Капитан перехватчика - Бульба Наталья Владимировна - Страница 40

• Предыдущая
• 40/108
• Следующая

— Ты хочешь сказать…

Закончить вопрос он мне не дал, продолжил сам.

— Это как фильтры: информация воспринимается, сохраняется, но не обрабатывается. Выстроенное мировоззрение имеет настолько жесткую структуру, что привнести в него извне ничего нельзя. При этом внешне — полная адаптивность к окружению. Но это не игра, а созданная искусственная личность, которая не оказывает ни малейшего влияния на основную. Потом она сбрасывается, и никаких следов, словно и не было.

— А Артур разрушил броню.

Рауле улыбнулся.

— Образно, но верно. Не понимая, что со мной происходит, он пытался мне помочь, но делал только хуже. Невероятно, как ему в голову пришло запереть меня на несколько дней в темной комнате! Только это и спасло. Отсутствие внешних раздражителей позволило сознанию разобраться с нагромождением противоречивых фактов, которые на него свалились. Когда я вышел из нее — жрецом уже не был. Вернись я на Самаринию, мне грозила бы смерть, я же хотел не просто жить, я хотел…

— Всего и сразу, — усмехнулась я, вспоминая свое состояние, когда Дарил предложил мне патент перевозчицы и корабль, о котором я могла только мечтать.

Я чувствовала себя практически Богом, который может все. На мое счастье, я очень быстро поняла, что именно прилагается к ощущению всемогущества. Ответственность за все, что ты сотворишь.

— Ты права: все и сразу. Вот тогда Артур и предложил мне помочь выстроить ему будущую империю Шорна. Я согласился, знал, ради чего это затевается.

— А потом были беспорядки…

Рауле посмотрел на Тимку и кивнул.

— Артур нашел меня в госпитале и предложил оставить все, как есть. Убедил, что став стархом я смогу принести больше пользы, чем, будучи помощником вольного. Так и получилось. Когда я вернулся на Таркан, мне предложили подучиться, а потом направили в службу розыска.

— Все остальное я знаю.

Он улыбнулся, с благодарностью. За то, что не стала вытягивать из него подробности.

— Побратимами мы стали уже позже, но это уже другая история.

Рауле развернулся резко, посчитав, что наш разговор окончен. В принципе я была с ним согласна. Почти.

— Что будет, если на Самаринии узнают, что ты не погиб?

Камил не оглянулся.

— Я буду жить до тех пор, пока несколько чистокровных жриц не родят от меня сыновей. Но, как ты понимаешь, жизнью это считать будет трудно.

Тимка поднял одно ухо, открыл глаз, глядя на меня.

Вряд ли хотел о чем-то предупредить, скорее, ждал моего приговора. Поздно, судить Рауле я не собиралась.

— Передай Таласки, что я знаю, кто из делегации встречался с Тадеусом.

А вот теперь Камил не удержался от того, чтобы повернуться ко мне.

— Решила взять их измором?

Я довольно усмехнулась, такой Рауле мне нравился больше.

— Я назову имя не раньше, чем увижу отца. Так что у них есть время подумать, что они готовы предложить взамен.

Камил замер на мгновение, обдумывая мои слова, потом попросил, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Я почти забыла, где именно он служил последние двадцать лет.

— Когда отправишься в отпуск, возьмешь меня с собой?

Ответить я ничего не успела. Игорь опять умолял о пощаде.

Мы садились последними, после «Корвета», перехватчика Вана Хилда и разведчика Индарса.

Внешние захваты, шлюз, ангар…

Нас уже ждали. Когда я спускалась по трапу — мальчики скромно кучковались за моей спиной, собравшаяся толпа встречающих гудела. Слов было не разобрать, но они были и ни к чему. Достаточно улыбок, доброжелательных взглядов, легких прикосновений, ударов по плечу, от которых не всегда было просто устоять на ногах.

Добраться до Стелькова, который пробивался со стороны своего корабля, оказалось еще той задачкой. Не примись за дело Дарил с ангелом, мы бы с ним так и не встретились. Долю нашего триумфа получил и он, как-никак, а отправился на поиски и вернулся с добычей.

— Дай я тебя обниму, пока адмирал не видит! — ехидно промурлыкал Виталий, прижимая меня к себе. Мог и не говорить тихо, все равно рев стоял такой, что никто бы и не услышал.

