Шебеко - Гаврилов Иван Дмитриевич - Страница 49

— Работаешь?

Костя с полуслова понял его.

— Да! Трактористом… Вот видишь, не зря вместе с аттестатом зрелости нам еще вручили «корочку» об окончании курса трактористов. Пригодилось в жизни… А так куда бы пошел? Здесь нет ни заводов, ни фабрик, если не брать в расчет махонького крахмального завода. Но туда меня не возьмут, поскольку несовершеннолетний… Собственно говоря, работа мне здесь и не нужна. Скоро уже махну в город… Моя мечта — окончить строительный техникум, а там поглядим, как жить дальше. Так ты, значит, решил стать лесничим? Недурно! Солидная идея! В деревне будешь жить припеваючи…

— А ты почем знаешь?

— Э-э! — Сделал многозначительное лицо Костя. — Я — человек бывалый. Не зря же с детских лет мотаюсь по колхозу… Дядька у меня лесником, чуешь? Между прочим у вас, в Большом Чеменеве.

— И кто же это? — заинтересовались губы Коли.

— Борька Светлов, усек?

Этого крепкого мужика лично знал Коля. Но знал он и то, что Борька по характеру вредный, выпивоха, но хитер, как матерая лиса.

— Так что имей в виду, Коля… Если что — прими его к себе в помощники, не подведет. Лесник — что надо! — Серьезное лицо Кости уставилось на товарища.

— Ладно, пусть будет по-твоему, — рассыпал смешок хлопец, представляя, как грубого деревенского мужика заставит работать по науке.

— Вот и отлично! — по-детски обрадовался Костя. — Главное в жизни — поддерживать друг друга. С этого треба и начинать самостоятельную жизнь… Кстати, — подмигнули веселые зеленые глаза, — сегодня в нашем клубе ожидается неплохой вечер… В основном там будут наши одноклассники. Останься, и мы с тобой рванем к Валюше. Пора уже, а то ее явно украдет пацан…

— Он из вашего села?

— Откуда? Из соседней деревни… Неплохо бы ему почистить и мозги, а то он основательно зачастил в наши края… Ночевать же будем на сеновале. Прекрасное место — лучше не сыскать!

Вечерком наши парни двинулись на улицу. Костя нарядился в теплую фуфайку, в сапоги, и его запросто можно было спутать с ночной стражей.

— Ты хоть представляешь, где ее искать? — В Коле витало ощущение, что дивчину нынче не найти. Разве усидит дома столь видная красотка? Явно у подруг.

— Все перевернем вверх дном, но ее найдем! — Голос Кости звучал весьма уверенно. — Давай-ка для начала заглянем в ее дом…

— Сами?

— Зачем нам самим лезть в пекло? Для этого существуют подручные… На улице встретим знакомого и направим его по цели. Вот и весь разговор.

На сырой и продрогшей земле плясали ночные тени, и их косматые исполинские фигуры напоминали невиданных чудовищ. Ощущение неуютности погоды особенно усиливали угрюмые копны туч.

— Как на грех, ни одной живой души! — простужено сказал Костя и поправил воротник фуфайки. — Но придется подождать, если даже на это дело положим целый час…

— В сердце моем витает ощущение, что подобным путем мы не вырвем даже колоска зерна. А нам надо, чтобы был мешок муки, верно?

— И что ты предлагаешь? — В голосе Кости пробились недовольные нотки.

— Зайти домой к какой-нибудь подруге. Да хотя бы к Нине… Она и кликнет Валю.

— Не спеши! — хладнокровно ответил кореш и рукой показал в черную темень. — Видишь, маячит какая-то фигура?

— Ну и что?

— Это значит, к нам спешит подмога.

— А если это старуха?

— Безразлично! — был ответ. — В такой паскудной обстановке мы заставим работать и черта.

Но через минуту из темноты показалась невысокая фигура одноклассника.

— Чего стоите? — улыбнулся паренек и легко вошел в круг. — Смотрю, стоят двое. Думаю, мои кореши, а здесь выходит, вы. Кого-нибудь ждете?

— А что у тебя с глазом? — вместо ответа спросил Костя, и его бесцветные очи с усмешкой стрельнули в хлопца.

— Было дело… — многозначительно обронил хлопец, невольно пощупывая здоровенный синяк под глазом. — Хотели кое-кому намылить шею, а получилось, во щи попали мы. Но, — скрипнул зубами хлопец, — еще покажем кузькину мать… Распоясались, и знать ничего не хотят… — пространно прибавили его губы, а в мускулистой груди заклокотала месть. — В следующий раз я их огрею свинчаткой. Да так, чтобы пробить мозги!

