонепроницаемую переборку по ДП и две бортовых — с внешней и внутренней стороны угольных ям — их нельзя было считать противоторпедной защитой. Фланговые переборки имели слишком малую толщину, чтобы выдержать подводный взрыв, и могли помочь только при небольших пробоинах в обшивке, получаемых от удара о подводную скалу, риф и т. п. Переборка по ДП, ограничивая затопления а районе МКО только одним бортом, предохраняла корабль от потери части плавучести, но грозила ему потерей остойчивости. В результате подводный взрыв остался для «Нахимова» самой страшной угрозой, которая в цусимскую ночь и подвела итог его существованию.

Защита от артиллерийского огня, для 80-х годов бывшая вполне «на уровне», спустя десяток лет оказалась совершенно недостаточной. Появившиеся фугасные снаряды обрекали корабли с таким же, как у «Нахимова», бронированием только по ватерлинии, если не на гибель, то на быстрый вывод из строя. К середине 90-х годов уже утвердилась практика давать крупным кораблям в дополнение к поясу по ВЛ более тонкий верхний пояс, а также закрывать орудия броней, равной их калибру,

К несчастью для «Адмирала Нахимова», как и других его современников, прогресс военного кораблестроения «состарил» их раньше времени. Более эффективные и легкие водотрубные котлы, машины тройного расширения, новые электрические приборы и устройства, лучшая по качеству броня и лучшие схемы ее расположения, скорострельные патронные орудия, не требующие продувки ствола после выстрела, бездымный порох и мощные взрывчатые начинки снарядов, более совершенные системы подачи боезапаса и управления огнем — все это появилось буквально через пять-шесть пет после вступления «Нахимова» в строй. Естественно, корабли 90-х годов и тем более следующего десятилетия, даже меньшего водоизмещения, превосходили его по всем статьям.