— Шантажировать будешь? — в тех же интонациях проворковала я, намекая, что этого лучше не делать. О чем говорил Стельков, было понятно и без уточнений. И он, и Аронов слышали мои признания на Штанмаре. Связать одно с другим для них труда не составляло.

— Я что, на самоубийцу похож? — улыбнулся он довольно, отпуская меня. — Я рад, что ты выбралась. Без тебя здесь было скучно.

В его искренности я не сомневалась, если только в смысле слова «скучно» в его понимании. Наш пусть и временный, но статус пропавших без вести вряд ли положительно сказался на настроении, царившем на базе. Служба была молодой, потерь еще не несла… Я невольно поморщилась: рано или поздно, но ситуация изменится. Лучше бы — поздно.

— Я тоже рада, что мы выбрались, — только и успела произнести я, попадая в следующие объятия. Это был Александр, о котором я только и успела вспомнить.

— Пить будем?

Я сделала вид, что задумалась, но быстро сообразила, что вопрос прозвучал несколько странно.

— Хочешь сказать…

Он подмигнул.

— Свои связи. Приказ еще не зачитывали, но мы уже командиры мобильных групп. В группе — три звена. Так что готовься примерить новые нашивки, к должности прилагается и звание.

Я фыркнула. Все, как я и прогнозировала. Вот только… в душе не было даже отголоска удовлетворения. Еще бы месяц тому назад…

Портить праздник остальным я не собиралась. Лишь уточнила.

— Ты потому и не вернулся на «Кушнар»?

— Есть еще кое-что…

Договорить он не успел, сменив непрекращающийся гул, наступила подозрительная тишина. Если я не ошибалась, в ангаре появилось начальство.

О том, что права, стало понятно через пару минут, когда расступившиеся вояки пропустили Шмалькова и Шторма. Ни отца, ни Искандера с ними не было.

Было над чем задуматься. Кажется, встретиться нам предстояло за закрытыми дверями. Выглядело это вполне разумно. Кто его знает, что от меня можно ожидать после «нервного» срыва.

— Господин каперанг…

Тот сгреб меня в охапку, выдавив из легких остатки воздуха. Даже слезы на глазах выступили.

Хотелось съязвить, что все норовят меня облапать, но не командиру же базы об этом говорить.

— Молодец! Наслышан о твоих подвигах. Был уверен, что найдешь дорожку домой, но чтобы так…

Я тяжело вздохнула. Знал бы он… Лучше ему ничего не знать.

— А у меня был выбор? — демонстрируя задор, вскинула я голову. Чуть стушевалась, заметив понимание в его глазах.

Кого я пыталась обмануть?! Шмалькова?! С его-то прошлым?!

Вопреки ожиданиям, ответил он серьезно:

— Вот так всегда и действуй. Считай, что твой единственный выбор — победить.

Уточнять, а как быть с ценой за подобные решения, я не стала. Пусть будет так, как есть.

— Отец здесь?

Вместо ответа каперанг кивнул, потом повел взглядом, оценивая количество желающих со мной пообщаться. Спасая, объявил громко:

— Мероприятия по торжественной встрече переносятся на девятнадцать нуль-нуль. Всех свободных от дежурств ждет сытный ужин и не ограниченные по времени разговоры. — Переждав одобрительный гул, добавил: — А сейчас, пользуясь своим служебным положением, я забираю капитана Орлову с собой. Но… — он поднял руку, требуя тишины, — оставляю на ваше растерзание ее экипаж.

Покидала я ангар, под смешки и пожелания продержаться до вечера. Они были правы, задача не из легких. Сели мы рано утром по корабельному времени.

Пока шли, оглянулась я лишь раз, посмотреть на Дарила, который вместо меня остался за старшего. Тот растерянным не выглядел, Тарас, стоявший рядом с ним и доказывающий что-то Аронову, — тоже.

— А куда дели Таласки и Рауле? — поинтересовалась я, когда мы вышли в коридор, обрамляющий посадочную палубу.

Мой вопрос Шмальков опять оставил без ответа. Подошел к лифтовой шахте, прижал комм к гнезду считывателя. Когда створа двери открылась, пропустил меня первой, но следом не вошел.

• Предыдущая
• 40/108
• Следующая