Сделай последний шаг - Глайнс Эбби - Страница 3

• Предыдущая
• 3/41
• Следующая

И знаете, мне вообще это было не интересно. Пусть он и выглядел при этом сексуально. Я повернула ключ зажигания, но вместо урчания двигателя услышала только один щелчок.

О нет! Только не сейчас. Пожалуйста, только не сейчас.

Я поворачивала ключ и молилась, чтобы все получилось. Датчик топлива был сломан, но я, зная об этом, следила за пробегом. Бензин еще должен был остаться, у меня в запасе есть несколько миль. Уверена в этом.

Я ударила ладонью по рулю и пару раз выругала машину, но это не помогло. Я застряла. Теперь Раш вызовет полицию? Он так хотел, чтобы я убралась с его земли, что даже решил лично в этом убедиться. Я не могу уехать, означает ли это, что он сдаст меня копам? Или того хуже – вызовет эвакуатор? Если он это сделает, у меня не хватит денег, чтобы выкупить грузовик. Правда, в тюрьме есть постель и еда.

От волнения у меня сжалось горло, но я решила надеяться на лучшее и открыла дверь.

– Проблемы? – поинтересовался Раш.

Я была готова закричать от бессилия, но сумела сдержаться и кивнула в ответ:

– Бензин кончился.

Раш вздохнул. Я решила, что лучше молча ждать, какой он вынесет приговор. Умолять можно и после.

– Сколько тебе лет?

Что? Ему действительно интересно, сколько мне лет? Я торчу на его подъездной дорожке, он хочет, чтобы я уехала, и при этом интересуется моим возрастом? Очень странный парень.

– Девятнадцать.

– Правда?

Я изо всех сил старалась не злиться, надо было, чтобы он проявил сочувствие, поэтому не стала ехидничать и улыбнулась:

– Да, правда.

Раш тоже улыбнулся и пожал плечами:

– Извини, просто ты выглядишь моложе. – Он замолчал и оглядел меня с головы до ног. Я вдруг почувствовала, что краснею. – Беру свои слова обратно, – продолжил он. – Тело у тебя точно на девятнадцать. А вот лицо слишком свежее и юное. Ты что, не пользуешься косметикой?

Это вопрос? Что у него на уме? Я хотела знать, чего мне ждать, а не беседовать на тему «Косметика слишком дорогое для меня удовольствие». К тому же Кейн, мой бывший парень и теперешний лучший друг, всегда говорил, что мне не надо ничего добавлять к своей внешности. Что бы это ни значило, косметикой я не пользовалась.

– У меня кончился бензин. В кармане всего двадцать долларов. Отец сбежал, после того как пообещал, что поможет мне снова встать на ноги. Поверь, он последний человек, которого я хотела бы просить о помощи. И да, я не пользуюсь косметикой. У меня есть проблемы поважнее, чем забота о собственной внешности. Что теперь? Ты вызовешь полицию или эвакуатор? Если у меня есть выбор, я предпочла бы полицию.

Это было глупо. Он достал меня своими вопросами, и я не смогла сдержаться. В результате моей тирады у него могла появиться гениальная идея: вызвать эвакуатор. Просто замечательно!

Раш, склонив голову, внимательно меня разглядывал. Его молчание угнетало. Я выдала слишком много информации этому парню, и если бы он захотел, то мог бы значительно усложнить мою жизнь.

– Мне не нравится твой отец, и, судя по твоему тону, тебе он тоже не нравится, – задумчиво произнес Раш. – В доме есть одна свободная комната. Она будет пустовать, пока не вернется моя мать. Если мама у меня не живет, я не пользуюсь услугами ее горничной. Миссис Генриетта, когда мама на отдыхе, приходит убираться один раз в неделю. Можешь остановиться в ее комнате под лестницей. Комната маленькая, но кровать там есть.

Он предложил мне остановиться в его доме. Я готова была расплакаться. Но поплакать можно будет и позже, ночью. Меня не посадят в тюрьму. Слава богу!

– Кроме грузовика, мне ночевать негде, так что любая комната будет мне в самый раз. Спасибо тебе.

Раш нахмурился, но через секунду на его лице снова появилась беспечная улыбка.

– Где твой чемодан? – спросил он.

Я закрыла дверь кабины и подошла к кузову, чтобы достать чемодан, но не успела. Раш уже был рядом, я чувствовала восхитительный запах его тела. Не оборачиваясь, я замерла на месте, а он схватил мой чемодан и вытащил его из кузова.

