Детектив США. Книга 2. - Хантер Эван (Ивэн) - Страница 18

Председатель комитета взглянул на список.

— Фредди Бартона? Конечно. Каждый год участвует в здешней регате. Участвует в гонках повсюду, если уж говорить точнее.

— Когда-нибудь побеждал?

— В прошлом году нет. А в позапрошлом — выиграл. Он хороший моряк. Зимой он участвует в регате во Флориде. Везде участвует. Тихоокеанское побережье, Лейк-Джордж — повсюду, в общем. Он настоящий моряк. Это у него в крови. Везде, где есть вода, вы встретите Фредда Бартона.

— У него, должно быть, куча денег. Это дорогой спорт, по-моему!

— Не так уж он и богат, — возразил мужчина. — Фактически, у Фреди нет ни гроша. Его отец, тот при деньгах, а Фредди — «паршивая овца». Старик не оставит ему ни цента.

— Тогда как же он мог позволить себе купить…

— «Ворона»? Он достался ему по наследству. Один из его дядьев оставил ему эту яхту. Поэтому она и называется «Наследие». Думаю, все ясно, разве нет?

— Ну да. А на что же он живет?

— Понятия не имею.

— Он много тратит, когда он здесь?

— Столько же, сколько любой другой член клуба.

— Вы, кажется, сказали, что у него нет ни гроша.

— Ну… это он всегда так говорит.

— Но ведь он покупает выпивку, еду, оплачивает заявки на участие в гонках?

— Да, верно, — мужчина пожал плечами. — Может, у него есть накопления или что-нибудь вроде того.

— Может, и так, — согласился Зак. — Большое спасибо.

— Вы приехали на регату? — спросил мужчина.

— Можно сказать, что да, — ответил Зак и вышел из клуба.

Было начало первого. Через час сорок пять минут ему нужно сесть на паром. Он прикинул, следует ли отдавать сто тысяч долларов в полицию. Решил, что не стоит. Эти деньги послужили приманкой для Роджера и его юных друзей. Деньги играли важную роль — нельзя ведь ставить капкан без приманки. Кроме того, он был совершенно уверен, что полиция не следит за ним, и ему не хотелось лишний раз напоминать ей о своем существовании. Удовлетворившись принятым решением, он завел двигатель и поехал домой упаковывать багаж.

Перед домом стояла красно-черная машина. Он сразу узнал автомобиль Пита Рэмбли.

Агент по сдаче недвижимости внаем сидел за кухонным столом. Его рука лежала на столе, и в ней он держал автоматический пистолет 45-го калибра.

— Входите, Блейк, — пригласил он.

Зак вошел в кухню. Дверь за ним со стуком закрылась.

— Что вы хотите, Рэмбли?

— Деньги.

— Какие деньги?

— Которые Джон Клауд оставил у себя дома в банке с красной краской.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Постараюсь объяснить как можно быстрее, Блейк. Я-то не особо спешу, но вот этот пистолет может поторопиться. Клауд смылся. После того, что случилось с его женой, он, я думаю, опасается за сына. Он хочет выйти из игры. Поэтому он и прячется где-то.

— Из какой игры он хочет выйти?

— Это вас не касается. Все, что вам нужно знать, это то, что он оставил записку, прежде чем удрать. В записке говорилось, что то, что принадлежит нам, он спрятал в банке с красной краской на передней веранде. Это самое «то» — сто тысяч долларов, Блейк, и я пришел за ними.

— Почему вы думаете, что они у меня?

— Энн Даброу видела вас в доме Клаудов сегодня утром. Мы предполагаем, что вы случайно натолкнулись на эти деньги. А теперь выкладывайте их.

— Энн тоже участвует в игре?

— Энн абсолютно ни при чем. Просто она мимоходом сказала мне, что видела вас там. Давайте сюда деньги, Блейк.

— Вы полагаете, они у меня с собой?

— Я не полагаю, я просто-напросто обшарю ваши карманы после того, как вы отдадите концы.

— А если у меня их нет, то, выходит, вы никогда их не найдете.

— Может быть, и не найдем. Но мне просто не по себе становится при мысли о том, что может случиться с вашей дочуркой без папашиного присмотра.

Зак засунул руку в карман и бросил пачку купюр на стол. Не отводя пистолета, нацеленного Заку в живот, Рэмбли не спеша пересчитал банкноты.

