Шлюз - Маклин Алистер - Страница 49

• Предыдущая
• 49/76
• Следующая

— Это все связано.

— Не хотел бы я быть на месте несчастного человека, который ее похитил, в тот момент, когда вы его найдете.

— Вы уже встречались с этим несчастным человеком.

— Что?! — Виеринга второй раз потерял самообладание, но быстро пришел в себя. — Когда?

— Сегодня вечером.

— Где?

— Здесь. Это Ангелли.

— Ангелли!

— Мне что, нужно было понаделать в нем дырок? Это не по закону. Я же полицейский. Я должен соблюдать закон. Я давал клятву.

Лейтенант ушел. Виеринга сказал, обращаясь к де Граафу:

— Я начинаю верить некоторым историям о ван Эффене. А истории эти не слишком приятные. Господи, Артур! Это же его сестра! У него в жилах не кровь, нет. Лед.

— Да, сэр. Будем надеяться, что Ангелли ничего не сделал с Жюли.

— Что вы хотите этим сказать?

— В противном случае Ангелли уже труп. Разумеется, разумеется, ван Эффен клялся соблюдать закон — но только при свидетелях.

Виеринга пристально посмотрел на полковника, потом медленно кивнул и потянулся за рюмкой.

В февральский полдень на улицах Амстердама всегда темно, как в сумерках. А в этот конкретный февральский полдень улицы города к тому же словно вымерли. Ледяной северный ветер нагнал густые темные облака, которым не было ни конца, ни края. На улицы обрушился проливной дождь. Видимость была не больше нескольких ярдов. Жители предпочитали не покидать своих жилищ.

Ван Эффен, Джордж и Васко были одними из немногих, кто собрался выйти наружу. Они стояли в вестибюле отеля «Трианон». От сплошных потоков воды их отделяла стеклянная стенка. Ван Эффен критически оглядел Васко.

— Неплохо, Васко совсем неплохо. Если бы я не знал, что это ты, я бы тебя не узнал. Ты совершенно спокойно мог бы пройти мимо меня на улице, а я бы даже не посмотрел в твою сторону. Но не забывай, что у Ромеро Ангелли была возможность видеть тебя в «Охотничьем роге» с очень близкого расстояния. С другой стороны, в тот раз на тебе была такая броская одежда, что он вряд ли долго рассматривал твое лицо. Это тебе поможет.

И действительно, Васко сильно преобразился. Длинные светлые волосы, которые раньше доходили ему до плеч и торчали, во все стороны, теперь были аккуратно, даже строго, подстрижены. Слева появился идеальный пробор. Волосы стали черными, брови тоже. У него также появились черные усы безупречной формы. Все это прекрасно сочеталось с его темным загаром. Все используемые Васко краски не боялись воды. Он был идеальным военным. О таких мечтают женщины. Рубашка, галстук, костюм, плащ с поясом — все было в безукоризненном состоянии.

— Тебя можно использовать в армейской рекламе, — заметил Джордж. — Знаешь, на таких плакатах обычно пишут «Армия нуждается в тебе».

Джордж остался самим собой. Маскировка для него была невозможна.

— А вот голос... — сказал ван Эффен. — Ангелли меня не беспокоит, ты с ним немного разговаривал. Но Аннемари... Не знаю, насколько она хорошая актриса, как она сумеет справиться со своими чувствами... Если Аннемари кинется тебе на шею с криком: «Мой спаситель!» — Все пропало!

— Я основательно простыл, — прохрипел Васко. — Горло у меня сейчас как наждачная бумага.

Потом мрачно добавил уже нормальным голосом:

— В такую жуткую погоду трудно не простыть. Так или иначе, но мой персонаж — сильная личность, он молчалив. Я стану говорить как можно меньше.

— А я, — продолжил Джордж, — отойду в тень, пока вы не предупредите дам, если они действительно там будут, о моем присутствии. Но поторопитесь.

— Мы сделаем это как можно быстрее, Джордж, — пообещал ван Эффен. — Мы же понимаем, как трудно тебе долго находиться в тени. Что же касается дам, то я не сомневаюсь, что они там, куда мы направляемся. — Он раскрыл газету, которая была у него в руках. — Какой смысл иметь козыри, если ими не пользоваться?

