Чужая жизнь (СИ) - Васильева Лариса "Lari" - Страница 37

• Предыдущая
• 37/52
• Следующая

Оторвавшись на мгновенье только лишь для того, чтобы Димка смог запустить пальцы в её волосы они снова прильнули друг к другу.

– Поздно уже, – прошептала Маша, когда нацеловавшись, они просто сидели в тишине и наслаждались обществом друг друга. Рука Димки лежала на её плече, а он сам с угрюмым видом уставился в потолок.

– Неправильно всё это, – невпопад ответил он и вздохнул.

– Что неправильно? – Маша подтянулась и уткнулась носом в его шею.

– Да всё вот это. – Он сильнее обнял девушку за плечи. – Чувствую себя так погано, – он ухмыльнулся, – хотя ничего плохого не сделал. – Димка ненадолго замолчал. – Боже! – Он вдруг зажмурил глаза и покачал головой. – Какой я дурак! Больше недели жил с другим человеком и не понял, что это совсем не моя жена. Нет мне оправдания! – Печально заключил он. – У тебя же было всё другое. Другие предпочтения, привычки. Ты убиралась, готовила, вела себя примерно. Одевалась по-другому. А твои отличные отчеты и знание английского…. – Димкино лицо подернула судорога.

– Хватит себя изводить. – Маша погладила его по руке и их пальцы переплелись.

– Как? Ты мне объясни, – Рожковский повернулся обратно к Маше, словно надеясь в её взгляде найти ответы на все вопросы, – как я мог быть таким слепым? До сих себя простить не могу. – Димка помолчал, а потом, вероятно что-то вспомнив, буквально изменился в лице. – Я даже спал с тобой. – Закатив глаза, он закрыл лицо свободной ладонью. – И всё равно не понял. Выходит грош мне цена. – Убитым голосом закончил он.

– Дим, пойдём. Всё. – Маша потянула его за руку. – Хватит. Ночь на дворе. Завтра еще подумаешь.

Димка криво усмехнулся.

– Тебе легко говорить. – Рожковский продолжал качать головой и истерично хмыкать. – А вот представь, если бы в меня вселился какой-нибудь дух….

– Я не дух, – обиженно возразила Маша.

– Я образно, – поправился Дмитрий, – ты не поняла бы, что это не я?

Это был вопрос так вопрос. И на него нужно было придумать достойный ответ. Как назло все умные мысли оставались где-то далеко, стоило только Маше посмотреть в голубые Димкины глаза.

– Я по дороге отвечу, – пообещала Маша, увлекая Димку из машины. Было настолько поздно, что возникали очень большие сомнения, что завтра они приедут на работу вовремя.

Пикнув сигнализацией, он послушно пошел за девушкой к подъезду. Пока лифт поднимался на восьмой этаж, Димка не удержался и поцеловал Машу. Она ответила на поцелуй, а потом прижалась к нему так доверчиво и нежно, что у него даже сердце защемило.

Никого не встретив на площадке, в столь поздний час, они почти бесшумно проскользнули в квартиру. Скинув туфли, Маша первым делом пошла в ванную, чтобы умыть холодной водой разгоряченное лицо. Димка вошел следом.

Пропустив его к раковине умыться, Маша решила постелить Димке на диване в комнате. Прикидывая, где спать ей, и стоит ли достать раскладушку, она закусила нижнюю губу.

– О чем задумалась? – Маша и не заметила, как он вошел. Ослабил узел галстука, а потом и вовсе снял его, положив на компьютерный стол. Расстегнул верхнюю пуговицу и рукава рубашки.

– Прикидываю, где тебе спать.

– А что тут думать, – Димка со знанием дела прошел на середину комнаты, – здесь. – Он показал на диван. – И тебе здесь. – Маша метнула на него удивленный взгляд. – Больше ведь негде. Не на кухне же. И не на полу. Он ведь раскладывается?

Рожковский подошел к дивану и, приложив совместные усилия, вдвоем они его разложили. Из шкафа Маша достала подушки и два одеяла каждому.

Переодевшись в ванной в пижаму, Маша в темноте скользнула на свою половину. Димка уже лежал под одеялом, но ему не спалось.

– Ты не ответила на мой вопрос. – Напомнил он.

– По поводу вселения духа? – Маша хихикнула, и Димка тоже улыбнулся. – Я думала об этом. Понимаешь, если бы ты стал другим, я, наверное, что-то заподозрила, но мне бы и в голову не пришло, что это не ты, а другой человек. – Маша ненадолго замолчала, собираясь с мыслями. – Это я неправильно поступила. – В темноте было легче признавать собственные ошибки. – Вместо того чтобы пытаться всё исправить, мне нужно было сразу оставить тебя.

– И куда бы ты пошла? – Он в темноте нащупал её руку и сжал пальцы.

– Не знаю. Поэтому, наверное, и осталась.

А действительно, куда бы она пошла, если бы пришлось уйти? Положа руку на сердце, кроме дома Рожковского идти в принципе было некуда.

– Тогда я морально был готов к разрыву, – признался Димка. – У нас все настолько испортилось, что я её почти ненавидел. – Димка предпочел не называть жену по имени.

– И тут появилась я. – Со вздохом произнесла Маша.

– Да. И просто перевернула моё мнение о собственной жене и семейной жизни вообще. – Он помолчал, а потом добавил. – Я думал это болото, а оказалось всё очень даже приятно. Это была жалость? Да? – Спросил он, и Маша пожалела, что в темноте не могла посмотреть на его лицо. Какое интересно на нём было выражение, когда он произнес эти ужасные слова.

– Вначале был испуг, шок, я действовала на автомате, – совершенно искренне призналась Маша, – а потом…. – Девушка в темноте пожала плечами, но Димка это почувствовал, потому как держал её за руку. – Потом мне стало, действительно, жаль. – Димка вздохнул. Что-то подобное он и ожидал услышать. – Но не тебя жаль, как ты, вероятно, сейчас подумал, а себя. – Добавила Маша.

– Себя? – Пробормотал удивленный Дмитрий.

– Да. – Маша усмехнулась. – Потому что у твоей жены было всё, чего не было у меня. И я даже позавидовала, что совсем неправильно.

– И чего у тебя не было, что было у неё?

Димка не мог понять, неужели Маша мечтает о Катиной внешности. Ну да, его жена красивая, но за привлекательным фасадом скрывается истеричная, себялюбивая особа. А может, Машу привлекает её худоба, которая давно уже бесит Димку? Так это вообще не важно.

– У неё был ты, – с грустью в голосе ответила Маша, почувствовав, как по щеке скатилась одинокая слезинка. Хорошо, что темно. Димке совсем не обязательно знать, что она расклеилась.

– Нет, – после недолгого молчания ответил он, – у неё не было меня. Уже не было, – со вздохом добавил Димка, ощутив, как к горлу подступает ком и становится трудно дышать.

Решив молчать, чтобы Маша не узнала, что ему сейчас не по себе, Димка закрыл глаза. Нужно постараться заснуть и выкинуть гнетущие мысли из головы.

Маша тоже молчала, боясь голосом выдать расстроенные чувства. А слезы все текли и текли, не в силах остановиться. Димка не шевелился, и Маша, предположив, что он заснул, шмыгнула носом. Не громко, а просто потому, что слёз было слишком много.

Но он не спал. Повернувшись к ней, в темноте осторожно провел пальцами по её холодной влажной щеке. А потом, молча, осторожно обнял её, и сразу стало тепло на душе, и захотелось реветь в голос.

• Предыдущая
• 37/52
• Следующая