— Все на месте, — прокомментировал он. — Вы честный человек.

— Что вы сделали с моей дочерью? — спросил Зак.

— С ней все в порядке. Вам ведь нужно успеть на паром, не так ли? — Рэмбли поднялся. — Вам нельзя опаздывать. Время не…

— Мне надо забрать багаж.

— Забирайте. И проваливайте. И забудьте все, что связано с этим островом, Блейк. Когда вы вернетесь в Нью-Йорк, обо всем этом даже не заикайтесь. Если вы не будете держать язык за зубами, мы сумеем снова разыскать вашу дочь. И тогда уже мы не будем такими обходительными.

— Да вы просто…

— Забирайте свои сумки. Я подожду, пока вы не уедете.

Зак положил вещи в багажник, сел в машину и поехал. В 13.30 он уже въезжал на паром, следующий в Вудз-Холл. Никаких полицейских машин он не заметил, но какой-то ничем не примечательный автомобиль въехал вслед за ним на судно. Два типа, сидевшие в нем, были похожи на выпускников Гарварда. Он решил не думать о них. Полиция так полиция. Ему наплевать.

Из Вудз-Холла он помчался на полной скорости, но добраться до Провиденса смог только к шести вечера.

Она сидела одна.

Кресло было обито голубой кожей, и ее светлые волосы ярко сияли на голубом фоне. Она терпеливо сидела, скрестив на коленях руки и выпрямившись. Она не видела, как он вошел в ресторан, и у него была возможность тайком наблюдать за ней.

Он смотрел на нее, и впервые за все время не подумал о том, что она похожа на Мэри; для него было радостью думать лишь одно: «Это моя дочь, это Пенни». Наконец она увидела его, и на ее губах появилась улыбка, и опять это была не улыбка Мэри; это была улыбка Пенни, улыбка его дочери. Он кинулся к ней, сжал ее в объятиях, и она пробормотала:

— О, папа, папочка, я уж думала, ты не придешь.

— С тобой все в порядке, хорошая моя? Они ничего тебе не?..

— Все отлично. Папа, ты весь дрожишь! Со мной все в порядке.

Он еще крепче прижал ее к себе, вдруг почувствовав внезапную слабость, язык не слушался его. Он сел на диван, все еще не выпуская ее из рук, и когда снова смог говорить, то лишь произнес опять: — С тобой все в порядке?

— Да. Они меня не обижали.

— Кто, хорошая моя?

— Эти люди.

— Какие люди?

— Все трое. Двое, которые забрали меня из дома, и третий, который привез меня сюда сегодня.

— Расскажи все с самого начала, милая.

— В дом вошли двое. Вчера вечером, когда ты был на вечеринке.

— Как их звали?

— Я не знаю.

— Как они выглядели?

— Один был молодой, с черными волосами и бакенбардами. А другой светловолосый.

Роджер. Черноволосый — это Роджер. А тот, со светлыми волосами? Рэмбли, конечно. Фредди Бартон был на вечеринке у Инид вчера вечером. Тогда кто же звонил по телефону? Один из дружков Роджера? Вполне вероятно.

— Куда они тебя повезли, родная?

— На берег. У них там была лодка, папа.

— Это была лодка Джона Клауда? Она называлась «Ивлин»?

— Не знаю. Темно было. Мы недалеко уплыли, вдоль берега. Им было очень трудно. Никто из них, похоже, не разбирался в лодках. Черноволосый сказал, что здесь нужен индеец, а блондин ответил, что он готов биться об заклад, что индеец удрал и больше не вернется. Потом они все-таки причалили, мы пересели в машину и приехали на паром. — Она немного помолчала. — Это Провиденс? Они сказали, что мы едем в Провиденс.

— Да, это Провиденс.

— По дороге сюда они все время говорили об этом индейце.

— А что они говорили?

— Черноволосый сказал, что им ни за что не надо было доверять ему все деньги. Что, если индеец смылся насовсем? Как же тогда деньги? Они очень сильно беспокоились из-за денег.

— А что еще они говорили?

— Еще они беспокоились о том, кто будет управлять лодкой, когда им нужно будет выйти в море. Светловолосый сказал, что об этом он сам позаботится.

— Ты говорила, был еще кто-то третий, хорошая моя. Ты сказала, что он привез тебя в ресторан.