Отраженная в тебе - Дэй Сильвия - Страница 53

• Предыдущая
• 53/71
• Следующая

Ладонь легла на мою промежность, пальцы сквозь атлас трусиков нащупали половую щель, в то время как зубы слегка покусывали затвердевший и набухший под его губами и языком сосок.

— Гидеон!

Слезы струились по моим вискам, оградительное оцепенение, охватившее меня поначалу, растаяло, оставив меня беззащитной. Без него я увядала, окружающий мир терял свою живость, тело страдало от разлуки. Почувствовать его рядом… Ощутить его прикосновения… Это было подобно живительному дождю после губительной засухи. Моя душа широко раскрылась, чтобы вобрать его в себя.

Я так сильно его любила.

Щекоча волосами мою кожу, он скользнул открытым ртом в выемку между грудей, глубоко вдыхая, втягивая в себя мой запах. Потом его губы схватили другой сосок, а его палец проник в половую щель, и она сжалась.

Гидеон заскользил вниз по моему телу, вылизывая и покусывая его, прокладывая дорожку через живот. Плечами он широко раздвинули мне ноги, так что его жаркое дыхание обдало увлажнившиеся половые губы. Он прижался носом к намокшему атласу и со стоном принюхался.

— Ева, как же я по тебе изголодался!

Нетерпеливыми пальцами Гидеон сдвинул в сторону мои трусики, раздвинул большими пальцами края щели и принялся вылизывать пульсирующий клитор. Я с криком выгнула дугой спину, воспринимая все с болезненно-отчетливой остротой, несмотря на полную темноту.

Склонив голову, он припал к моей дрожащей открытой щели, доводя меня до восторженного исступления.

— Боже! — Я извивалась в пароксизме наслаждения, мое влагалище сжималось и разжималось, ощущая первые признаки приближавшегося оргазма.

Наконец я кончила, яростно и бурно, покрывшись потом, отчаянно задыхаясь. Но его губы и язык не покинули моей дрожащей промежности: он буквально поедал меня, и против этого я была совершенно бессильна. Плоть между моих ног, набухшая, увлажнившаяся, откликалась на его голод обостренной чувствительностью. Потребовалось не так много времени, чтобы я, вцепившись в простыни, кончила снова.

Мои глаза были открыты, и хотя в темноте ничего не было видно, я чувствовала, как он сорвал с меня белье, навалился сверху, и мощная головка его члена раздвинула мои половые губы. Потом с животным рыком он впихнул член глубже. Я вскрикнула, потрясенная и возбужденная его агрессией.

Подавшись назад, Гидеон схватил меня за бедра и приподнял, разворачивая под нужным ему углом, а потом навалился снова, глубоко впихивая член и одновременно прижимая меня к себе, натягивая на него встречным движением, пока не засадил так, что я охнула от боли. Мои половые губы, широко раздвинувшиеся, чтобы впустить в себя огромный пенис, сжались у самого его основания. Я приняла его в себя полностью, до последнего дюйма, желая и любя. Ведь последние дни лоно мое изнывало от пустоты и одиночества.

Прорычав мое имя, Гидеон кончил, выпустив жаркую, густую струю. Его семя, вспучившись, стало просачиваться наружу, потому что в заполненном членом влагалище для него просто не оставалось места. Он неистово дрожал, исходя потом, орошая меня.

— Для тебя, Ева! — прохрипел он. — Каждая капля.

Резко выдернув член, он перевернул меня на живот и рванул бедра вверх. Я схватилась за изголовье, прижавшись мокрым лицом к подушке в ожидании того, что он засадит снова, и задрожала, когда мои ягодицы обдало его дыханием. А уж когда его язык возбуждающе заскользил по краям задней щели, неистово задергалась. Из горла вырывались прерывистые, бессвязные звуки.

«Я не играю в анальные игры, Ева». Мне вспомнились эти слова, когда тугое кольцо мышц расслабилось, беспомощно откликаясь на возбуждающие деликатные прикосновения. В нашей постели были только мы. Ничто не могло коснуться нас, пока мы прикасались друг к другу.

Гидеон жадно схватил меня руками за ягодицы и раздвинул их. Я была полностью открыта для него, целиком доступна его темному вожделению.

— Ох!

Его язык проник в меня, заставив все тело отчаянно задергаться. Я задыхалась, в то время как он владел мною, бесстыдно и безудержно.

