Охота на героя - Аренев Владимир - Страница 30

• Предыдущая
• 30/91
• Следующая

Показалось Дрею или он на самом деле слышал этот разговор? Наверное, все-таки слышал, если судить по натянутым над головой шкурам и гномьим голосам, переговаривавшимся где-то неподалеку. Надо бы встать да проучить этих выдумщиков, но — вот же досада! — тело почему-то не слушается. Причем абсолютно, так что очень интересно, каким образом гномы догадались о том, что пленник пришел в себя? Но, как бы там ни было, они поняли это, и теперь рядом с Дреем появился уже знакомый ему молодой попутчик, голос которого командовал гномами в том подслушанном разговоре. Падальщик — кажется, так его называли? — постоял немного, наблюдая за тем, как напряглись мышцы Дрея, напряглись и опали, бессильные сдвинуть с места непослушное тело. Бессмертный лежал на расстеленных одеялах, и ему хотелось выть от собственного бессилья, но даже это он был не в состоянии сделать. Наконец Падальщику надоело созерцать жалкие потуги пленники, и гном позвал Мудреца («Вигн!» — «Да, Торн»), чтобы тот ослабил чары и бессмертный смог заговорить. Дрей и заговорил. Говорил он долго и со смаком, вкладывая в слова душу и вспоминая все, чему смог научиться за долгие годы своей жизни в обоих мирах. Даже Мудрец покраснел от некоторых услышанных выраженьиц, только Падальщик все так же невозмутимо стоял, сложив на груди руки и дожидаясь, пока пленник выговорится.

Когда словесный поток иссяк, молодой гном повернулся к Вигну и указал на выход:

— Ступай. И будь неподалеку, возможно, ты мне понадобишься.

Мудрец вышел, Дрей проводил гнома ненавидящим взглядом, а потом перевел его на Падальщика. Тот лениво пожал плечами и присел на гладкий камень, принесенный сюда, видимо, именно для этих целей.

— Может быть, ты и великолепный воин, но абсолютно бездарный артист, — сообщил Торн. — Ты пытался играть роль, но все время делал это излишне старательно и поэтому — неудачно. Не советую продолжать вести себя подобным образом, хотелось бы обойтись без лишней траты времени.

— Разумная идея, — согласился Дрей. — Но я вообще не понимаю, зачем ты пленил меня. Принудить меня сделать что-либо против моей воли очень сложно, я бы сказал — невозможно, а ни на что другое я, по-моему, не годен. Боишься, что стану мстить, и из этих соображений обездвижил меня? Правильно боишься, но ради того, чтобы не валяться скованным черт знает сколько времени — ты ведь согласишься, что в конце концов всякое, даже самое сильное заклятье, теряет свою силу, — я согласен отказаться от мести и пообещать, что не стану причинять вреда ни тебе, ни твоим гномам. Идет?

— Я же просил не играть со мной в игры, — сокрушенно покачал головой Падальщик. — Вот ты мне сейчас с честнейшим выражением лица говоришь, что от тебя больше никакой пользы нету, — и ведь обманываешь. Знаешь, что меня всегда интересовало в легенде про Странника, Ищущего Смерть? То, как он стал бессмертным. Я задавал этот вопрос многим сказителям, но все они пожимали плечами, разводили руками и говорили, что ответ может знать только одно существо — сам Странник. Вот это и есть та польза, которую я намерен из тебя извлечь.

Дрей засмеялся. На этот раз он смеялся от чистого сердца, даже и не думая играть или притворяться. Торн терпеливо дождался, пока пленник вдоволь повеселится, а потом приподнял бровь:

— Я сказал что-то смешное?

— Да, — хмыкнул бессмертный, — и даже не представляешь насколько. Ты и в самом деле уверен, что я знаю, каким образом превратился из обыкновенного,

— он запнулся, — альва в того, кем являюсь сейчас? Что ж, тебя ждет разочарование: я понятия не имею, что со мной сотворили. Ни малейшего. И потом, я до сих пор не считаю, что бессмертие — это преимущество. Скорее уж проклятие.

— То, что сделано одним магом, может быть разгадано другим, — безразлично пожал плечами Падальщик. — Я молод, и у меня достаточно времени на то, чтобы немного подождать. Поэкспериментировать. Жаль, что ты не знаешь о деталях процесса превращения в бессмертного — тогда бы я, может быть, отпустил тебя. А так придется взять с собой.

И гном вышел из палатки, выкрикивая имена своих подчиненных. Судя по всему, отряд сегодня же двинется в путь.

Дрею не хотелось в это верить, но он вынужден был признать, что крепко увяз и впервые не знает, как поступить.

