Падшие - Кейт Лорен - Страница 40
- Предыдущая
- 40/71
- Следующая
Кэм словно почувствовал это, поскольку обнял Люс, прижал ее голову к своей сильной, широкой груди и принялся легонько укачивать.
— Все хорошо, — повторял он. — Все будет хорошо.
Возможно, ей и не нужно ничего ему объяснять. Как будто чем более запутавшейся она себя чувствовала, тем более чутким становился Кэм. Что, если достаточно просто стоять здесь, в объятиях того, кто заботится о ней, и позволить его незатейливой приязни хотя бы ненадолго успокоить себя?
Ей было приятно уже то, что ее вообще обнимают.
Люс не знала, как отстраниться от Кэма. Он всегда был так добр. Он нравился ей, и все же, по причинам, из-за которых она чувствовала себя виноватой, он начинал вроде как досаждать ей. Он казался столь совершенным, вечно готовым помочь, всегда именно тем, что могло бы потребоваться ей в каждое отдельное мгновение. Но просто… он не был Дэниелом.
Кусочек бисквитного торта выглянул из-за ее плеча. Люс узнала держащую его ухоженную ручку.
— Там еще есть пунш, который нужно выпить, — сообщила Гэбби, протягивая Кэму второе пирожное.
Тот сумрачно воззрился на покрывающую его глазурь.
— Ты в порядке? — спросила девочка у Люс.
Та кивнула. Впервые внезапное появление Гэбби показалось ей уместным. Девочки улыбнулись друг другу, Люс благодарно приняла пирожное и откусила небольшой сладкий кусочек.
— Пунш — это звучит здорово, — сквозь зубы процедил Кэм. — Почему бы тебе не принести нам пару стаканчиков, Гэбби?
Та возвела очи горе.
— Стоит оказать мужчине услугу — и он начнет обращаться с тобой, как с рабыней.
Люс рассмеялась. Кэм, конечно, перегнул палку: было очевидно, чего он пытался добиться.
— Я схожу за напитками, — предложила девочка, радуясь возможности перевести дух.
Люс направилась к складному столику. Она как раз отгоняла от пунша муху, когда ухо защекотал чей-то шепот.
— Хочешь уйти?
Люс обернулась, изобретая предлог, по которому нет, увы, она не сможет ускользнуть отсюда вместе с Кэмом — не сейчас и не с ним. Но вовсе не Кэм протянул руку и погладил большим пальцем ее запястье.
Это был Дэниел.
Она оттаяла. Через десять минут подойдет ее очередь на телефонный звонок, и ей отчаянно хотелось услышать голос Келли или родителей. Поговорить о чем-то, происходящем по ту сторону кованых ворот, О чем-то кроме уныния двух последних дней.
Но уйти отсюда? С Дэниелом? Она сама не заметила, как кивнула.
Кэм возненавидит ее, если увидит, как она уходит, а он увидит. Он будет наблюдать за ней. Люс едва ли не ощущала затылком взгляд его зеленых глаз. Но разумеется, она должна идти. Девочка вложила руку и ладонь Дэниела.
— Конечно.
До сих пор они касались друг друга либо случайно, либо один из них — обычно Дэниел — успевал отпрянуть, прежде чем волна тепла, которую всякий раз ощущала Люс, превращалась во все нарастающий жар. Но не сейчас. Девочка опустила взгляд на его руку, крепко сжимающую ее пальцы, и ей захотелось большего. Больше жара, больше покалывания, больше Дэниела. Это было почти столь же приятно, как в том сне. Она не чувствовала ничего, кроме его завораживающего прикосновения.
Люс моргнуть не успела, как они уже поднялись к воротам кладбища. Внизу, вдали, расплывались в дымке поминки, потерявшие для них всякое значение.
Дэниел внезапно остановился и без предупреждения выпустил ее руку. Она содрогнулась, снова начав замерзать.
— Ты и Кэм, — начал он, позволив словам повиснуть в воздухе. — Вы много времени проводите вместе?
— Звучит так, словно тебе это не слишком нравится, — заметила она, сразу же раскаявшись в своем кокетстве.
Ей хотелось просто поддразнить его, потому что вопрос прозвучал ревниво, но лицо Дэниела оставалось совершенно серьезным.
— Он не… — начал было Дэниел.
Он уставился на краснохвостого сарыча, усевшегося на дуб у них над головами.
— Он недостаточно хорош для тебя.
