Спящая красавица - Макдональд Росс - Страница 45

• Предыдущая
• 45/53
• Следующая

— Убийца был со мной на борту «Ханаана».

— Вы имеете в виду Бэгли?

— Да. В заметке содержалось довольно точное описание Бэгли. Один из соседей опознал его: в ту ночь он кружил вокруг дома Элли. Похоже, он следил за ней через окно, выходившее во двор. Как только я прочитал заметку, я вызвал Бэгли, но он не явился. Затем произошло нечто, заставившее меня забыть об этом.

— Вы имеете в виду пожар?

— Нет, пожар случился позже. И причем по вине Бэгли.

Я не спускал глаз с Сомервилла. Лицо его было мрачное и сосредоточенное. Я подумал, уж не стал ли для него Бэгли символом всего плохого, что было в его жизни — убийца любовницы, поджигатель корабля...

— Я слышал, что вас считают ответственным за пожар.

Капитан Сомервилл не выказал ни раздражения, ни удивления.

— Возможно, отчасти так оно и было.

— Вы весьма откровенны.

— Я хочу быть с вами честным. — Капитан танкера потом отметил в своем рапорте, что я приказал слишком увеличить давление в цистернах, и одна из них лопнула.

— Так и было?

Сомервилл поднял руку, словно ожившая статуя, но затем рука безвольно упала, словно процесс оживания оказался слишком трудным.

— Я не помню детали того вечера, хотя я провел бессонные ночи, пытаясь восстановить все, как было. Но я искренне не мог вспомнить, чтобы отдавал такой приказ. Возможно, я все-таки приказал повысить давление. Но что-то пошло наперекосяк. — В его взгляде было недоумение. — Я только что получил известие о смерти Элли. Это меня ошеломило, и я воспринимал происходящее как в тумане.

Это было настоящее признание. Впервые я услышал правду про то, как капитан Сомервилл потерял и корабль и любовницу.

— Но разве ответственность не была возложена на вашего офицера, ведающего горючим?

Капитан с трудом перевел взгляд на меня, словно глаза его были из камня:

— Вы что, проводили расследование причин пожара на «Ханаане»?

— Нет, но эта тема постоянно возникает.

— Эллис вам что-то рассказывал?

— Кое-что. Он тяжело воспринял смерть Бэгли. Он считает себя ответственным за случившееся тогда.

Теперь капитан смотрел в пол.

— Вы культивировали в нем чувство вины, капитан?

— Не было необходимости. Эллис в этом смысле был добровольцем. Да и ему в общем-то было все равно.

— Все равно? Посмотрели бы вы на него сегодня в морге!

Сомервилл коротко качнул головой.

— Я имел в виду то, что он не был кадровым офицером. Для него это была просто работа. Одна из возможных. Когда он ушел из флота, я позаботился о том, чтобы ему досталась работа получше. Но я перестал быть командиром. И утратил шансы когда-либо получить такую должность. До конца войны я просидел на берегу.

Некоторое время капитан молчал. Он оплакивал про себя то ли утерянную честь, то ли погибшую гордость. У меня возникло такое впечатление, что он по-прежнему сидит на берегу и ждет, когда же кончится война, а какое-то загадочное его второе "я" занимается делами мирного времени.

— По-вашему выходит, что корабль поджег Бэгли. Вы это утверждаете всерьез, капитан?

Капитан очнулся от своего сна.

— Уверяю вас, это не шутка. Бэгли достал из рубки оружие и попытался застрелиться. Он получил легкое ранение в голову, но ущерб кораблю оказался гигантским. Это случилось после того, как лопнула цистерна с авиационным бензином. Вспышка от выстрела Бэгли привела к пожару в одном из проходов, и он загорелся сам. Он бросился за борт. Мы его потеряли — было темно, и все матросы тушили пожар. Но его подобрал танкер — его и других матросов, прыгнувших за борт. Среди них был мой вестовой Смит. Несколько человек утонули, несколько человек скончались от ожогов.

Сомервилл тяжело дышал. Ему было очень непросто рассказывать мне о пожаре, уничтожившем и его корабль, и его карьеру. Он прикрыл глаза, словно пытаясь изгнать из памяти картины прошлого.

— Почему Бэгли решил застрелиться, капитан?

Сомервилл неохотно приоткрыл глаза.