Постепенно он разобрался в том, что произошло. Правда, сначала Дрей почти ничего не понял, а тем временем его, связанного магическими путами, волокли на себе подчиненные Падальщика — сначала по горной тропке, потом по какому-то подземному лабиринту. Наконец лабиринт закончился грязными коридорами, в которых безраздельно владычествовал Властитель подземелий Варн. В коридорах было влажно, со стен бспрерывно стекала ручейками мутная вода, а с потолка свисали клочья паутины, облепленные какой-то черной дрянью. С них тоже стекала и капала вода.

Торн о чем-то переговорил с горбатым гномом, тот очень долго ворчал и ругался, но в конце концов согласился, и пленника поволокли в одну из камер.

Здесь его так и бросили, связанного по рукам и ногам магическими цепями.

Падальщик уже собрался уходить, когда Варн остановил бандита: «Ты, что ли, будешь его кормить-поить да за ним прибираться? Нет? Тогда пускай твои колдуны сделают так, чтобы он был на это способен сам». Торн внимательно посмотрел на Властителя, но перечить не стал. В результате Дрей мог шевелить руками и разводить их на определенное расстояние, а также делать все то же самое с ногами — но не более. Раз в день ему приносили какое-то жиденькое варево и шмат хлеба, дважды в сутки в камеру приходили маги Торна и пытались распутать заклинания, наложенные на Дрея, — пока безуспешно. В камере имелся каменный выступ, игравший роль кровати. Бессмертному принесли какую-то тряпку, и он мог — на выбор — либо укрываться им, либо постелить на «кровать». В полу камеры было пробито небольшое отверстие, из которого доносился плеск воды. Там протекала подземная река, а само отверстие предназначалось для отправления естественных надобностей пленника.

В таких условиях бессмертному и предстояло провести около двух ткарнов. За это время из разговоров своих тюремщиков Дрей смог до конца восстановить цепь событий, приведших его к заточению.

…А объяснялось все случившееся с ним следующим образом — Вигн и Торн, встреченные Дреем в Валлего, находились там отнюдь не ради увеселения и не из любви к путешествиям. Повелительница горных гномов (коими, как правильно заметил Бессмертный, были оба его попутчика) не даром звалась Мстительной. В те ткарны она была еще очень молода, но уже тогда отличалась сильным характером и не прощала никому своих ошибок. А тем более не прощала тех, кто этими ошибками рисковал воспользоваться. Ее бывший фаворит, уверенный в наивности молодой правительницы, довольно неплохо нажился благодаря допуску к финансовому механизму Гритон-Сдраула, но потом, сообразив, что Прэггэ не столь наивна, как ему казалось, и почуяв запах паленого, сбежал. Мстительная не была бы Мстительной, если б оставила все как есть. Кроме официальной армии, она содержала еще и некую банду гномов-изгоев, необходимость в которых появилась в связи с Драконьей Податью. Все-таки значительно проще отдавать в жертву не граждан собственного государства, а существ «посторонних» — и для этих целей как раз очень годились бандиты Торна.

Разумеется, на поиски сбежавшего фаворита можно было послать и отряд регулярного войска, но зачем, когда на ту же самую работу Падальщику требовался всего один-единственный маг?

Отыскать беглеца оказалось не так уж просто: он знал, что за ним вышлют охоту, и потому забрался аж в Валлего. Это Вигн выяснил в самом начале поисков, а потом оставалось только отправиться в дорогу и выполнить поручение.

Разыскав и убив беглого фаворита, гномы сели, как выяснилось, на тот же самый корабль, который приглянулся и Дрею. Торн, более прочего ценивший неожиданность, странствовал с Мудрецом под видом сына, и делал это так ловко, что ввел в заблуждение даже бессмертного. Еще на корабле гном понял, что их попутчик-альв внешне разительно схож с Искателем Смерти, о котором рассказывал местный фермер в валлегоском трактирчике. За долгое время плавания в голове Падальщика созрела одна идейка, которую он и попытался претворить в жизнь уже в Адааль-Лане. Нужно было проверить, насколько верны его подозрения, и здесь учиненное Мудрецом по пути в Валлего избиение мантикор оказалось как нельзя кстати. Заклинание, с помощью которого Вигн переместил их в кратер к грифонам, действовало только в полнолуние и могло перебрасывать колдующих лишь в указанное выше место — именно поэтому заклинанием пользовались крайне редко, если не сказать вообще не пользовались. Здесь же, у кратера, по приказу Торна их должны были дожидаться каждое полнолуние гномы из его банды — на тот случай, если главарь все-таки воспользуется заклинанием и появится раньше времени.

• Предыдущая
• 30/91
• Следующая