Люс тысячу раз слышала, как люди произносят эту фразу. Так всегда и все говорят. «Недостаточно хорош». Но когда эти слова сорвались с губ Дэниела, они прозвучали как нечто важное, в чем-то истинное и имеющее отношение к делу, а не так расплывчато и пренебрежительно, как она всегда воспринимала их в прошлом.
— Что ж, ладно, — тихо допустила она, — а кто достаточно?
Дэниел положил ладони на пояс и рассмеялся.
— Не знаю, — наконец заключил он. — Сложный вопрос.
Не совсем тот ответ, на который надеялась Люс.
— Не вижу ничего сложного, — заметила она, засовывая руки в карманы, чтобы не возникало искушения прикоснуться к нему, — в том, чтобы оказаться достаточно хорошим для меня.
Глаза Дэниела мгновенно потемнели.
— Я вижу, — ответил он.
Мальчик потер лоб, на мгновение случайно отбросив назад волосы. Этого оказалось достаточно. Люс увидела ссадину у него под челкой. Та уже заживала, но, несомненно, была свежей.
— Что случилось с твоим лбом? — спросила девочка, потянувшись к ранке.
— Не знаю, — резко буркнул он, оттолкнув ее руку с такой силой, что она отступила назад. — Понятия не имею, откуда это взялось.
К ее удивлению, он казался более обеспокоенным, чем сама Люс. Это же просто небольшая царапинка, а он не мог знать о ее сне.
За их спинами послышались шаги. Оба развернулись.
— Я же сказала, что не видела ее, — объясняла Молли, стряхивая руку Кэма, пока они поднимались по кладбищенскому склону.
— Идем — позвал Дэниел, ощутив ее чувства, — Люс почти не сомневалась, что он на это способен.
Она поняла, куда они идут, как только направилась за ним следом. За церковь-спортзал и в леса. В точности так же, как знала, в какой позе он будет прыгать через скакалку, прежде чем застала его за упражнением. Так же, как знала о том порезе, еще не увидев его.
Они шли с одинаковой скоростью, пока не добрались до леса.
— Если ты не единожды приходишь куда-то с одним и тем же человеком, — рассеянно заметил Дэниел, — думаю, это место перестает принадлежать только тебе.
Люс польщено улыбнулась, поняв, что подразумевает мальчик: он прежде никогда не бывал у озера с кем-то другим. Только с ней.
Пока они пробирались по лесу, прохлада древесных теней ложилась на ее голые плечи. Запах вокруг стоял тот же, что и всегда. Так пахло большинство прибрежных лесов Джорджии: гнильцой, которую Люс привыкла ассоциировать с тенями, но теперь прочно связала с Дэниелом. После недавней гибели Тодда она нигде не могла чувствовать себя в безопасности, но рядом с Дэниелом ей казалось, что она впервые за много дней дышит свободно.
Девочка убеждала себя: он снова повел ее в лес только из-за того, что внезапно сбежал в прошлый раз. Как если бы им нужна была вторая попытка, чтобы все исправить. То, что поначалу казалось едва ли не первым свиданием, обернулось тяжелым разочарованием. Дэниел наверняка это понимал и сожалел о своем поспешном исчезновении.
Они подошли к магнолии, от которой открывался вид на озеро. Солнце, склоняющееся к западу над лесом, бросало на воду золотистую дорожку. На исходе дня все выглядело иначе. Казалось, весь мир сияет мягким светом.
Дэниел прислонился к дереву, наблюдая, как она любуется водой. Люс подошла и встала рядом с ним под восковыми листьями и цветами, которые к этому времени года давно должны были увянуть, но выглядели свежими и чистыми, словно весной. Девочка вдыхала их мускусный запах и чувствовала себя куда ближе к Дэниелу, чем у нее были основания, и ей нравилось, что это ощущение приходит словно бы ниоткуда.
— На этот раз мы одеты не вполне подходящим для купания образом, — заметил он, кивнув на черное платье Люс.
Она потеребила изящную шнуровку на спускающемся до колен подоле, представляя себе мамино потрясение, если она испортит приличное платье лишь потому, что ей с одним мальчиком захотелось поплавать в озере.
— А мы не могли бы хоть ноги обмыть?
Дэниел указал на крутую тропинку, сбегающую к воде по красным скалам. Они пробирались через густые рыжевато-коричневые камыши и озерную траву и хватались за кривые сучья дубов, чтобы удержать равновесие. Край берега был усыпан галькой. Вода выглядела такой спокойной, что, казалось, по ней можно ходить.
- Предыдущая
- 40/71
- Следующая
