Тень и шелк - Максвелл Энн - Страница 60

• Предыдущая
• 60/90
• Следующая

— Благодарю.

— Просто я думал, что консультации для мисс Редпас не затянутся надолго. Ты можешь сказать, когда они завершатся?

— Дату окончания работы по этому проекту ты узнаешь первым.

— Я спрашивал о другом, — по качал головой Кейдж.

— Извини, но пока я не могу тебе ответить.

Он нахмурился.

— И ты думаешь, это удачная мысль — пренебрегать академической работой ради проекта, растянувшегося на неопределенный срок? — осведомился Кейдж.

— Моя работа для мисс Редпас не выходит за рамки моей научной деятельности. Я рассматриваю ее как уникальную возможность для профессионального роста.

— Ты говоришь, как выпускник школы, убеждающий папочку отправить его в университет.

Дэни напомнила себе, что Кейдж, который иногда становился для нее скорее соперником, нежели коллегой, по-прежнему приходится ей начальником. Он с уважением относился к ее работе. Хотя он специализировался на бронзовых изделиях эпохи династии Цинь, а Дэни — на азиатских тканях, он часто обращался к Дэни с предложениями или вопросами.

— Кассандра Редпас — женщина недюжинного ума, — ровным тоном ответила Дэни. — Ее руководство для меня как нельзя более кстати.

.Морщины на лбу Кейджа проступили глубже.

— Этого я и опасался, — пробормотал он.

— Чего?

— Возможно, мисс Редпас и вправду чрезвычайно компетентный специалист, но…

Дэни терпеливо ждала.

— …но свои способности, — осторожно продолжал Кейдж, — она иногда применяет не в том направлении.

— Что ты этим хочешь сказать?

Кейдж вздохнул:

— Хочешь правду?

— Разумеется.

— За долгие годы мисс Редпас нажила себе в этом городе немало врагов. Причем некоторые из них далеко не безобидны. Многие считают ее реакционером, если не ренегатом.

— В самом деле? Кто же?

Кейдж сделал уклончивый жест с видом человека, который многое знает, но предпочитает молчать.

— Когда несколько недель назад я разрешил тебе сотрудничать с «Риск лимитед», — продолжал он, — я не ожидал, что Редпас так загрузит тебя работой.

— Я… — начала было Дэни, но теперь Кейдж не давал ей рта раскрыть.

— Ты ученый. Прежде всего ты должна быть предана университету.

По спине Дэни пробежал холодок.

— Может, кто-нибудь жаловался на мою работу? — спросила она.

Заведующий кафедрой снова небрежно взмахнул рукой. Волоски на затылке Дэни встали дыбом. Она не понимала, в чем дело, но не сомневалась: что-то случилось.

— Если кто-то пытается подсидеть меня, — осторожно произнесла она, — то я хотела бы знать, кто именно.

Кейдж окинул ее взглядом холодных серых глаз.

— Не стоит драматизировать, — с улыбкой ответил он. — Это всего лишь дружеская беседа, предназначенная, чтобы напомнить тебе: тебя наняли преподавать, а не поклоняться весьма сомнительному и шаткому алтарю мисс Редпас.

— Не волнуйся, — в тон откликнулась Дэни, продемонстрировав Кейджу два ряда белоснежных зубов. — От поклонения героям я отказалась примерно тогда же, когда перестала верить в Санта-Клауса.

Взяв свою кожаную сумку, она набросила ремешок на плечо.

— Значит, ты будешь отдавать университетским делам все время? — спросил Кейдж.

— Как только закончу работу над проектом, для которого меня порекомендовал ты. Разумеется, если не получу письменного распоряжения поступить иначе.

Дэни с улыбкой ждала, когда Кейдж облечет содержание «дружеской беседы» в официальное предупреждение.

Наконец он пожал плечами.

— В настоящий момент мне бы не хотелось выносить это дело на обсуждение ученого совета, — признался он.

— А когда ты будешь к этому готов? — поинтересовалась Дэни.

— Экзамены начнутся через десять дней. Мне бы не хотелось видеть твою доселе безупречную репутацию подмоченной из-за отказа провести экзамены как полагается.

— Мне бы тоже этого не хотелось, — ровным тоном подтвердила Дэни.

— Значит, такое возможно?

— Напротив. Чем бы я ни занималась в свободное от работы время, я не собираюсь пренебрегать академическими обязанностями.

