Спецназ ГРУ: самая полная энциклопедия - Север Александр - Страница 40

Служба информации и Отдел по дезорганизации противника (ЦЕР) тесно сотрудничали. Им вменялись обязанности вербовки сотрудников рейхсвера и полиции, а также политико-моральное разложение их вспомогательных отрядов. Причем и рейхсвер и полиция являлись важнейшими объектами внимания Службы информации. Оба отдела работали с засекреченными связными, причем сотрудничество с ними своевременно регулировалось особыми распоряжениями[108].

В конце октября – начале ноября 1923 года Центр информации отдал военному отделу КПГ распоряжение о создании так называемых Т-групп (исполнительных органов). Им не ставилось каких-либо ближайших задач, но с началом восстания они должны были избавляться от особо опасных лиц, выступавших на стороне противника. Часть этих групп обеспечивалась необходимым количеством взрывчатых веществ. Таким образом, КПГ оказалась в опасной близости к террористическим объединениям.

Такие меры требовали специальных распоряжений центра, находившегося в большой степени под влиянием леворадикальных и путчистских элементов в берлинской и гамбургской партийных оппозициях. Центр с начала ноября старался не предпринимать особо опасных действий, но не отказывался от вооруженного противостояния. Так, в политическом обзоре № 2 от начала января 1924 года было сказано: «Любая попытка полиции разогнать наши демонстрации должна весьма решительно отражаться с активным применением оружия». Центр призывал к «проведению массовых демонстраций с целью перехода в кратчайший срок к уличным боям».

Не в меньшей степени в задачи Т-групп входило исключение из собственных рядов ненадежных людей и предателей. Акции пресловутых лиц из группы Т составили им довольно мрачную славу. В 1925 году члены Т-групп за убийство одного из провокаторов и за большое количество подготовленных совместно с Розе терактов на так называемом процессе против Германской ЧК были приговорены государственным судом в Лейпциге к различным срокам отбытия наказания.

23 ноября 1923 года Центр отдал распоряжение организовать помимо «стационарной» еще и службу фронтовой информации (СНД), в задачу которой входила организация единых повстанческих отрядов. Кроме того, ей вменялось в обязанность по возможности узнавать о вооружениях, дислоцировании, состоянии отрядов противника и отслеживать в них моральный климат. Были предусмотрены опросы пленных и перебежчиков, определение ценности попавших в руки СНД документов, проведение военной и политической рекогносцировки и внедрение агентов к противнику. Но, как ни странно, это распоряжение осталось лишь на бумаге и скорее всего вообще не было реализовано. Во всяком случае, оно свидетельствует о том, что Служба информации КПГ строилась строго по советскому образцу.

С декабря 1923 года активность КПГ и ее информационной службы в подготовке к восстанию стала заметно снижаться. Однако это не привело Москву к расставанию с эйфорическими представлениями о проведении восстания. Отступление представлялось лишь делом случая. Об этом свидетельствует заключительная резолюция ИККИ от 19 января 1924 года «Уроки германских событий». В ней КПГ вновь утверждала, что «вопрос о восстании и захвате власти пока не стоит на повестке дня». «Вооружение рабочего класса и подготовка к решающей борьбе» должны были продолжаться «со всей твердостью». Политическая обстановка требовала соответствующих действий. Особенно это касалось возврата к прежнему, неуклюжему курсу конфронтации в отношении СДПГ. Леворадикальное крыло КПГ продолжало весьма неудачно проводить систематическую работу по ликвидации внутрипартийных разногласий, которые в те годы все еще продолжали оказывать массовое влияние на членов КПГ. Количество и персональный состав пролетарских сотен заметно сокращались[109]. Их цели могли быть теперь реализованы лишь с очень большими усилиями, поскольку необходимо было привлечь в ОД по крайней мере 25 процентов членов партии. Руководители отделов М в основном оказались «полководцами без армии».

