Рай. Том 1 - Макнот Джудит - Страница 27

• Предыдущая
• 27/85
• Следующая

— Прости меня, — прошептала она, глядя в его непроницаемые глаза. — Пожалуйста, прости. Я не хотела сказать, что наш брак — такая непристойная вещь. Дело в том, что жениться только из-за того, что я забеременела, отвратительно, такое должно происходить, когда люди любят друг друга.

И ослабев от облегчения, она увидела, как смягчилось его лицо.

— Если успеем добраться к судье до пяти часов, — решил он, выпрямляясь, — значит, сможем раздобыть разрешение на брак и пожениться в субботу.

Процедура получения брачной лицензии потрясла Мередит как нечто омерзительно несложное и тошнотворно бессмысленное. Стоя рядом с Мэттом, она, предъявила все необходимые документы, доказывающие ее личность и возраст. Потом оба расписались и вышли из старого здания суда в центре города под нетерпеливым взглядом привратника, которому не терпелось поскорее запереть двери. Помолвлены и должны скоро пожениться. Вот так, просто и без лишних эмоций.

— Как раз вовремя успели, — с деланной веселостью проговорила она, чувствуя, как ворочается в желудке тяжелый неприятный ком. — Куда мы сейчас идем?

Она села в машину, по привычке уступив ему место водителя, потому что не хотела утруждать себя.

— Собираюсь доставить тебя домой.

— Домой? — напряженно повторила Мередит, заметив, что ему все происходящее нравится ничуть не больше, чем ей. — Не могу я ехать домой, пока мы не поженились.

— Я не имел в виду ту каменную крепость в Чикаго, — поправил он, устраиваясь рядом. — Я говорил о своем доме.

И хотя Мередит была донельзя усталой и измученной, точное описание ее жилища все-таки заставило ее слегка улыбнуться. Она начинала понимать, что Мэттью Фаррела ничто не могло унизить или потрясти, ужаснуть или запугать. Ничто и никто. Повернувшись, он положил руку на спинку ее сиденья, и улыбка Мередит поблекла при виде его неумолимого тона.

— Я согласился получить лицензию, но прежде чем мы сделаем последний шаг, необходимо заключить нечто вроде соглашения по некоторым вопросам.

— Каким вопросам?

— Пока еще не знаю. Поговорим подробнее дома. Сорок пять минут спустя Мэтт свернул с проселочной дороги, по обеим сторонам которой тянулись кукурузные поля, на изрытую колеями тропу. Машина прогремела по доскам узкого мостика через ручей, и Мередит впервые увидела то место, которое он называл домом. По контрасту с ухоженными полями ветхий дощатый домик выглядел заброшенным и давно нуждавшимся в ремонте. Во дворе сорняки глушили траву, а дверь амбара пьяно повисла на одной петле. Несмотря на запустение, было заметно, что когда-то здесь жили заботливые хозяева: деревянная решетка у крыльца была увита буйно вьющимися розовыми розами, а старые деревянные качели свисали с ветки гигантского дуба во дворе.

По пути сюда Мэтт рассказал, что его мать умерла семь лет назад и теперь он живет с отцом и шестнадцатилетней сестрой. Мередит так разнервничалась при мысли о встрече с его семьей, что почти лишилась дара речи и, показав на фермера, ехавшего на тракторе по полю, с трудом выговорила:

— Это твой отец?

Мэтт наклонился, чтобы открыть дверцу, посмотрел в ту сторону, куда показала Мередит, и покачал головой:

— Это сосед. Мы давно уже продали почти всю землю, а остальное сдаем ему в аренду. Отец потерял всякий интерес к фермерству, когда умерла мать.

И, заметив изменившееся от напряжения лицо Мередит, сжал ее руку:

— Что с тобой?

— До смерти боюсь твоих родных.

— Нечего тут бояться. Моя сестра посчитает тебя необыкновенной, волнующей и утонченной только потому, что живешь в большом городе.

Нерешительно помолчав, он добавил:

— Мой отец пьет, Мередит. Запил, когда выяснилось, что мать смертельно больна. Правда, у него есть постоянная работа и во хмелю он никогда не буянит. Говорю это тебе для того, чтобы ты поняла его и не осуждала. Последнюю пару месяцев он держался и был совершенно трезв, но это в любой момент может кончиться.

Он не извинялся, а признавал факт, никого при этом не осуждая.

