Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина - Фельштинский Юрий Георгиевич - Страница 17

Сам Путин дает несколько иную версию случившегося. Но даже из его воспоминаний однозначно следует, что согласование этого перехода утверждалось Путиным у его непосредственного начальства в КГБ:

"Ректором ЛГУ тогда был Станислав Петрович Меркурьев… В университете я восстановил связь с друзьями по юрфаку. Некоторые остались здесь же работать, защитились, стали преподавателями, профессорами. Один из них и попросил меня помочь Анатолию Собчаку, который к этому времени стал председателем Ленсовета. Он просто сказал мне, что у Собчака никого нет в команде, его окружают какие-то жулики, и спросил, не могу ли я Собчаку помочь.

- Каким образом? -поинтересовался я.

- Перейти к нему на работу из университета.

- Знаешь, надо подумать. Ведь я сотрудник КГБ. А он об этом не знает. Я его могу скомпрометировать.

- Ты с ним поговори,-посоветовал приятель.

Надо сказать, что Собчак был в этот момент уже человеком известным и популярным. Я действительно с большим интересом смотрел за тем, что и как он делает, как он говорит. Не все, правда, мне нравилось, но уважение он у меня вызывал. Тем более было приятно, что это преподаватель нашего университета, у которого я учился. Правда, когда я был студентом, у меня не было с ним никаких личных связей. Хотя позже очень много писали, что я был чуть ли не его любимым учеником. Это не так: он был просто одним из тех преподавателей, которые один-два семестра читали у нас лекции. Я встретился с Анатолием Александровичем в Ленсовете, в его кабинете. Хорошо помню эту сцену. Зашел, представился, все ему рассказал. Он человек импульсивный, и сразу мне:

- Я переговорю со Станиславом Петровичем Меркурьевым. С понедельника переходите на работу. Все. Сейчас быстро договоримся, вас переведут.

Я не мог не сказать:

- Анатолий Александрович, я с удовольствием это сделаю. Мне это интересно. Я даже этого хочу. Но есть одно обстоятельство, которое, видимо, будет препятствием для этого перехода.

Он спрашивает:

- Какое?

Я отвечаю:

- Я вам должен сказать, что я не просто помощник ректора, я -кадровый офицер КГБ.

Он задумался - для него это действительно было неожиданностью. Подумал-подумал и выдал:

- Ну и… с ним!

Такой реакции я, конечно, не ожидал, хотя за эти годы ко многому привык. Мы ведь с ним видимся первый раз, он - профессор, доктор юридических наук, председатель Ленсовета - и он вот так, что называется, открытым текстом мне ответил. После этого говорит:

- Мне нужен помощник. Если честно, то я боюсь в приемную выйти. Я не знаю, что там за люди.

…Ребята, сидевшие у Собчака в приемной и на тот момент как бы составлявшие его ближайшее окружение, вели себя жестко, грубо, в лучших традициях комсомольской, советской школы. Это вызывало, конечно, сильное раздражение в депутатском корпусе… Поскольку я это понимал, то прямо сказал Анатолию Александровичу, что с удовольствием приду к нему работать, но тогда я должен буду сказать своему руководству в КГБ, что ухожу из университета".¹¹

Собчак не был наивным политиком. Он понимал, что в Ленинграде КГБ представляет собой очень серьезную силу и что в его окружение КГБ пытается внедрить своих людей. Но Собчак был наивным человеком. Он считал, что сможет переиграть КГБ. Олег Калугин пишет, как лично проинформировал Собчака о том, что в его команде есть офицер КГБ по фамилии Щербаков. Собчак ответил: "Дорогой Олег, я чувствую себя одиноким. Мне нужен человек, который бы поддерживал контакты с КГБ, контролирующим город". Собчак спросил, кого бы Калугин мог ему порекомендовать. Тот смеясь ответил, что такого человека не существует. В этот момент подвернулся Путин.

