Дочь дыма и костей - Тейлор Лэйни - Страница 54

• Предыдущая
• 54/66
• Следующая

Мадригал попробовала слегка потянуть платье — во время танца под слишком тяжелой рукой оно наверняка соскользнет с тела.

— Нуэлла, — взмолилась она, — а не найдется чего-нибудь… поплотнее?

— Только не для тебя, — заявила Нуэлла. — Зачем скрывать такую фигуру?

Она что-то зашептала на ухо Чиро.

— Хватит шушукаться, — сказала Мадригал. — Может, хотя бы накинуть шаль?

— Нет, — ответили те в один голос.

— Я же голая, почти как в купальнях.

Никогда в жизни она не чувствовала себя такой незащищенной, как в тот день, когда шла с Чиро сквозь пар по воде, едва доходящей до бедер. Уже все знали, что она — избранница Тьяго, и каждая пара глаз в женских купальнях внимательно ее изучала. Хотелось нырнуть, чтобы из воды остались торчать лишь рога.

— Пусть Тьяго видит, что он получит, — ехидно сказала Нуэлла.

Мадригал насторожилась.

— Кто сказал, что он это получит?

Слово «это» вылетело из ее уст. Будто она была какой-то неодушевленной вещью, платьем на вешалке.

— Меня, — поправилась она. — Кто сказал, что он меня получит?

Мысль, что Мадригал может отказать Тьяго, Нуэллу рассмешила.

— Вот. — Она протянула маску. — Он разрешит тебе закрыть лицо.

Это была маска птицы с распростертыми крыльями, вырезанная из легкого дерева, черная, украшенная темными перьями, веером расходящимися от лица. В переливах света перья играли всеми цветами радуги.

— Да. Конечно. Теперь меня никто не узнает, — язвительно заметила Мадригал: ее крылья и рога успешно избежали маскировки.

Бал-маскарад устраивали в честь Воителя. Химеры человеческого вида надевали маски зверей, а те, кто относился к звериному, — резные подобия людей, раздутые до абсурдных размеров. Это был единственный вечер в году, когда позволялось дурачиться и притворяться. Но Мадригал в этот раз было не до веселья. От этого вечера зависела вся ее дальнейшая жизнь.

Вздохнув, она уселась на скамеечку и позволила подружкам позаботиться о себе. Те подвели ей глаза сурьмой, пастой из розовых лепестков подкрасили губы, а между рогами ярусами протянули золотую цепь из мельчайших звеньев, с которой свисали мерцающие на свету крошечные хрустальные капли. Чиро и Нуэлла посмеивались, словно готовили невесту к брачной ночи, и внезапно Мадригал поняла, что такая ночь для нее сегодня вполне может настать.

Если она примет предложение Тьяго, то вряд ли вернется ночевать в казармы.

Мадригал вздрогнула, представив его когтистую лапу на своем теле. Она никогда не занималась любовью, — в этом смысле она тоже оставалась «чистой», и Тьяго наверняка был в курсе. Конечно, ее посещали мысли об этом. Возраст уже подошел, тело требовало своего, а отношение химер к сексу строгостью не отличалось. Просто у Мадригал пока не было подходящего случая.

— Вот. Готово, — сказала Чиро. Они с Нуэллой помогли Мадригал подняться и отошли назад, чтобы окинуть взглядом свою работу.

Нуэлла ахнула. После небольшой паузы Чиро глухо произнесла:

— Ты красавица.

Это прозвучало не как комплимент.

Когда после битвы под Каламетом Чиро проснулась в соборе, Мадригал сидела рядом.

— С тобой все в порядке, — заверила она, как только веки Чиро, дрогнув, открылись.

Для Чиро это было первое воскрешение, а после него фантомы обычно плохо понимали, что происходит. Мадригал надеялась, что столь полное соответствие новой плоти исходному телу ее сестры облегчит переход.

— С тобой все в порядке, — повторила она, сжав ладонь с хамсой — символом нового статуса Чиро, и заговорщицки добавила: — Бримстоун разрешил мне создать для тебя тело. Я использовала алмазы. Никому не рассказывай.

Она помогла Чиро сесть. Мех на кошачьих ногах был мягкий, кожа на человечьих руках — тоже. Чиро нервно ощупала новое тело — бедра, бока, человеческие груди. Рука быстро поднялась вверх по шее, обнаружила мех, шакалью пасть и замерла.