— Понимаю, — кивнула Мередит, хотя в жизни не общалась с алкоголиками и на самом деле ничего не могла сообразить.

Но беспокоиться не осталось времени, потому что в этот момент дверь распахнулась, и стройная девушка с темными волосами и серыми глазами Мэтта выбежала на крыльцо, не сводя глаз с машины.

— О Господи, Мэтт, «порше»!

У нее была почти такая, же короткая стрижка, как у брата, подчеркивавшая прелесть хорошенького личика, на котором было написано почтительное восхищение. Повернувшись к Мередит, девушка спросила:

— Это ваш?

Мередит кивнула, пораженная порывом мгновенной симпатии к сестре Мэтта, так похожей на брата и все же совершенно лишенной его сдержанности:

— Вы, должно быть, невероятно богаты, — бесхитростно продолжала она. — То есть я хочу сказать, Лора Фридриксон очень богата, но у нее никогда не было «порше».

Мередит была ошеломлена упоминанием о деньгах и мгновенно загорелась любопытством, услышав имя Лоры Фридриксон. Мэтт раздраженно поглядел на сестру:

— Немедленно замолчи, Джули! — прикрикнул он.

— О, простите, — широко улыбнулась девушка и вновь обратилась к Мередит:

— Привет. Я ужасно невоспитанная сестра Мэтта — Джули. Может, зайдете в дом?

Она открыла дверь.

— Па только поднялся. На этой неделе он работает в одиннадцатичасовой смене, так что ужинать будем в половине восьмого. Нормально?

— Порядок, — кивнул Мэтт и, полуобняв Мередит, подтолкнул к дому. Мередит огляделась, чувствуя, как лихорадочно колотится сердце, но постаралась взять себя в руки перед встречей с отцом Мэтта.

Внутри дом выглядел почти как снаружи — заброшенный, неухоженный, потерявший былое очарование. Деревянный некрашеный пол был весь в выбоинах и щелях, а плетеные коврики выцвели от времени и износились. От кирпичного очага под прямым углом отходили книжные полки, пара потрепанных кресел с зеленой обивкой стояла перед диваном в цветастом чехле с рисунком потускневших осенних листьев. За гостиной была столовая с мебелью из клена, а через открытую дверь виднелась кухня с раковиной на ножках. Лестница справа вела из столовой на второй этаж, и очень высокий мужчина с седеющими волосами и морщинистым лицом как раз спускался по ступенькам со сложенной газетой в одной руке и со стаканом, наполненным жидкостью цвета темного янтаря, — в Другой. К несчастью, Мередит разглядела его слишком поздно, и неловкость, которую она ощутила при виде дома, была по-прежнему ясно написана на ее лице, да к тому же почему-то ее внимание привлек этот злосчастный стакан.

— Что здесь происходит? — осведомился он, переводя взгляд с Мередит на Мэтта и Джули, переминавшуюся возле очага и исподтишка восхищавшуюся нарядом гостьи — модными слаксами, итальянскими босоножками и рубашкой «сафари» цвета хаки.

Мэтт познакомил Мередит с отцом и Джули.

— Мы познакомились с Мередит в прошлом месяце, когда я был в Чикаго, — пояснил он. — Собираемся пожениться в субботу.

— Что-о-о? — ошеломленно пробормотал отец.

— Потрясающе! — завопила Джули, заставив остальных на несколько мгновений забыть обо всем. — Всегда мечтала иметь старшую сестру, но в жизни не думала, что она появится в собственном «порше»!

— В чем появится? — растерянно переспросил Патрик Фаррел у слишком впечатлительной дочери.

— «Порше»! — в полном восторге повторила Джули, подбегая к окну и отодвигая занавеску, чтобы порадовать отца волшебным зрелищем.

Машина Мередит поблескивала на солнце — белая, изящная и, несомненно, дорогая. Насколько неуместно выглядела она здесь, среди окружающего убожества! Патрик, очевидно, тоже так посчитал, потому что, когда снова повернулся к Мередит, мохнатые брови были сведены в прямую линию, а выцветшие голубые глаза почти исчезли в глубоких морщинах.

— Чикаго? — удивился он. — Но ты пробыл в Чикаго всего несколько дней!

— Любовь с первого взгляда! — объявила Джули, прерывая напряженное молчание. — Как романтично!

• Предыдущая
• 27/85
• Следующая