Другая сторона доллара - Макдональд Росс - Страница 46

• Предыдущая
• 46/57
• Следующая

Меня интересовал еще целый ряд вопросов, касающихся совместной жизни Майкла Харлея и Кэрол Браун — начиная с Айдахо и кончая Калифорнией. То, что было в начале, стало для меня уже достаточно ясным, несколько смущала середина, а самый конец и вовсе терялся во мраке.

— Я разговаривал с родителями Кэрол, — сказал я. — Она была у них в начале лета и оставила в своей комнате чемодан. Письмо, найденное в нем, открыло мне глаза на причину, по которой вы обвиняете себя в том, что способствовали преступлению Майкла.

— Вы видели мое письмо? Больше я никогда не буду писать таких писем, как это. Но я хотел как лучше. — Он снова опустил голову.

— Очень трудно предвидеть то, что ожидает впереди, и предугадать, к чему могут привести даже незначительные поступки. Вы ведь не собирались предлагать Майклу ничего плохого?

— Господи! Конечно, нет.

— Тем не менее ваше письмо помогло мне. Оно привело меня сюда, к Отто Сайпу, и я надеюсь, что в конце концов приведет к мальчику. Он находился здесь с утра понедельника до вечера в среду.

— Вот оно как!

— Вы хорошо знали Отто Сайпа?

Только не этого вопроса ждал Гарольд Харлей. Если бы он мог, то, наверное, провалился бы сквозь землю, оставив свой темно-серый выходной костюм, черный галстук и пыльную шляпу здесь, на кривых сучьях магнолии, вместе с ее высохшими листьями.

— Он был товарищем Майкла, — сказал он так тихо, что я едва расслышал. — От брата я узнал о Сайпе. Он тренировал Майкла, готовя его к карьере боксера.

— А к какой карьере готовил он вас, Гарольд?

— Меня?

— Вас. Разве не Сайп предложил вам работать фотографом здесь, в отеле?

— Ну, это не в счет... Я был братом Майкла.

— Я убежден, что вы должны были что-то делать за это. Не хотел ли Сайп, чтобы вы помогли ему в его побочной работе?

— Что за побочная работа?

— Шантаж.

Он так резко мотнул головой, что шляпа чуть не свалилась на землю.

— Честное слово, я не имел никакой доли в его доходах. Он установил мне стандартные цены за те фотографии, платил жалкие доллары за такой риск, а если бы я отказался, то потерял бы работу. Я ушел сразу же, как только появилась возможность. Это был грязный бизнес.

Он всматривался в постепенно исчезающий фасад отеля. Сейчас, в сумерках, фасад был совершенно белым.

— Я никогда не имел никакой выгоды от этого, никогда не знал, что это были за люди.

— Кроме одного раза.

— Я не знаю, о чем вы говорите.

— Разве не вы сделали фотографию капитана Хиллмана и его девушки?

Он побледнел и покрылся потом.

— Не знаю. Я никогда не знал имен.

— Прошлой весной, в Ньюпорте, вы узнали Хиллмана.

— Конечно же, он был старшим помощником на судне Майкла. Я встретил его, когда в тот раз поднялся к нему на борт.

— А не в другой раз?

— Нет, сэр.

— Когда вы и Майкл были арестованы? Весной сорок пятого?

Он кивнул.

— Пятого марта. Никогда не забуду этот день. Это был единственный раз, когда меня арестовали. После того, как меня выпустили, я больше никогда туда не попадал. До сих пор.

Он вновь осмотрел это место, которое, казалось, предало его во второй раз.

— Если вы правильно назвали дату, то фотографию, которой я интересуюсь, делали не вы. Она выполнена первого апреля.

— Я не лгу. К тому времени у Отто Сайпа был другой парень.

— Почему он получил в отеле такую большую власть?

— Думаю, он сделал что-то для правления. Много лет назад он замял какое-то дело, касавшееся кинозвезд, останавливавшихся там.

— Когда Майкл сбежал с корабля, он скрывался здесь?

— Да. Я предоставил ему и Кэрол свою комнату, мне ее дали, потому что я работал в отеле. Сам я спал в служебном помещении. Думаю, Отто Сайп разрешил Кэрол остаться в той комнате и на время, пока мы были арестованы.

— Это та комната, что в конце коридора, следующая после его?

— Да.

— Там стояла медная кровать?

