Проклятая школа - Хокинс Рейчел - Страница 18

• Предыдущая
• 18/47
• Следующая

Кто-то подхватил меня подмышки и помог встать на ноги.

— Прости, — шепнул Арчер.

Я только мрачно на него посмотрела. Горло все еще раздирала боль, и мне совсем не хотелось проталкивать через него какие-то слова.

Тем более — слова, которые мне сейчас хотелось высказать Арчеру.

Ванди бодро заговорила:

— Так! Мистер Кросс продемонстрировал прекрасную технику ведения боя, хотя я, безусловно, дольше прижимала бы противника к полу.

При этих словах Арчер чуть заметно кивнул мне, словно хотел сказать, что потому-то и согласился показывать на мне прием: если бы это сделала Ванди, мне пришлось бы куда хуже. Но мне было плевать; я была сама не своя от злости.

— А теперь, мистер Кросс, — прочирикала Ванди, — прием номер четыре!

На этот раз Арчер покачал головой.

— Нет.

— Мистер Кросс! — резко произнесла Ванди.

Арчер молча швырнул палку ей под ноги. Я думала, она его выпотрошит или, по крайней мере, высечет, или уж точно оставит после уроков — но Ванди снова только улыбнулась, не разжимая губ. Она подняла с пола палку и передала ее мне.

Я чувствовала, что меня сейчас вырвет. Неужели больше мучить некого? Я оглянулась на толпу, поймала несколько сочувственных взглядов, но большинство тихо радовались, что не над ними издеваются.

— Ну хорошо, ребятки, смотрите и учитесь! Прием номер четыре. Нападайте, мисс Мерсер!

Я молча стояла и смотрела на нее.

Она раздраженно поджала губы и вдруг, без предупреждения, выбросила вперед руку, чтобы меня схватить. Но на этот раз я была готова и к тому же озлилась. Я, не задумываясь, подняла повыше ногу и врезала Ванди как следует.

Я видела словно со стороны, как моя собственная нога в кроссовке бьет Ванди в грудь. Я не могла этого сделать! Я в жизни своей никого не пинала, тем более учительницу.

И все-таки это произошло. Я ударила Ванди ногой в грудь, и училка повалилась на синий мат — почти точно в том же месте, где только что корчилась я.

Все ученики разом сказали: «Ах!» Я серьезно — пятьдесят человек ахнули одновременно.

И тут до меня дошла вся чудовищность того, что я совершила.

Я бросилась на колени рядом с матом и протянула Ванди руку.

— Ой, простите! Господи, я не хотела…

Она отбросила мою руку и встала, раздувая ноздри. Все, мне конец.

— Мисс Мерсер! — Ванди тяжело дышала и стала похожа на разъяренного быка. — Вы можете придумать какую-нибудь причину, почему я не должна назначить вам взыскание на ближайший месяц?

Губы у меня шевелились, но звука не было.

И вдруг, о радость! Я вспомнила совет Элоди и ляпнула:

— Мне нравятся ваши татуировки!

Это мне раньше только показалось, что все наши ахнули. А вот сейчас звук получился такой, словно из надувного шарика выпустили воздух.

Ванди наклонила голову к плечу и прищурила крошечные глазки.

— Что-что?

— Татуировки ваши. Ну, татушки. Очень красиво смотрятся.

Я никогда раньше не видела, чтобы человека хватил удар, а тут испугалась, что именно это с Ванди сейчас и случится. Я в ужасе оглянулась на толпу учеников и наткнулась на взгляд Элоди. Она усмехалась, и мне стало ясно, что я совершила кошмарную ошибку.

— Надеюсь, вы не рассчитывали, что в Геката-Холле у вас будет много свободного времени, мисс Мерсер. — Ванди скривила губы. — Будете оставаться после уроков. Работать в подвале. Весь семестр.

Целый семестр? Я потрясла головой. Кто-нибудь слышал о наказании длиной в четыре месяца? Безумие какое-то! И что еще за работа в подвале?

— Да бросьте! — сказал кто-то рядом со мной. Я оглянулась и увидела, что Арчер со злостью смотрит на Ванди. — Она же не знала! Она росла совсем не так, как мы.

Ванди отбросила со лба прядь волос.

— Да что вы говорите, мистер Кросс? Так вы считаете, что я несправедливо назначила наказание для мисс Мерсер?

Арчер промолчал, но Ванди кивнула, как будто он ответил.

— Отлично! В таком случае, разделите его с ней.