Я повернулась и посмотрела ему в лицо.

– Я в состоянии донести твой багаж, – сказал он и подмигнул. – Не такой уж я хам.

– Еще раз спасибо, – запинаясь, промямлила я, а сама не могла оторвать от него глаз.

У него были скульптурные черты лица и неправдоподобно красивые глаза. Ресницы густые и черные, как будто подведенные. Это было несправедливо. У меня ресницы светлые. Я бы что угодно отдала за такие, как у него.

– О, здорово. Ты ее остановил. Я дал тебе пять минут – и вот вышел посмотреть, выставил ты ее или нет.

Я узнала голос Гранта, он привел меня в чувство, и я была благодарна ему за это. До этого я пялилась на Раша, как последняя идиотка, было бы неудивительно, если бы он снова предложил мне собирать вещи.

– Она поживет в комнате Генриетты, пока я не свяжусь с ее отцом, – раздраженно сказал Раш, обошел меня и передал чемодан Гранту. – Вот, держи, проводишь ее в комнату. Меня уже заждались.

И он, даже не взглянув на меня, пошел к дому. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не смотреть вслед. Особенно потому, что его зад в обтягивающих джинсах притягивал мой взгляд, как магнит. Раш был не тем парнем, которым я могла позволить себе увлечься.

Грант покачал головой и посмотрел на меня:

– У этого сукина сына настроение как качели.

С этим трудно было не согласиться.

– Тебе не обязательно снова тащить мои вещи в дом. – Я потянулась за чемоданом.

Грант отвел мою руку в сторону:

– Так случилось, что я здесь на правах брата. К тому же у меня есть две очень сильных – не говоря уже о том, что очень красивых, – руки, так что я не позволю тебе самой таскать тяжести.

Я улыбнулась бы, если бы не одно слово, проскочившее в его шутливой фразе.

– Брата? – переспросила я.

Грант улыбнулся, но глаза у него не были веселыми.

– Кажется, я забыл упомянуть, что я сын второго мужа Джорджины. Она вышла замуж за моего отца, когда мне было три, а Рашу – четыре. Мы жили вместе, пока мне не исполнилось пятнадцать. В ту пору мы с Рашем считались братьями. Развод моего отца с его мамой ничего для нас не изменил. Мы ходили в одну и ту же школу и даже состояли в одном студенческом братстве.

Так, понятно. Этого я не ожидала.

– А сколько мужей было у Джорджины?

Грант безрадостно усмехнулся и зашагал к дому.

– Твой отец – муж номер четыре, – ответил он на ходу.

Мой отец – идиот. Судя по тому, что я услышала, эта женщина меняла мужей, как перчатки. Когда она решит, что пришла пора пятого?

Мы во второй раз поднялись на крыльцо и вошли в дом. Грант, пока мы шли к кухне, не сказал ни слова. Обстановка в кухне напомнила мне картинки из дизайнерских журналов: массивные столешницы из черного мрамора и всякие хитрые агрегаты. Потом Грант открыл дверь, которая, как мне показалось, вела в кладовую. Я немного замешкалась, а затем двинулась следом. Грант миновал кладовую и открыл еще одну дверь.

Он втиснулся в крохотную комнатушку и поставил чемодан на пол. Я проследовала за Грантом и быстро обошла кругом двуспальную кровать которую от двери отделяли всего несколько дюймов. Было очевидно, что мы находимся под лестницей. Маленькая тумбочка еле-еле вмещалась между кроватью и стенкой. Кроме этих предметов мебели, в комнате больше ничего не было.

– Даже не представляю, где ты будешь держать свои вещи. Слишком уж маленькая комнатка. Признаюсь, я здесь никогда не был. – Грант покачал головой и вздохнул. – Послушай, если хочешь, можешь пожить в моей квартире. У меня хотя бы найдется спальня, по которой ты сможешь передвигаться.

Каким бы милым ни был Грант, я не собиралась принимать его предложение. Ни к чему ему незваная гостья. А в комнате под лестницей я могла жить так, что меня никто в доме и не заметил бы. Можно было заниматься уборкой в перерывах между поисками работы. Я подумала о том, что Раш, наверное, разрешит мне пожить в этой маленькой комнатке, пока я не скоплю достаточно денег, чтобы снимать жилье. Меня не пугала перспектива жить в тесноте. Завтра найду продуктовый магазин. На арахисовом масле и хлебе можно протянуть неделю или даже больше.

• Предыдущая
• 3/41
• Следующая