Расстроенное финансовое положение вынудило КПГ начиная с декабря 1923 года перейти к характерным для нее ограничениям. Предоставленный советским полпредством в Берлине на нужды подготовки восстания особый фонд вскоре был исчерпан. Правда, после этого появились новые средства, которые приходилось расходовать весьма экономно, если вообще это следовало делать. Несмотря на все протесты В. Розе, пришлось пойти на некоторые финансовые ограничения и в М-аппарате. Примерно в середине декабря 1923 года центральная комиссия М, ссылаясь на свои источники, провела основательную проверку всего личного состава и вынуждена была прекратить оплату вознаграждения ее членам. Отдел Е был полностью распущен, и снабжение оружием прекращено. 22 декабря 1923 года Центр информации издал распоряжение о необходимости «проявить внимание к изменившемуся положению дел». Это касалось роспуска службы информации и уничтожения всех ее документов. Отдел транспорта и связи существенно сократил свой состав в январе 1924 года, но возобновил работу 28 февраля 1924 года. Таким же образом поступили и с отделом ЦЕР. Он вновь начал действовать в январе 1924 года.

После реорганизации остались лишь отделы: военный, информации и дезорганизации противника, а также редакция военно-политического журнала «О гражданской войне». В октябре 1925 года этот журнал активизировал свою работу одновременно с роспуском остатков ОД.

В августе – сентябре 1923 года в Берлин из Москвы была направлена «группа товарищей» из Разведупра. Так, для помощи немецким коммунистам в числе других приехал «главный разведчик – спецназовец Разведупра», старый боевик Христофор Салнынь. Он занимался созданием отрядов нелегальной боевой организации КПГ в Тюрингии и оборудованием тайных складов с оружием. Вольдемар Розе стал организатором «немецкой ЧК» и «немецкой Красной Армии». Вместе с Артуром Сташевским («Гиршфельдом») он разработал план проведения восстаний в промышленных центрах Германии. Семен Фирин, находившийся в Германии под фамилией М. Петров и «прикрытием» военного агента полпредства СССР, организовал на советские деньги закупку оружия, якобы для Красной Армии, а на самом деле предназначавшегося для восставших. Узнав об этом, германские власти потребовали его выдворения из страны, и в начале 1924 года он был отозван из Берлина.

Советские инструктора располагались открыто, без конспирации – в здании советского представительства в Берлине. Их группа была известна как «аппарат на Унтер-дер-Линден», или как «группа Алоиза». «Алоизом» называли в Германии еще одного видного деятеля Коминтерна и Разведупра Стефана Жбиковского.

Ближайшими помощниками Стефана Жбиковского в Германии были латыш Август Гайлис и финн Тууре Лехен, зять одного из организаторов Компартии Финляндии, видного деятеля Коминтерна Отто Куусинена. Как известно, из германской авантюры ничего не вышло, однако следствием серьезной работы Коминтерна в этой стране стало создание мощного нелегального Военного аппарата Компартии Германии (М-аппарат) [110].

Этот аппарат был создан в 1923 году под руководством уже упоминавшегося Стефана Жбиковского и его помощников. Он включал в себя пять отделов («рессортов»): обучения, вооружения, разведки, абвера (фактически политической разведки и контрразведки) и подрывной работы. Это была серьезная организация, бюджет которой составлял 15 тыс. долл. в месяц; только освобожденных работников в ней насчитывалось 90 человек. Военный аппарат имел 11 нелегальных школ и курсов, издавал тиражом 15 тыс. экземпляров подпольный журнал под достаточно выразительным названием «К гражданской войне», руководил 18 лабораториями и мастерскими по производству вооружения. Вся Германия была разбита на несколько крупных округов, те, в свою очередь, на области, области на районы и т.д. Ту же структуру имела молодежная организация. Руководителем Военного аппарата был первоначально комдив РККА Вольдемар Розе, затем, после его ареста немецкими властями в начале 1924 года, военный разведчик Семен Фирин, затем Стефан Жбиковский и некто «Оскар», с апреля 1925 года прошедший обучение в СССР сотрудник Разведупра Ганс Киппенбергер. Разведкой руководил Феликс Вольф (Вернер Раков).