Чужой в стране чужих (Чужак в стране чужой) (Чужак в чужой стране) (Другой перевод) - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 50

• Предыдущая
• 50/122
• Следующая

Было совсем поздно, когда Доркас разыскала Джубала и шепнула:

— Видео, босс.

— Так послушай.

— Ты должен ответить сам.

— Я сейчас отвечу! Топором. Долго я мечтал избавиться от этого ящика… — и вот теперь у меня самое подходящее настроение. Дюк, топор мне!

— Босс! Это человек, с которым ты разговаривал сегодня днем.

— Ого… Так чего же ты сразу не сказала? — Джубал с грохотом протопал по лестнице, запер дверь на задвижку и подошел к видео. Изображение прислужника Дугласа сменилось изображением самого Дугласа.

— Вам потребовалось много времени, чтобы дойти до видео.

— Это мой видео, мистер Секретарь. Иногда я вообще не отвечаю на звонок.

— Похоже. Почему вы не сказали, что Кэкстон алкоголик?

— А он разве алкоголик?

— Определенно! Он участвовал в попойке. Трезветь ему пришлось в каталажке Соноры.[17]

— Я рад слышать, что он нашелся. Спасибо, сэр.

— Его там посадили за бродяжничество. Но до приговора дело не дойдет: мы отпускаем его ради вас.

— Я ваш должник, сэр.

— О, это еще не все! Я доставлю его таким, каким он был обнаружен — грязным и небритым. В придачу, как я понимаю, от него сейчас несет, как от винной бочки. Я хочу, чтобы вы увидели, каков он есть.

— Очень хорошо, сэр. Когда мне его ждать?

— Курьер только что вылетел из Ногалеса, скоро он будет над вами. Пилот доставит Кэкстона и возьмет расписку.

— Прекрасно!

— Теперь, советник, я умываю руки. Я ожидаю вас и вашего клиента независимо от того, захватите вы с собой этого пьянчугу-клеветника или нет.

— Согласен. Когда?

— Завтра в десять.

— Кто рано встает, тому бог дает. Согласен.

Джубал протопал по ступеням и вышел в сад.

— Джил! Подойди сюда, девочка.

— Иду, Джубал. — Она побежала к нему.

За ней увязался репортер, но Джубал остановил его взмахом руки.

— Частный разговор, — сказал он тоном, не допускающим возражений. — Семейные дела.

— Чьей семьи?

— Чтоб у тебя кто-нибудь подох! Брысь! — Репортер ухмыльнулся и повернул обратно. Джубал наклонился к Джил и тихонько сказал: — Он в безопасности.

— Бен?

— Да. Он скоро будет здесь.

— Ox, Джубал! — Она расплакалась. Он взял ее за плечи.

— Перестань. Отправляйся в комнату и сиди там, пока не успокоишься.

— Да, босс.

— Выплачься в подушку, а потом умой личико. — Он направился к бассейну. — Все тихо! Я хочу сделать объявление. Мы были рады видеть вас здесь… но прием окончен.

— Вот еще!

— В бассейн его. Я старый человек и нуждаюсь в отдыхе. И моя семья тоже. Дюк, закупорь бутылки. Девушки, убирайте еду.

Поднялся ропот, более ответственные успокаивали своих коллег. Через десять минут все посторонние ушли.

Через двадцать минут прибыл Кэкстон. Офицер Спецслужбы, командующий машиной, заставил Джубала расписаться и оттиснуть отпечаток пальца на заранее приготовленной бумаге и отбыл, пока Джил всхлипывала на плече у Бена.

Джубал оглядел его с ног до головы.

— Бен, я слыхал, у тебя был недельный запой.

Бен гадко выругался, продолжая гладить Джил по спине.

— Пьян был в стельку, но не брал в рот ни капли.

— Как так?

— Не знаю. Не знаю!

Час спустя желудок Бена был хорошенько прокачан. Джубал сделал ему уколы, чтобы выгнать алкоголь и барбитураты. Бен принял ванну, побрился, переоделся, встретился с Человеком с Марса и выслушал беглый пересказ последних событий, поглощая еду и запивая ее молоком.

Ввести его в курс дела оказалось довольно трудно. Для Бена этой недели просто не существовало — он потерял сознание в Вашингтоне и был приведен в чувство в Мексике.