Помедлив, Кейдж снова пожал плечами:

— Надеюсь, ты не заблуждаешься, Дэни.

— Только между нами, Хенли: поясни, что это значит?

— Академические обязанности-растяжимое понятие, их трудно определить.

— То есть?

— А тебе вскоре предстоит переизбрание.

— Какое отношение…

— Вот мое последнее слово по этому вопросу, — прервал Кейдж. — Я и без того сказал больше, чем следовало.

Он вышел, хлопнув дверью.

Дэни стояла, уставившись на дверь. По поводу только что закончившегося разговора ее рассудок и интуиция пришли к полному согласию.

Повернувшись, она сняла трубку телефона, набрала личный прямой номер Редпас и замерла в ожидании.

Ждать пришлось недолго. На другом конце провода трубку сняли после первого же сигнала.

— Слушаю, — произнесла Редпас. Ее голос чуть дрогнул, словно она ощущала напряжение острее, чем Дэни.

— Я до сих пор не знаю, сколько карт в этой колоде, — отчетливо проговорила в трубку Дэни, — но могу с уверенностью сказать: там есть по крайней мере один джокер.

— Я жду тебя.

Трубка умолкла.

С мечтой о домашнем супе минестроне придется распрощаться, со вздохом подумала Дэни.

В бинокль Ильи Касатонова желтые, синие и красные горизонтальные полосы колумбийского флага на мачте «Эсмеральды» отчетливо вырисовывались на фоне серого неба над заливом Эллиота. Верткие, но мощные зелено-белые буксиры ловко маневрировали, подводя ржавое грузовое судно к причалу на сорок третьем пирсе, Буксиры напоминали танцоров кордебалета, окруживших стареющую, располневшую прима-балерину.

— Ты видишь его? — спросила Катя у Касатонова.

— Пока нет.

Катя беспокойно зашевелилась на сиденье машины и разгладила складки кашемирового пальто. Она предпочла бы соболью шубу, но не хотела привлекать к себе внимание. Американцы испытывают явную неприязнь к тем, кто носит теплые шубы из шкурок маленьких пушистых зверьков.

Глядя в бинокль, Касатонов изучал ряды грузовых судов, выстроившихся в ожидании буксирного транспорта.

На расстоянии двухсот ярдов от берега маленький вытянутый тральщик шнырял, закидывая сети, между коммерческими и буксирными судами. Тральщиком командовал сморщенный беженец из Вьетнама по имени Хонг Кэ.

Хонг был тайным агентом Вьетконга в Сайгоне, а теперь занимался своим ремеслом в Сиэтле, разве что отчитывался перед Ильей Касатоновым, а не Хо Ши Мином. В настоящий момент Хонг делал тоже самое, что и его босс, — искал одно грузовое судно из множества кораблей, заполонивших залив Эллиота.

Хонг внимательно вглядывался в шахматные клетки стальных контейнеров размером с машину, составленных на палубе колумбийского корабля. Вначале он не заметил голубые контейнеры с четырехбуквенной аббревиатурой Тайваньской компании морских грузоперевозок.

Глядя вдаль, Касатонов безмолвствовал.

— Ну, есть что-нибудь? — не выдержав, спросила Катя по-русски.

— Терпение, детка. Еще слишком рано.

Катя поджала пухлые губы, но промолчала, зная, что где-то здесь находится шпион Касатонова. Правда, неизвестно, где именно.

Тони Ли устроился на переднем пассажирском сиденье автомобиля, словно монах во время медитации. Он не подавал и виду, что слышит каждое слово, сказанное за дымчатым стеклом, отделяющим пассажира и водителя от русских, сидящих сзади.

Впрочем, ничего полезного для себя Ли не находил. Катя и Касатонов не отличались наивностью. Несомненно, они понимали, что их подслушивают, ибо говорили преимущественно по-русски. Ли предстояло позднее перевести запись.

Человек, который был достаточно глуп, чтобы не заметить очевидного, недолго протянул бы в мире «Гармонии», где не привыкли церемониться. А у Тони Ли было предостаточно сообразительности.

— Контейнеры — идеальное приспособление для контрабанды, — произнес Касатонов, разглядывая тральщик. — Безымянное, как яйца в курятнике.

• Предыдущая
• 60/90
• Следующая