— Да. Ну и что?

— Ничего. Просто удивляюсь. Они не меняли обстановку еще с войны. Эта общая ванная, расположенная между обеими комнатами, была бы очень удобна для Сайпа, если бы он заинтересовался Кэрол.

Харлей покачал головой.

— Нет, для женщин он был бесполезен, и Кэрол для него ничего не значила. Она уехала отсюда сразу же, как только получила новое предложение: перебралась к подруге в Бербанк.

— К Сюзанне.

— Да, ее звали именно так. — Гарольд оживился. — Никогда не встречал ее, но, наверное, она хороший человек.

— А что за девушка была Кэрол?

— Кэрол? Она была красавицей. Когда у девушки такие глаза, тебе больше ни о чем не надо думать. Я всегда полагал, что она просто наивная девочка. Но Лилла говорит, что она может написать целую книгу о том, чего я не знаю о женщинах.

Я взглянул на часы: девятый час. Гарольд мог бы мне еще пригодиться, если только он способен на это. Отчасти для того, чтобы это проверить, я попросил его перейти шоссе, чтобы повидать старого знакомого, Бена Дали. Он не отказался.

Бен угрюмо взглянул на нас с порога своей конторки, залитой ярким светом.

Когда он признал Гарольда, настроение его явно улучшилось. Он вышел, намеренно не замечая меня, и пожал ему руку.

— Давно не виделись, Гар!

— И я тебя давно не видел, Бен.

Они заговорили друг с другом о прошедших годах.

Говорили тепло и искренне, не обнаруживая никаких признаков былых греховных связей. Конечно, это не было еще абсолютно точным, но меня порадовала мысль о том, что ни один из них не замешан в недавних преступлениях.

Я прервал их разговор:

— Не уделите ли вы мне минуту, Бен? Вы могли бы мне помочь распутать это убийство.

— Каким образом? Еще кого-нибудь убить?

— Если вы можете, попробуйте проделать еще одно опознание. — Я достал фотографию Дика Леандро и почти насильно сунул ему в руки. — Вы видели когда-нибудь этого человека?

Он изучал фотографию целую минуту. Руки его слегка вздрагивали.

— Может быть, но я не уверен.

— Когда?

— Прошлой ночью. Может быть, это именно он подъезжал к отелю прошлой ночью.

— Человек с девушкой в новеньком «шевроле»?

— Да. Это мог быть и он. Но я не стал бы давать об этом клятву в суде.

Было без четверти девять, когда я остановил своего верного коня напротив автобусной станции в Санта-Монике.

Я вошел в здание станции: Стелла, этот невероятный ребенок, была уже там. Она сидела за стойкой для ленча в глубине помещения, так, чтобы видеть все, что происходит в дверях и снаружи. Конечно, она заметила меня и постаралась спрятать лицо за чашкой кофе. Я сел около нее. С раздраженным стуком она поставила чашку на стол: кофе ее уже давно остыл и подернулся серой пленкой.

Она заговорила, не глядя на меня, — так, как разговаривают в фильмах о шпионах:

— Уходите отсюда, а то спугнете Томми.

— Он не знает меня.

— Но я предпочла бы остаться одна. Кроме того, у вас вид полицейского или кого-то в этом духе.

— Почему у Томми такая аллергия на полицейских?

— У вас тоже была бы такая аллергия, если бы вас разыскивали, чтобы посадить под замок.

— Если будешь убегать из дома, тебе грозит то же.

— У них не будет такой возможности, — сказала она, посмотрев на меня с неприязнью. — Отец водил меня сегодня к психиатру, чтобы убедиться, не нужно ли отдать меня в школу в «Проклятой лагуне». Я рассказала врачу все, как и вам. Она сказала, что с нервной системой у меня все в порядке. Но как только отец вошел к ней в кабинет, я выскочила, села в такси и приехала сюда, потому что автобус уже ушел.

— Мне опять придется везти тебя домой.

— Разве у подростков нет никаких прав? — сказала она с молодым задором.

— Конечно, есть, — ответил я. — В том числе и право находиться под защитой взрослых.

— Я не уеду отсюда без Томми.

Это имя она выкрикнула слишком громко. Половина людей, находящихся на маленькой станции, оглянулись на нас. Женщина за стойкой быстро подошла к Стелле.

• Предыдущая
• 46/57
• Следующая