Элоди что-то пискнула, и я испытала мимолетное злорадство.

— А теперь оба вон из класса! Доложите о случившемся миссис Каснофф, — приказала Ванди, потирая грудную клетку.

Арчер скрылся за дверью раньше, чем учительница закончила фразу, а я похромала следом. Голова до сих пор еще кружилась, и вообще все болело. Я притворилась, что не замечаю взглядов Элоди и Честон.

Арчер шел так быстро, что я за ним еле поспевала.

— Татушки, значит, тебе понравились? — прорычал он, когда я наконец его догнала. — Как будто у нее без того мало поводов тебя ненавидеть!

— Извини, а что ты злишься? Ты мне коленом чуть хребет не проломил, друг, так что давай-ка без претензий!

Арчер остановился на всем ходу. Я с разгону проскочила вперед и только через три шага обернулась.

— Если бы прием проводила Ванди, ты сейчас была бы в лазарете. Прошу прощения, что постарался спасти твою задницу. В очередной раз.

— Я никого не просила спасать мою задницу! — огрызнулась я, чувствуя, как жар заливает щеки.

— Ага, — буркнул он и пошел дальше.

А до меня вдруг дошло, что он сказал перед этим.

— Почему ты сказал, что у нее и так есть повод меня ненавидеть?

Арчер явно не собирался останавливаться, так что мне пришлось догонять его рысью.

— «Татушки» у нее благодаря твоему папочке.

Я схватила его за локоть. Пальцы скользили по влажной от пота коже.

— Постой! Как это?

— Эти знаки означают, что она прошла через процедуру Отрешения. Это не украшение, а символ позора. И с чего тебя дернуло…

Арчер умолк — наверное, заметил, как я на него смотрю.

— Элоди, — прошептал он.

— Угу, — отозвалась я. — Твоя дорогая подружка со своими прихлебательницами были так милы, что просветили меня сегодня утром, как подольститься к Ванди.

Арчер со вздохом потер шею, отчего футболка сильнее натянулась на груди. Впрочем, мне-то что?

— Понимаешь, Элоди… Она…

Я выставила перед собой ладонь.

— Да мне плевать! А почему ты сказал, что татуировки у Ванди из-за моего папы?

Арчер посмотрел на меня с изумлением.

— Ничего себе!

— В чем дело?

— Ты правда не знаешь?

Впервые в жизни я отчетливо ощутила, как у меня поднимается давление. Похоже на то, как подступает магия, только еще добавилась мощная жажда убийства.

— О чем? Я? Не знаю? — еле выговорила я.

— Твой папа — глава Совета. Ну, типа, он — тот человек, который нас всех сюда отправил.

После это ценного сообщения со мной случилось то, чего никогда раньше не случалось.

А именно — полномасштабный выплеск эмоций в лучших традициях мелодрамы.

Короче говоря, я разревелась. И не так, как плачут изысканные героини трагедий. Нет, я ревела некрасиво и совсем не элегантно, с соплями и красной физиономией.

Обычно я стараюсь не плакать при посторонних, а особенно — при неотразимых красавцах, в которых я успела отчаянно втюриться до того, как они попытались меня придушить.

Но почему-то известие, что есть еще что-то, о чем все знают, кроме меня, окончательно меня пришибло.

Арчер, надо признать, не испугался моих рыданий и даже протянул руку, как будто хотел обнять меня за плечи. Или, может, закатить мне пощечину.

Но я не дала ему возможности утешить меня или, наоборот, еще добавить. Я завершила свое драматическое выступление тем, что бросилась бежать.

Выглядело это непривлекательно, но мне уже было все равно. Я бежала, не разбирая дороги. В груди жгло, горло болело от слез и от зверского захвата Арчера.

Густая трава заглушала шаги. В голове не осталось никаких мыслей, кроме одной: какая же я дура!

Не знаю блокирующих заклинаний.

Не знаю ничего о татуировках.

Не знаю о дурацком итальянском злобном Оке.

Не знаю о собственном папе.

Не знаю, что значит быть ведьмой.

Не знаю, не знаю… Ничего я не знаю!

Понятия не имею, много ли я пробежала. К тому времени, как я добралась до пруда за школой, ноги у меня подкашивались и кололо в боку. Необходимо было присесть. К счастью, у воды стояла каменная скамейка. Я так запыхалась от того, что плакала на бегу, — плюхнулась на скамью, хоть она и была вся замшелая. Сиденье нагрелось от солнца, я даже вздрогнула.

• Предыдущая
• 18/47
• Следующая