Монсегюр. В огне инквизиции - Семенова Татьяна П. - Страница 78

• Предыдущая
• 78/98
• Следующая

— Ты не заметишь, как быстро пролетит время, — с наигранной уверенностью улыбался Ваня. — К вечеру Сашка и Эскот доберутся до Монсегюра, а завтра утром уже обратно. Всего два дня. Одна нога здесь, другая там. Я буду в деревне Коссу. На подстраховке. Если что, пойду выручать Сашку.

Ветров же торжественно взял Анину руку и прикоснулся к ней губами. Ане стало даже как-то неловко: для современного молодого человека жест непривычный.

— Только так прощаются рыцари с прекрасными дамами, — просиял Саша, заметив её смущение. — Да-да, ты теперь не просто девушка, а Дама. Тебе очень идёт этот средневековый наряд.

— Эй, Ветров, остуди свой пыл, — сказал Оболенский, ревниво наблюдавший за этой процедурой. — Это, кажется, я за Аней ухаживаю.

Она рассмеялась, а затем, сделав серьёзное лицо, разыграла подобающую такому случаю сцену:

— Доблестные рыцари, в знак своего расположения я вручаю каждому из вас…

На мгновение задумавшись, Аня достала из рукава шёлковый платок и сняла с одной руки перчатку. Саше достался платок, а Ивану — кружевная перчатка.

— Возьмите. Своими подвигами вы должны доказать свою любовь ко мне.

Она не выдержала и рассмеялась.

— Мы будем хранить подаренную вещь у сердца, — даже как-то слишком серьёзно сказал Ветров и убрал платок во внутренний карман.

— Значит, у меня появился соперник, — хмыкнул Оболенский. — Ну что ж, принимаю вызов.

— Ребята, — уже совершенно серьёзно сказала Аня, — берегите себя. Я буду ждать вас.

И она погрустнела. На глаза навернулись слёзы. Потом, не выдержав, чуть ли не крикнула:

— Ну, может, возьмёте меня с собой?!

— Анют, поверь, нам будет гораздо спокойнее, если ты останешься в замке, — как можно мягче произнёс Ветров.

Аня резко повернулась и ушла, не сказав больше ни слова.

— Ну вот, — вздохнул Оболенский. — А так всё романтично начиналось. Я уже почти вошёл в роль, ощутил себя благородным рыцарем…

Отряд всадников из шестнадцати человек выехал из ворот замка Юссон. Утро было солнечное и прозрачное. На небе — ни единого облачка. Удивительно. Так обычно бывает ранней весной. Единственное напоминание о зиме — холодящий, сырой вкус воздуха, да белоснежная изморозь на деревьях и траве. Отличная погода для долгого путешествия. Настоящий подарок природы. Только вот внутреннее состояние души никак не соответствовало столь прекрасному, солнечному и ясному дню.

— Трудная дорога у тебя впереди. Эти горные тропы — настоящее испытание для нервов, — сказал Оболенский другу, ловко гарцуя на лошади.

Ветров только кивнул головой. Он немного нервничал, отправляясь выполнять непонятную ему миссию. Да что там нервничал! На самом деле он ужасно боялся. Один, без знания языка… Что он будет говорить? Как себя вести? Ему предстоит спасти Бертрана Мартена от смерти! Легко сказать. Каким образом? Ванька ничего не мог внятно объяснить. Сказал, что не знает подробностей, так как его предшественник своими глазами этого не видел. «Нет, Оболенскому определённо что-то известно, — думал Ветров. — Но почему он не говорит?»

— Ты знаешь, что означают символы на печати, которую дал тебе барон Мирепуа? — спросил его Иван.

— Нет.

— Пятиконечная звезда имеет глубокий смысл. Внутри себя она порождает пятиугольник, который вновь порождает пятиконечную звезду, и так до бесконечности. В древности у пифагорейцев пятиугольник был символом беспредельности познания. Пятиконечная звезда воспроизводит идеальные пропорции человеческого тела. Вписанный в пятиугольник человек символизирует совершенного человека.

— Понятно.

— А теперь посмотри, что изображено на обороте.

Саша, погружённый в свои мысли, неохотно достал печать и повернул её тыльной стороной. Там был нарисован стилизованный голубь с раскрытыми крыльями в форме буквы X.

