Любовная горячка - Монинг Карен Мари - Страница 30
- Предыдущая
- 30/69
- Следующая
– Что насчет Мэллиса? – спросила я. – Он умер?
Я была слишком занята теми врагами, которые ошивались поблизости, чтобы беспокоиться еще и о тех, которые временно пропали из виду.
Мэллис – урожденный Джон Джонстон-младший, сын богатого британского финансиста, – одновременно потерял обоих родителей в автокатастрофе, которую ни одна страховая компания так и не оплатила, – и внезапно стал владельцем состояния суммой около биллиона долларов. Тогда ему исполнилось всего двадцать четыре года. Он тут же отказался от имени, данного при рождении, остановившись на новом, лишенном фамилии, – Мэллис, и вернулся в общество, назвавшись новым не-мертвым. Это случилось около восьми-девяти лет назад. С тех пор у вампира образовался мировой фан-клуб из искренне верящих в него последователей, которые стадами мигрировали в его готическое поместье, находящееся в южной части Дублина. Именно там увлекающийся стим-панком желтоглазый вампир свил свое гнездышко.
Был ли Мэллис вампиром на самом деле или нет, – Бэрронс, похоже, не верил в его вампирскую сущность, – никто не знал наверняка. Я была уверена лишь в том, что Мэллис был не просто человеком. Бледный до синевы, высокий, с тонким и сильным телом танцора – однажды он ухитрился, и я видела это своими глазами, одним движением руки швырнуть через всю комнату двухметрового дюжего охранника, да так, что тот насмерть разбился о стену. Я все еще удивлялась тому, что умудрилась выжить после того, как мы с Мэллисом подрались в Темной Зоне, где я пронзила его копьем.
– На прошлой неделе его почитатели устроили церемонию погребения, – ответил Бэрронс.
Да! Именно этого я и ждала – того, что прихвостни вампира признают смерть господина!
– Значит, он мертв. – Я очень хотела услышать от Бэрронса подтверждение этим словам.
Какую бы уверенность ни вселяла в меня эта новость, я хотела услышать от него подтверждение тому, что одним плохим парнем в округе стало меньше.
Бэрронс промолчал.
– Ой, ну почему бы тебе просто не сказать это? Если кто-то устраивает панихиду по тому, кого он считал не-мертвым, значит, он понимает, что частичку «не» можно отбросить и этот тип действительно мертв. Правильно? Иначе эти фанаты закатили бы шумную вечеринку в стиле «Опять ты к нам вернулся», а не плакали: «На кого ты нас покинул?»
– Я уже говорил вам, мисс Лейн: не верьте в чью-либо смерть до тех пор…
– Помню, пока не сожгу тело, не развею пепел и не проверю дня через два, не проросла ли из этого пепла новая гадость, – отрезала я, закатывая глаза.
Если верить Бэрронсу, некоторых существ невозможно отправить в мир иной. И он твердо уверен в том, что вампиры относятся именно к такой категории существ, хоть и сомневается, что Мэллис вампир. Сразу видно, что Бэрронс не читал «Вампиры для чайников». Если верить авторам, которые для написания этой книги опросили несколько тысяч «не-мертвых» (а Мэллису в этой книге была отведена целая глава, настолько он стал популярен), за всеми вампирами мира велось строгое наблюдение и все их повадки и особенности давно были изучены.
– Представитель Мэллиса был на аукционе, мисс Лейн. Он яростно торговался за некоторые лоты, в том числе и за известный вам амулет.
Все мои надежды рассыпались в прах.
– Так он жив?
– Я бы не торопился с выводами. Вполне возможно, кто-то другой представлял его интересы, присвоив для прикрытия его имя и репутацию. Возможно даже, что это был сам Гроссмейстер, если он надумал взять под контроль финансы Мэллиса. Если он на самом деле решил так поступить, я не вижу причин, которые могли бы помешать ему.
И это было не самое приятное предположение. Каких бы фанатичных последователей ни собрал в свою гвардию Мэллис, у меня не было ни малейших сомнений в том, что Гроссмейстер легко переманит их на свою сторону, поскольку Мэллиса он обыгрывал по всем статьям. Я видела Гроссмейстера всего лишь раз, но его лицо отпечаталось в моей памяти до мельчайших подробностей. Я часами рассматривала фотографии, на которых были изображены дублинские прогулки Гроссмейстера с моей сестрой. Он был нечеловечески красив, почти как Фейри, но он не был Фейри. Мои чувства ши-видящей не срабатывали с ним, точно так же как и с Мэллисом. Он был человеком… но не вполне.
