Вторжение - Бульба Наталья Владимировна - Страница 16

Но расположившиеся на моих глазах двое вели себя спокойно, и я посчитала, что причиной моих сомнений стали ощущения, которые передавал мне устроившийся на коленях тарагор. Из всех носителей Хаоса он радушно относился лишь к моему будущему мужу, так что вполне мог реагировать так на второго даймона.

Через мгновение я была вынуждена отложить книгу в сторонку и, проведя по гребню встревоженного питомца, скинуть с пальцев поисковое заклинание, наткнувшись на вопросительный взгляд Закираля.

Когда я последней (потому что сначала жених, а потом и Сашка оттолкнул меня за свою спину), ворвалась в комнату, там никого не было. Лишь в центре словно присыпанного пеплом ковра скручивалась в тонкий жгут леденящая душу воронка.

– Я ж ему сказал не замыкать заклинание на руну смерти… – раненым сарусом взревел Сашка.

И все, что последовало дальше, явно не предназначалось для слуха таких утонченных барышень, как я.

Но на это никто из застывшей парочки и влетевших в комнату Радмира и Тамираса не обратил внимания.

Как вытаскивали застрявшего на грани Сарката, какие фразы использовали для того, чтобы объяснить, что не стоит делать того, чего настойчиво просят не делать, – вспоминать без истерического хохота было нельзя. Не говоря уже про выражение лица Сашки, когда он тряс более могучего по сравнению с ним даймона за грудки, кляня себя за то, что связался в этой бестолочью.

И я уже просто видела, что сегодня ночью будет вытворять эта компания, в которую они приняли и названного бестолковым ученика, когда в комнату зашла мама и, не пытаясь скрыть улыбку при виде нас, но пряча взгляд, в котором была тревога, попросила нас проследовать в малый зал.

Лицо Асии, выглядевшее до этого болезненно бесстрастным, неожиданно стало спокойным.

– Я рада, что это будешь ты.

Нас разделял всего шаг. И я чувствовала их напряжение и желание оказаться рядом, несмотря на то, что между ними не было доверия друг к другу.

Я осторожно выскользнула из кольца рук Закираля, надеясь, что мой намек будет достаточно прозрачен, чтобы он сделал то, что было лишь делом времени.

Жрица, отметив это, как-то легко улыбнулась.

Наши глаза: мои и мамины, были влажными. Наша семья становилась больше, и нас связывало то, что должно быть в каждой семье, – мы были единым целым.

– И я рада, что у него есть ты. – Я пропустила тот момент, когда она осторожно, словно боясь поранить, коснулась моего плеча.

Накал чувств был слишком сильным, и мне оставалось лишь радоваться тому, что Рае, ощутив мое смятение, заметила, открывая дверь:

– Нас ждут.

Малый зал встретил нас суровыми лицами правителей, осознающих более, чем мы, что должно будет произойти в их присутствии. Нельзя сказать, что и мы этого не понимали, но… Не знаю, как Закираля, но меня продолжало преследовать ощущение нереальности того, что творилось вокруг. И единственным, в чем я не сомневалась, – было мое чувство, на которое он отвечал мне.

Мы вчетвером: Закираль, Асия, мама и я, прошли по выстроенному гвардейцами отца в центре зала коридору туда, где в одиночестве стояла варидэ, даже на фоне чуждо-красивой жрицы кажущаяся не существом из крови и плоти, а нереальным видением.

Ее взгляд коснулся внука, и лицо, похожее на застывшую ледяную скульптуру, искрящуюся в ярких солнечных лучах, смягчилось и стало живым.

– Я, варидэ Атама, – начала она, даже не дождавшись, когда в зале воцарится полная тишина, – пользуясь своим правом решать, словом и властью, отрешаю своего сына Вилдора от чести и долга и лишаю его права вести мир Дарианы по предначертанному ему пути. И пусть все присутствующие здесь станут свидетелями моих слов и воли.

– Да не покинет Дариану Изначальный Хаос во время безвластия. – Асия опустилась на колено и склонила голову.

Принимая и скорбя. Ее склонившаяся фигура, с упавшими на белый мрамор черными волосами, усыпанными серебряными искрами, отозвалась во мне чувством потери. Странным предчувствием, верить в которое мне не хотелось.