— Он символизирует переход из царства Сына (Христа, чьё имя на греческом языке начинается с буквы X) в царство Святого Духа (символом которого является голубь). Пятиконечная звезда и голубь — знаки катаров. Между прочим, крепостная стена, окружающая замок Монсегюр, имеет форму пятиугольника. Вообще этот замок строился как храм Совершенных…

Иван стал рассказывать Саше о Монсегюре. Тот слушал вполуха. Помимо мыслей о предстоящей миссии, его не отпускало странное чувство, что за ними всё время кто-то следит. Он внимательно всматривался в окружающий ландшафт. За каждым кустом или деревом чудилась ему чья-то фигура, совсем как тогда, во время блужданий по лесу возле Монсегюра. В душу закралась неуверенность, от которой пробирала дрожь. Саша тщетно пытался отогнать от себя это неприятное ощущение, списывая всё на расшатавшиеся нервы, но ничего не получалось. Успокаивало лишь одно — с ними вооружённые рыцари.

Солнце стояло уже высоко над горизонтом, когда они подъехали к деревне Прад. Там путники распрощались. Ваня с большей частью воинов поехал в деревню Коссу, а Саша, Эскот и ещё двое рыцарей направились к Ущелью Страха.

Благополучно миновав Басков лес и достигнув ущелья, Эскот и Саша спешились, оставили коней на попечение сопровождающих их всадников и двинулись через горные перевалы к Монсегюру. Уже на первом подъёме в гору Саше послышался шорох и хруст камней неподалёку. Он остановился, вглядываясь в лес. Эскот тоже насторожился. Некоторое время они осматривались, но ничего подозрительного не увидели.

— Наверно, какое-нибудь животное, — сказал Эскот, сопровождая свои слова активной жестикуляцией, чтобы было понятно.

Они прошли ещё немного, теперь уже тщательно вслушиваясь в тишину и непрестанно оглядываясь. Но нет, никаких подозрительных звуков больше не было. Это немного успокоило их. В самом деле, скорее всего шумел зверь, а может, птица.

Путь по горным тропам уже не казался Саше таким утомительным. Он стал даже немного привыкать к здешней местности. Молчаливо-загадочные горы завораживали. Суровая безупречность пейзажа — сдержанные краски, прозрачный воздух, пронзительная тишина и величественные архитектурные шедевры, сотворённые Её Величеством Природой. Настоящее царство камня. Царство покоя и совершенства, безразличное ко всему миру и оттого невообразимо притягательное. Истинная правда — «лучше гор, могут быть только горы».

Когда Эскот и Саша добрались до Монсегюра, солнце уже зашло за горизонт, и наступили сумерки.

Путники постучали в ворота замка. Открылось небольшое окошко, Эскот что-то сказал туда и протянул свинцовую звезду. Саша тоже отдал свою. Окошко захлопнулось.

Пока они ждали, Саша внимательно рассматривал ворота крепости. Он уже привык к особенностям здешних построек и был удивлён, не увидев ни подъёмного моста, ни решётки. Да и сами ворота были крупноваты, а стены — слишком низкие. Этот замок явно строился не как боевая крепость. Единственным преимуществом Монсегюра было то, что он располагался на вершине обрывистой скалы.

Сашины мысли оборвал скрип открывающихся ворот.

Путники вошли во внутренний двор. Ветров почти не удивился, увидев и тут настоящую деревню — точно как во дворе замка Юссон. Владельцы крепостей старались таким образом обеспечить всё необходимое для автономной жизни в случае осады.

Несколько вооружённых людей провели Эскота и Сашу в замковую башню. Продолжая с любопытством посматривать по сторонам, Ветров отметил про себя, что Монсегюр погружён в тот же вечный полумрак, в котором находились практически все средневековые постройки. Свет едва проникал сюда сквозь узкие окна, а высокие потолки, серые каменные стены и полы только усугубляли впечатление. Неуютно и зловеще.

В зале для гостей они остановились у камина, чтобы согреться, и стали ожидать появления хозяина крепости.

Раймонд де Перелья не заставил себя долго ждать. Быстрыми шагами он вошёл в зал и поздоровался с гостями. Это был пожилой мужчина с густыми чёрными бровями, нависающими над глазами, большой бородой и пышными усами. Выглядел он осунувшимся и очень уставшим. Эскот передал ему письмо. Раймонд прочёл его и в недоумении посмотрел на гостей. Информация, содержащаяся в послании, явно озадачила его.

• Предыдущая
• 78/98
• Следующая