Чиро словно поперхнулась, и Мадригал сперва решила, что дело в новой гортани, которая пока не привыкла формировать речь. Но она ошиблась.

Чиро отбросила ее руку.

— Ты это сделала?

Мадригал отступила на шаг назад.

— Тело… идеальное, — сказала она нерешительно. — Оно почти как твое настоящее…

— И это все, чего я заслуживаю? Быть тварью? Спасибо, сестренка. Спасибо.

— Чиро…

— Не могла сделать меня высшим видом? Что для тебя несколько зубов? А для Бримстоуна?

Такая мысль даже не приходила Мадригал в голову.

— Но… Чиро. Это же ты.

— Я. — Ее голос изменился. Он стал на тон ниже, и звучал теперь язвительно и злобно. — А ты хотела бы стать мной?

Обиженная и сбитая с толку, Мадригал ответила:

— Я не понимаю.

— Еще чего, правда? — сказала Чиро. — Ты ведь красавица!

Позже она извинилась. Сказала, что испытала шок. Новое тело казалось тесным, негнущимся, и она едва могла дышать. Понемногу привыкнув, она оценила его прочность, гибкость. Теперь она летала быстрее; ее движения стали стремительней, зубы острее, глаза зорче. Она говорила, что была как скрипка, которую, наконец, настроили, — та же, но лучше.

— Спасибо тебе, сестренка, — сказала Чиро, и благодарность прозвучала искренне.

Однако Мадригал не забыла злобного тона, когда Чиро назвала ее красавицей. Теперь эти слова вновь прозвучали так же.

Нуэлла реагировала более восторженно:

— Какая прелесть! — пропела она, сморщила на мгновение чешуйчатый лоб и протянула руку к висящему на шее Мадригал амулету. — Это, конечно, придется снять.

— Нет, — вскинулась та и зажала амулет в кулаке.

— Только на один вечер, Мад, — уговаривала Нуэлла. — Просто он не подходит к платью.

— Не трогай, — отрезала Мадригал таким тоном, что Нуэлла передумала настаивать.

— Ладно, — сказала она со вздохом.

Мадригал выпустила счастливую косточку, которая вновь расположилась в ямке между ключицами. Она прекрасно понимала, что косточка не представляет из себя ничего особенного и не годится для украшения декольте, но ей было все равно. Эту вещь она носила всегда.

Нуэлла со страдальческим видом уступила и принялась рыться в ящичке с косметикой.

— Тогда хотя бы вот это.

Не успела Мадригал понять, что происходит, как она подошла с серебряной чашей и большой мягкой кисточкой в руках и осыпала ее грудь, шею и плечи чем-то блестящим.

— Что это?..

— Сахар, — хихикнула она.

— Нуэлла!

Мадригал попыталась отряхнуться, но измельченный в пыль сахар прилип. Такую пудру использовали девушки, собираясь на свидание. «Если розовые губы и обнаженная спина недостаточное приглашение для Тьяго, — думала Мадригал, — то сахар — вполне очевидное». Ее мерцающая кожа как будто нашептывала: «Лизни меня…»

— Теперь ты не похожа на солдата, — сказала Нуэлла.

И действительно. Она выглядела как девушка, которая сделала свой выбор. Так ли это? Все вокруг считали, что сделала, и это казалось почти правдой. Однако еще было время передумать. Она могла вовсе не пойти на бал, дав тем самым другой ответ, противоположный. Оставалось только принять решение.

Она долго смотрела на себя в зеркало, испытывая головокружение, словно будущее стремительно неслось ей навстречу.

Так и было, но в то мгновение она и представления не имела, что это будущее летит к ней на невидимых крыльях, глаза его невозможно скрыть никакой маской, и все волнующие ее сейчас вопросы вскоре будут сметены как пыль одним взмахом крыла, а на их месте возникнет нечто невероятное.

Любовь.

— Пойдем, — сказала она, взяла за руки Чиро и Нуэллу и вышла навстречу будущему.

В день рождения Воителя праздничная процессия шла по Серпантину, главной артерии Лораменди. По традиции гости, переходя от одного партнера к другому, танцевали на протяжении всего пути к месту сбора, агоре.[9] Бал проводился там, под светом тысяч фонарей, закрепленных на прутьях Клетки и словно звезды в ночи освещающих миниатюрный мир с собственным небосводом.

• Предыдущая
• 54/66
• Следующая