Последнее заявление FFF было очень простым и коротким. Злоумышленники сообщали, что сейчас у них в руках две молодых леди. Одна из них — дочь крупнейшего голландского промышленника. Вторая — сестра старшего офицера полиции. В заявлении не использовались слова «похищение» или «похищенные». Все остальное было названо своими именами. FFF сообщила, что ими были направлены соболезнования отцу и брату. Родственников заверяли, что о дамах будут хорошо заботиться и что они останутся в добром здравии.

— Я с нетерпением жду встречи с этими мошенниками, — задумчиво сказал Джордж. — Ловкие, черти! Интересно, в каком американском университете преподают одновременно терроризм и психологию?

— Да, умственно отсталыми их не назовешь, — согласился ван Эффен. — Но мы так никогда и не думали. Злоумышленники заканчивают свое сообщение добрыми пожеланиями. Никаких угроз. Никаких обещаний репрессий. Ни слова о том, что может случиться с девушками, ни слова о пытках и смерти. Ничего. Принцип неуверенности снова в действии. Нам предоставляют гадать, что у них на уме. И, конечно, люди всегда предполагают худшее. Плохо, когда злоумышленники угрожают затопить страну. Но для мягкосердечных и романтичных голландцев, а их немало среди наших флегматиков, мысль о том, что может угрожать двум прекрасным невинным девушкам, особенно тяжела.

— Ну, есть одно утешение, — прохрипел Васко. Он снова практиковался в использовании своего «простуженного» голоса. — Я уверен, что это последняя угроза благополучию вашей сестры, лейтенант.

— Стефан, — поправил его ван Эффен.

— Конечно, Стефан, но на этот раз я не прошу меня извинить, — голос Васко опять стал нормальным. — Мне достаточно один раз увидеть этих типов, и я при всем желании их уже никогда не забуду.

— Прости, — понял свою ошибку ван Эффен. — Я все забываю, что ты годами работал в подполье. Я согласен с тобой. Угроз Жюли больше не будет. И я не думаю, что преступники попытаются получить какие-либо деньги с Дэвида Мейджера. И дело даже не в том, что у них самих, похоже, денег куры не клюют. Дело в том, что Дэвид Мейджер для FFF важен прежде всего как влиятельное лицо, как человек, к которому прислушаются в правительстве. Он в состоянии влиять на правительство, в состоянии заставить правительство изменить решение. Хотя я не думаю, что в данный момент наше правительство собирается принимать какое-либо решение. Думаю, что сейчас от него мало что зависит. Сейчас все зависит от правительства Великобритании.

— Не хотелось бы мне сейчас оказаться на месте британского кабинета, — заметил Джордж. — У британцев положение еще хуже, чем у нас. Допустят ли они, чтобы кучка террористов диктовала им свои условия? Какими бы высокими не были мотивы FFF, члены этой группы — не что иное, как террористы. Что произойдет в Северной Ирландии, если эти люди добьются своего? Там могут начаться раздоры, убийства, даже бойня. В результате погибнет множество ирландцев. Мы, конечно, сбережем своих сограждан, но неизвестно, какой ценой — сколько людей погибнет в Северной Ирландии, сотни или сотни тысяч? А что, если британское правительство откажется вести переговоры? Что, если британцы оставят Голландию погибать, а сами станут своего рода прокаженными для всего мира? Они подвергнутся остракизму, возможно, на протяжении нескольких поколений. Никакая страна не захочет иметь с ними дело. Этот старый мир, конечно, далеко не добрый, но все же в нем есть еще люди, придерживающиеся идеалов порядочности и человечности.

— Мне бы очень хотелось, чтобы ты помолчал, Джордж, — слова ван Эффена прозвучали почти раздраженно, что случалось с ним крайне редко. — Ты все изложил даже слишком ясно. Короче говоря, вопрос в том, кому выпадет жребий: X жителям Ольстера или Y жителям Нидерландов. — Ван Эффен улыбнулся, но улыбка его была невеселой. — Нелегко решить уравнение, если не знаешь коэффициентов. Множество факторов нам совершенно неизвестно. Физики, которые рассуждают, о неопределенностях в квантовой механике, могли бы высказаться и по поводу нашей задачи. Что до меня, то я бы лучше бросил монету.

• Предыдущая
• 49/76
• Следующая