— Тот, кто послал мне вырезку, явно послал такую же и Бэгли. Он понял, что игра окончена, украл пистолет и забравшись, в укромный угол, попытался покончить с собой.

— Как к нему попала вырезка? Разве матросы тоже успели получить почту?

— Нет, но Бэгли был связистом и имел особый допуск.

— Вы уверены, что он видел вырезку?

— Я не видел ее у него в руках. Но ее нашли в ящике комнаты связистов. Все это есть в официальных документах расследования причин пожара. Если вы мне не верите, можете навести справки.

Я и верил и не верил капитану. Я сам служил в армии и плавал на военных кораблях. Я неплохо знал, какой огромной властью обладают там капитаны. Они умели создавать на своих кораблях свой особый мир и влиять на ход расследований тех или иных инцидентов, даже когда их власть оканчивалась.

— Я все-таки не понимаю, — сказал я, — почему вы не вызвали, не допросили Бэгли.

— Что вы имеете в виду? — удивленно спросил меня Сомервилл.

— Когда вы послали за ним, а он не явился...

— Мне было не до этого. У меня на руках была авария с нефтью.

— С нефтью?

— С бензином. — Капитан побагровел, словно в нем еще догорал тот давний пожар. — Я имел в виду аварию с цистерной. Просто я очень устал и оговорился.

— Значит, Бэгли вы не сказали ни слова?

— В тот вечер нет. Я вообще ему ничего не сказал. Я потом увидел его лишь несколько месяцев спустя — в больнице, и это был самый настоящий живой труп. Были разговоры о привлечении его к ответственности, но мне удалось избавить его от этого.

— По делу об убийстве Элисон Рассо?

— Да. Несомненно, он виновен. Но власти — и морские, и гражданские — не считали целесообразным давать ход делу. Я тоже так думал. В то время казалось невероятным, что Бэгли сможет встать с постели и обрести дар речи. То, что он это сделал, просто какое-то чудо.

— Может быть, потому-то его и убили, — предположил я. — Потому, что он обрел дар речи?

Сомервилл тревожно посмотрел на меня:

— Он стал говорить?

— Да. Сегодня вечером я виделся с его доктором. Бэгли стал говорить.

— Он говорил об Элли... о смерти миссис Рассо?

— Эта тема возникала, — признал я.

— Бэгли сознался?

— Кое-что из сказанного им можно счесть признанием. Хотя я сильно сомневаюсь, что это соответствует действительности. Он мог быть свидетелем убийства. Или сделать что-то с ней уже посте того, как она погибла.

Я называл варианты и следил за лицом Сомервилла. Он старел на глазах.

— Что именно он сказал?

— Что совершил ужасный поступок.

Сомервилл резко опустил голову, и подбородок его упал вниз как топор.

— Он убил ее. Его собственная смерть вчера — лишнее тому подтверждение.

— То есть?

— Я думаю, его убил в отместку кто-то из семейства Рассо. Муж Элли или ее сын. Я-то успел изучить этих людей. У них горячая кровь, и если их семейная честь запятнана, они смывают пятно только кровью.

Виновность кого-то из Рассо была одной из гипотез, но я не хотел обсуждать ее с Сомервиллом. Я попытался сменить тему, но неудачно, поскольку мой следующий вопрос невольно снова оказался связан с возможной виновностью капитана.

— Вы знаете, что Нельсон Бэгли видел вас во вторник по телевизору?

— Нет, конечно. Вы хотите сказать, что Бэгли смотрит телевизор?

— Ему показали вас.

— Кто же?

— Гарольд Шерри.

— Зачем?

— Чтобы выведать кое-что о вас и членах вашей семьи. Похоже, именно с этой целью Шерри и забрал Бэгли из больницы.

Лицо капитана опять стало неудержимо сереть. Он горько улыбнулся.

— Вы намекаете, что в смерти Бэгли могу быть виновен я?

— Это ваши слова, не мои...

— Черта с два! Как я мог выкроить для этого время?! Я работаю по двадцать часов в день. И если вы назовете человека, который больше моего был на всеобщем обозрении эту неделю... — Он развел руками и уронил их на колени.

Все это было вполне резонно. Но он по-прежнему казался мне каким-то нереальным, даже хоть и говорил разумные веши. Мы сидели, смотрели друг на друга, и между нами росла и ширилась эта ирреальность, пока она не покрыла город, огромный океан до самой Окинавы, где все еще шла война.

• Предыдущая
• 45/53
• Следующая