– Да прибудет с Дарианой честь и долг в ожидании прихода нового правителя. – Коммандер Саркат вышел из-за плеча стоящего поодаль Александра и преклонил колено рядом с жрицей.

И по тому, как еще мягче стало лицо варидэ, было ясно, что он сделал то, на что она надеялась, но до конца не верила.

– Да примет власть достойнейший, – одновременно произнесли появившийся словно ниоткуда Карим и мама. И также опустились на колена.

– Да примет власть достойнейший, – повторила вслед за ними варидэ и, сделав шаг навстречу, остановилась напротив Закираля. – Я, варидэ Атама, пользуясь своим последним правом решать, словом и властью, возлагаю честь и долг, Кодекс чести Дарианы, право вести наш мир по предначертанному ему пути на своего внука, алтара Закираля. И да будет моя воля нерушима, а мое решение незыблемо. И да будет смерть или отступничество одного началом для другого.

И только в этот миг я поняла то, что, пряча взгляд, скрывал от меня жених, говоря, что обряд – это не конец. И что согласиться на власть еще не значит принять ее.

И совершенно иной смысл обрели слова Аарона, когда он бросил, словно вскользь, что власть не дают – ее берут. И Закиралю рано или поздно придется это сделать. Придется встретиться с Вилдором лицом к лицу, глаза в глаза. И у этой встречи могло быть лишь два итога, каждый из которых был связан с болью и потерей.

Но для того чтобы это произошло, должно пройти еще много дней, в каждом из которых нас ждут встречи и разлуки, любовь и предательство, смертельная опасность и – в это очень хотелось верить – победа.

– Я прошу вас, варидэ Атама, по праву решать, которое считаю для вас незыблемым, признать мою невесту, принцессу Таши Арх’Онт, моей женой и соправительницей Дарианы.

Мне еще не удалось опомниться от того, с каким изяществом Закираль выскользнул из возможной ловушки, – признав его новым ялтаром, варидэ лишалась своего права решать и могла лишь советовать, – как пришлось, скрывая волнение, встать рядом с ним. Ощутив, насколько близко теперь то, что казалось таким далеким.

– Я, варидэ Атама, принимая незыблемое право решать, признаю принцессу Таши Арх’Онт женой ялтара Закираля, правителя Дарианы. И да пребудет Изначальный Хаос с ялтариллой Таши, соправительницей Дарианы.

Не таким я видела этот день. Но я была рада, что он наступил, соединяя не только наши сердца, но и два мира. Пусть и знали об этом лишь немногие.

Счастливые слезы мамы, которые она даже не пыталась скрыть; взгляд отца, в котором слились надежда и опасение; наши сердца, звучащие в унисон и единым ритмом отбивающие начало новой жизни, – все это было для меня более желанным, чем напыщенные ритуалы.

Потому что мы… были вместе. И это было… навсегда.

Лера Д’Тар

Заставив меня буквально упасть на руки подскочившего ко мне тера известием о том, что Олейор дал клятву правителя, Вилдор на этом не остановился. Проверив мою защиту, он с легкой насмешкой в голосе предложил сразиться с ним.

Моя попытка отказаться была пресечена быстро и довольно-таки жестко. Я не заметила, как он оказался рядом с Сэнаром и кинжал, который он сжимал в ладони, касался ткани его лицевого платка, давая понять, что мне лучше ему не перечить. Но одной демонстрации ему показалось мало, и Вилдор с сарказмом, к которому примешивалась брезгливость, небрежно бросил, не сводя с меня похожих на черную бездну глаз:

– Я не намерен делать вашу жизнь здесь, принцесса, тяжелее, чем это необходимо. В моих планах в отношении вас нет действий, которые мне самому кажутся неприемлемыми. И я хотел бы просить вас не перечить мне в том, что не является принципиальным. Иначе я буду вынужден лишить вас всего, что у вас осталось.

Его слова не были столь однозначными, как сама ситуация, которая их вызвала. И если с подтекстом у меня возникало множество вопросов, то и дальше настаивать на своем нежелании с ним сразиться я больше не собиралась. Лишь коротко кивнула и прошла к центру площадки, умоляя судьбу быть ко мне благосклонной и лишить меня сил раньше, чем я перестану контролировать свою ярость.