В одном я была уверена наверняка. По десятибалльной шкале харизматичности бывший парень моей сестры легко набирал одиннадцать. У фанатов Мэллиса просто нет выбора: они вмиг окажутся на коленях, отдавая дань новому хозяину. В ту ночь, когда я стащила у Мэллиса Объект Силы, который он прятал от Гроссмейстера, я достаточно насмотрелась на почитателей вампира: они искали что-то, ради чего стоит жить, и умерли бы за один шанс заполучить это «что-то». Это такой же оксюморон, как «огромный коротышка», но такова уж эта порода людей: с ними всегда все по-идиотски.
– Наденьте это. – Бэрронс бросил мне пакет.
Я осторожно развернула его. Вкусы Бэрронса никогда не совпадали с моими. Мы с ним могли одновременно зайти в один и тот же магазин, весь день выбирать покупки, а на выходе оказалось бы, что мы не приобрели ни одной одинаковой вещи. Бэрронс предпочитал строгость и простоту обилию различных аксессуаров, темные тона – светлым, сдержанные цвета – пастельным и строгий стиль – легкомысленному. Я едва узнавала себя в той одежде, которую он для меня выбирал. В глубине души я все еще была папиной дочкой, которая любила розовый цвет и радугу.
– Дай угадаю, – сухо сказала я. – Оно черное?
Бэрронс пожал плечами.
– Обтягивающее?
Он рассмеялся. Во второй раз за этот вечер. Обычно Бэрронс редко смеется. Я нахмурилась.
– Что с тобой такое? – подозрительно поинтересовалась я.
– Что вы имеете в виду, мисс Лейн?
Он подошел ближе. Слишком близко. И он что, снова пялится на мою грудь? Бэрронс стоял так близко, что я чувствовала жар его большого тела и излучаемую им силу, подобную странному электрическому току, струящемуся под его золотистой кожей. Сегодня ночью с ним творилось что-то неладное. Обычно вторым именем Бэрронса могло бы быть «Контроль». Но сегодня у меня возникло ощущение какой-то… дикости, к которой примешивалось что-то, чему я не могла подобрать названия, но что определенно отдавало жестокостью. И было кое-что еще…
Если бы речь шла о каком-то другом мужчине и о другой девушке, я сказала бы, что в его нахмуренных темных глазах светилась похоть. Но это Бэрронс, а я Мак, и смотреть на меня с вожделением он мог бы лишь после того, как в Антарктиде распустятся орхидеи.
– Ничего. Пойду переоденусь. – Я отвернулась, чтобы уйти.
Он схватил меня за руку, и мне пришлось повернуться к нему. В свете настенных бра, падавшем на него со спины, Бэрронс был совсем не похож на себя. Свет и тень резко очертили все угловатости его лица, превратив привычные черты в жесткую, почти пугающую маску. Похоже, он смотрел прямо на меня, но при этом казалось, будто Бэрронс сейчас где-то далеко-далеко и его глаза видят на моем месте совсем другого человека. Чтобы избавиться от напряженности момента, я поинтересовалась:
– Так куда мы сегодня собираемся, Иерихон?
Он мотнул головой, словно стряхивая с себя наваждение.
– Иерихон? Вы что, шутите, мисс Лейн?
Я прочистила горло.
– Я хотела сказать «Бэрронс», и ты это знаешь, – с вызовом ответила я.
Понятия не имею, почему я решила назвать его по имени. В тот единственный раз, когда я обратилась к нему подобным образом, пытаясь немного улучшить наши странные, за неимением лучшего слова, отношения (в свою защиту могу сказать лишь, что это произошло сразу после того, как он спас мне жизнь, я была преисполнена благодарности и не вполне в сознании), он высмеял меня и ясно дал понять, что не жалует фамильярности.
– Забудь, – сухо сказала я. – И отпусти мою руку, Бэрронс. Я буду готова через двадцать минут.
Его взгляд скользнул ниже, остановившись на моей груди.
Я рванулась прочь.
Если бы он был кем-то другим, а я была другой девушкой, я бы сказала, что Бэрронсу сегодня явно хочется секса. Возможно, несмотря на разницу в возрасте, они с Фионой были любовниками и теперь, когда она ушла, он ищет новых приключений. Эта мысль меня испугала. В основном потому, что ее было очень сложно выбросить из головы.
- Предыдущая
- 30/69
- Следующая