— Ах… Боже!

Я подалась навстречу его рту, отдавая себя ему. Этот акт близости был яростным, диким, почти невыносимым. Желание разрывало меня, кожа горела как в лихорадке, грудь сотрясали рыдания, которые я не могла сдержать.

Запустив руку под меня, он принялся растирать и массировать мой возбужденный клитор, доводя в то же время до безумия своим языком. Вызревший во мне оргазм подхлестнуло осознание того, что для него более не существует ограничений, связанных с моим телом. Он мог делать все, что заблагорассудится: обладать им, использовать его, наслаждаться им. Зарывшись лицом в подушку, я закричала и кончила так бурно, что не устояла на коленях и плюхнулась плашмя на постель.

Гидеон лег сверху, раздвинув коленом мои ноги и накрыв меня своим скользким от пота телом. Оказавшись на мне, он снова впихнул в меня свой член, одновременно сцепившись со мной пальцами, прижимая к кровати мои руки. Я вся взмокла, мощные толчки следовали один за другим.

— Как я истосковался по тебе, — прохрипел он. — Я несчастен без тебя.

Я напряглась:

— Не насмехайся надо мной.

— До чего же ты мне нужна. — Он зарылся носом мне в волосы, теперь трахая меня медленно, без натуги. — Я просто одержим тобой. Почему ты не можешь мне поверить?

Я зажмурилась, но горючие слезы все равно просачивались наружу.

— Я не понимаю тебя. Ты разрываешь меня на части.

Он повернул голову, и его зубы впились в мое плечо. Болезненный рык сотряс его грудь, и я почувствовала, как он кончает: член дернулся, накачивая меня обжигающей спермой. Челюсти разжались. Он тяжело дышал, бедра продолжали подрагивать.

— Твое письмо выпотрошило меня.

— Ты не разговариваешь со мной… Не слушаешь меня…

— Я не могу, — простонал он, стиснув меня так, что я вся была в его власти. — Просто… просто так должно быть. Так надо.

— Гидеон, я так жить не могу.

— Ева, меня это тоже ранит. Убивает меня. Разве ты этого не видишь?

— Нет! — выкрикнула я. Подушка под моей щекой была мокрой от слез.

— Тогда брось все эти размышления и просто почувствуй. Почувствуй меня!

Ночь слилась в один расплывчатый кадр. Я отыгрывалась на нем жадными руками и губами, кусая, царапая покрытую потом кожу, заставляя его шипеть от боли и наслаждения.

Его похоть была неистовой и неутолимой, его вожделение окрашивалось отчаянием, пугавшим меня, потому что за ним мерещилась безнадежность. Это ощущалось как прощание.

— Мне нужна твоя любовь, — шептал он, касаясь губами моей кожи. — Нужна ты.

На мне не было места, избежавшего его прикосновений, он постоянно находился во мне: или его член, или пальцы, или язык.

Соски мои горели после его отсосов, влагалище дрожало, натертое мощными толчками, кожу исколола щетина на его щеках и подбородке, челюсти ныли, так надрывно сосала я его толстый член. Последним, что мне запомнилось, было то, как он пристроился ко мне сзади, заполнив меня в очередной раз. Оба мы изнемогали, дошли до крайности, но не имели сил остановиться.

— Не покидай! — молила его я, поклявшись, что не сделаю этого сама.

Когда меня разбудил будильник, он исчез.

В четверг утром, перед тем как отправиться на работу, я задержалась у спальни Кэри, открыла дверь, заглянула внутрь и, увидев его спящим, собралась затворить снова, когда он заморгал и пробормотал:

— Привет.

— Привет. Как самочувствие?

— Рад, что наконец дома. — Он потер глаза. — Все в порядке?

— Да… Я просто хотела взглянуть на тебя перед уходом на работу. Домой вернусь около восьми. По дороге захвачу поесть, так что жди около семи послание… — Я прервала фразу из-за отчаянного зевка.

— Это ж какие витамины использует Кросс?

— Что?

— Да уж я вроде бы сам не последний по этой части, но даже мне бы не удалось этак кувыркаться всю ночь напролет. И сколько раз я ни думал: «Ну вот, сейчас кончат и уснут». Как бы не так. Кончать он кончал, но тут же начинал по новой.

• Предыдущая
• 53/71
• Следующая