— Конечно, я знаю, что случилось. Они накачивали меня наркотой и держали в темной комнате… чтобы добиться своего. Но я ничего не могу доказать. А тут еще куча свидетелей… и все готовы под присягой рассказать о том, как некий гринго проводит время. И ничего я не поделаю.

— И не делай, — посоветовал Джубал. — Отдыхай и радуйся.

— Черта с два! Я вытащу…

— Це-це-це! Бен, ты остался в живых… что я нахожу очень и очень странным. Дуглас делает все точно так, как мы хотим… и я пока доволен этим.

— Об этом-то я и хочу поговорить. Я думаю…

— А я думаю, тебе пора в постель. А прежде выпей стакан теплого молока с тайным снадобьем старого дока Харшоу специально для тайных алкоголиков.

Вскоре Кэкстон уже вовсю храпел. Джубал побрел в свою спальню, но наткнулся в холле на Энн. Он устало покачал головой.

— Ну и денек выдался сегодня, девушка.

— Да уж. Не хотела бы я пропустить его, но и повторять еще раз ни к чему. Пора спать, босс.

— Минутку. Энн, что такого особенного в том, как этот парень целуется?

Лицо Энн сделалось мечтательным, потом словно подернулось рябью.

— Это надо самому попробовать.

— Я слишком стар, чтобы меняться. Но я интересуюсь всем, что касается мальчика. Есть какая-то разница?

Энн задумалась.

— Да.

— Какая?

— Майк все свое внимание полностью отдает поцелую.

— Тьфу ты! Я ведь делаю то же самое. Точнее, делал.

Энн покачала головой.

— Нет. Меня целовали мужчины, которые четко знали свое дело. Но они никогда не уделяли поцелую все внимание. Они не могли. Как бы они ни старались, часть их мозга была занята чем-то другим. Опозданием на последний автобус… шансами трахнуть девочку… собственной техникой поцелуя… или беспокойством о работе, о деньгах, о том, не застукал бы муж, отец или соседи. У Майка нет никакой техники… но когда Майк целует тебя, он не делает ничего больше. Ты — вся его Вселенная… и миг становится вечностью, потому что у него нет никаких посторонних планов, он никуда не спешит. Просто целует тебя, — она поежилась, — и это затягивает.

— Хм…

— Не хмыкай, старый развратник! Ты не понимаешь.

— Не понимаю. С сожалением должен сказать, что никогда не пойму. Что ж, спокойной ночи… Да, между прочим, я велел Майку запереться.

Она скорчила гримасу.

— Ни себе, ни людям!

— Он и так достаточно быстро учится. Не надо подгонять его.

Конференцию отложили на двадцать четыре часа, что дало Бену Кэкстону время восстановить силы, узнать о событиях прошедшей недели, «стать ближе» с Человеком с Марса — потому что Майк грокнул, что Джил и Бен водные братья, проконсультировался с Джил и торжественно предложил Бену воды.

Джил наскоро проинструктировала Бена, и это заставило его как следует призадуматься, чтобы разобраться в себе. Его тревожило какое-то неопределенное беспокойство: он испытывал досаду из-за близости, явно существующей между Майком и Джил. Неделя смертельного забвения изменила его взгляды на холостяцкую жизнь. Он сделал предложение Джил сразу же, как только они остались вдвоем.

— Пожалуйста, Бен, не надо. — Джил отвела взгляд.

— Почему? У меня надежная работа, хорошее здоровье, по крайней мере, будет, как только я избавлюсь от этой «правдивой» наркоты… А пока она еще во мне, я испытываю порывы говорить одну лишь правду. Я люблю тебя. Я хочу жениться на тебе и растирать твои бедные усталые ножки. Может, я слишком стар? Или ты собираешься за кого-нибудь другого?

— Нет, что ты! Бен, дорогой… Бен, я люблю тебя. Но не проси меня сейчас: у меня появилась… ответственность.

Он так и не смог поколебать ее. Он понял наконец, что Человек с Марса не был ему соперником, а просто пациентом Джил. А человек, женящийся на медсестре, должен смириться с фактом, что медсестры испытывают материнские чувства к своим подопечным… смириться и радоваться этому: если бы у Джил не было черт характера, делающих ее хорошей медсестрой, он бы не влюбился в нее. И дело было вовсе не в той восьмерке, которую выписывал ее игривый задик, когда она шла, не в ослепляющем, словно хлыстом по глазам, виде спереди… он же не подросток, интересующийся исключительно размерами груди! Он любил ее самое.

• Предыдущая
• 50/122
• Следующая