— Наши? — поинтересовался Костя.

— Какие они наши? — отфыркнулся паренек. — Из соседской деревни, юнцы! Но крепкие, черт их дери! Одним ударом могут свалить с ног… Но все равно придется лезть в драку, ибо за честь собственной улицы я готов хоть сегодня печь в гроб…

У Коли в голове завихрились мысли: «Точь-в-точь как в Чеменеве. Улица — на улицу, деревня — на деревню… Везде ощущаешь противостояние парней. Зачем? Во имя чего? Во имя пресловутой чести — незримой, никем не замеченной, не установленной, но все же твердой и незыблемой, как сталь…»

— А Коля здесь, как я понимаю, в гостях? — И лукавые глаза пришельца рассыпали смешок. — Догадываюсь, кто вас нынче интересует… Валя?

— Она, — буркнул Костя. — И в этом деле нам нужен дельный человек. Поможешь?

Хлопец сразу же и смекнул. Он улыбнулся, поправил новенькую болоньевую куртку, а после сказал:

— Могу помочь… Чай, свои люди. Два года вместе хлебали соль из одного котелка. Позвать?

Костя поощрительно кивнул головой.

И вот подвижная, но важная и желанная фигура Вали предстает перед ребятами во всем своем великолепии. Костя мигом шуганул в темень, а Коля остолбенело смотрит на нежное девичье тело. И чудится хлопцу, что не дивчина, но Василиса Прекрасная стоит перед ним…

Валя ошалело смотрит на мальца и не верит собственным глазам:

— Ты?

— Я… — говорят Колины губы, а после ревниво прибавляют. — Не признала?

— Давай отойдем отсюда… — вместо ответа шепчет Валя. В ее голосе столько нежности и воркотни, что у Коли вновь замирает сердце.

— Может, лучше к школе?

— Пошли!.. — И Валя легонько движется вперед. А в затемненном дворе школы рослые акации все еще колдуют в ночи. Запахи деревьев усиливаются сырой огрубелой листвой. И везде торжествует поразительная тишина — слышно, как с листьев падает дождь.

— Как экзамены? — соловьем раздается голос Вали. Она поеживается от ночной прохлады и шершавый плащ застегивает покрепче.

— Что экзамены? — вяло, с явной неохотой роняет студент. — Там же надо работать. День и ночь сидеть над учебниками… Ты же знаешь, что конкурс нынче двойной…

И Коле хочется добавить, что он денно и нощно корпел над наукой — лишь бы добиться результатов. А Валя в то время крутила свою ненасытную любовь неизвестно с кем… Но язык будто прилип к небу, молчит, мысленно посылая в пространство радость и страх одновременно.

— Результаты хоть есть?

— Есть! Да они уже в тягость, поскольку отрывают от тебя надолго… — в голосе Коли проступила грусть.

— Городских девчат там полно… — мурлычет Валя, и ее теплая ладонь нежно дотрагивается до Колиной руки.

— А что мне городские? — Коля встал в позу. — До тебя им расти и расти! Ходят на высоких каблуках, словно цапы. А разобраться — ни сердца, ни ума. Одно холодное тело…

— Мужиков чаще всего это и устраивает… — многозначительно произносит дивчина.

— Не болтай абы что! — разозлился Коля. — Главным в человеческих отношениях я вижу любовь, а потом уже шуры-муры…

— Что-то верится с трудом! — кольнула его Валя. — По слухам, что услышала разом, ты тоже зря время не теряешь. Говорят, гуляешь с какой-то Ириной… Если верить некоторым, так получается, у вас там крепкая любовь.

— Да какая там любовь? — в сердцах сказал хлопец. — Одно развлечение… Все девчат провожают по домам, не отстаю и я… Что-то вроде обязательной возни.

— А со мною у тебя как? — осторожно обронила Валя. — Тоже что-то вроде обязательной возни?

— Ну зачем ты так? Разве по мне не видно, что дело здесь всерьез?

Вместо ответа девушка погладила его руку, мягкую, но стылую в эту студеную ночь.

Теплая волна чувств ворвалась в тело Коли. Будто голова закружилась от счастья. И в сей благодатный миг смешными и ничтожными показались его отношения с Ириной, его скрипучая драка с Андреем. «К Ирине я больше не ходок… Зачем морочить голову дивчине? Пусть найдет свое счастье. Но только в другом…»