В КГБ сообщение Путина о том, что Собчак предлагает ему работу, восприняли с восторгом. Подослать с такой легкостью своего агента ко второму после Ельцина демократу в России в КГБ никто не рассчитывал. Путин вспоминает, как пришел "сообщить вышестоящим начальникам", что есть возможность перейти к Собчаку:

"Я пришел к своему руководству и сказал:

- Мне Анатолий Александрович предлагает перейти из университета к нему на работу. Если это невозможно, я готов уволиться".

"Уволиться" из университета, разумеется, не из КГБ.

"Мне ответили:

- Нет, зачем? Иди, спокойно работай, никаких вопросов".¹²

Бывший депутат Ленинградского совета (Ленсовета) и однокурсник Путина Леонид Полохов вспоминает, что впервые встретил Путина в Мариинском дворце в мае 1990 г., когда на заседании городского парламента "утверждали депутатский мандат Собчаку, который тоже был депутатом Ленсовета. Я выхожу из зала и вдруг вижу Путина. И вот тогда-то он мне рассказал, что работает в команде Собчака помощником по международным вопросам".¹³

В городской парламент Собчака действительно избрали 13 мая 1990 г. - на остававшийся вакантным после мартовских выборов мандат, чтобы сделать его председателем Ленсовета. Вожди демократического большинства Ленсовета (в первую очередь Петр Филиппов и Марина Салье) так и не смогли договориться, кто из них главнее, и поэтому решили призвать на руководство Ленсоветом одного из демократов - члена общесоюзного парламента. Народный депутат СССР Юрий Болдырев не изъявил такого желания, а народный депутат СССР Анатолий Собчак предложение принял. Их коллеги по общесоюзному парламенту и демократической Межрегиональной депутатской группе (МДГ) Гавриил Попов и Сергей Станкевич уже возглавили к этому времени Московский совет (Моссовет). Попов - как председатель Моссовета, а Станкевич - как его заместитель. 23 мая - через 10 дней после избрания его депутатом Ленсовета - Собчак был избран спикером городского парламента.¹⁴

Именно в эти дни, между 13 и 23 мая 1990 г., Путин стал помощником Собчака, только что избранного в Ленсовет, но еще не ставшего его председателем. Трудно предполагать, что операция по внедрению Путина к Собчаку проводилась в эти дни КГБ случайно. Скорее, КГБ из своих источников уже имел информацию о том, что демократическая общественность Ленинграда собирается избрать Собчака председателем Ленсовета и торопился оформить переход Путина к Собчаку до избрания его спикером. Так что Путин в своих воспоминаниях рассказывает не всю правду и несколько меняет последовательность событий.

Кто был "соучеником по университету" и "другом по юрфаку", порекомендовавшим Путину уйти к Собчаку, остается загадкой. Путин почему-то не выдает нам фамилию. Этим неназванным другом мог быть Анатолий Шестерюк - однокурсник Путина и доцент юридического факультета ЛГУ, или адвокат Николай Егоров, тоже однокурсник Путина и тоже преподаватель университета. Путин мог обсуждать этот вопрос с проректором ЛГУ Молчановым, который наверняка мог оказать и оказал протекцию Путину в этом вопросе и по линии ЛГУ, и по линии КГБ. Но Молчанов не был другом Путина по юрфаку, так как по образованию был физиком, а не юристом. Наконец, Путин мог советоваться насчет перехода к Собчаку и с другими "юристами", в том числе работавшими не в университете, например со своим сослуживцем по КГБ выпускником юрфака ЛГУ 1973 г. Виктором Черкесовым, одним из ближайших своих друзей и соратников.

В целом в Ленинграде с самого начала было распространено мнение, что Путин "приставлен" к Собчаку от КГБ.¹⁵ В прессе высказывались и более радикальные предположения: в университете к Путину в руки якобы попал какой-то компромат на Собчака, что позволило Путину в дальнейшем манипулировать мэром.¹⁶ Именно так считает, в частности, известный ленинградский демократ Вишневский: "Моя версия (можете ссылаться) проста: занимая пост помощника проректора по международным связям, Путин по долгу службы читал все доносы, которые преподаватели ЛГУ писали друг на друга. Я не исключаю, что в руки Путину мог попасть какой-нибудь документ, подписанный Собчаком. И что после его обнародования осталось бы от светлого облика отца российской демократии?"