Тетралогия Будущего - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 77

• Предыдущая
• 77/211
• Следующая

Торби как младший приемный сын капитана Краузы, старшего мужчины в своем септе, номинального главы клана «Сизу» (настоящим главой была его мать), оказался по клановому статусу выше трех четвертей своих родственников (корабельного ранга ему еще не присвоили). Однако старшинство отнюдь не облегчило ему жизнь. Ранг приносит привилегии. Но вместе с ними на человека возлагаются ответственность и обязанности, груз которых перевешивает удобства, доставляемые льготами.

Научиться нищенствовать было куда проще.

Торби с головой ушел в эти новые для него проблемы и по нескольку дней не виделся с доктором Маргарет. Как-то раз, торопливо шагая по главному коридору четвертой палубы — теперь он всегда спешил — Торби налетел на нее, едва не сбив с ног.

Он остановился.

— Здравствуйте, Маргарет!

— Здравствуй, Торговец. А я уж было решила, что ты не захочешь даже разговаривать с фраки.

— Что вы, Маргарет!

Она улыбнулась.

— Я шучу. Поздравляю тебя, Торби. Я рада за тебя: это решение было при таких обстоятельствах самым верным.

— Благодарю вас. Я тоже так думаю.

Перейдя на английский Системы, она с материнской заботливостью спросила:

— Я слышу сомнение в твоем голосе. Что-нибудь не так?

— Да нет, все в порядке, — и вдруг он выпалил всю правду:

— Боюсь, я никогда не смогу понять этих людей.

— В начале каждого полевого исследования я ощущаю то же самое,— мягко проговорила она,— а этот корабль представляется мне самым загадочным. Так что же тебя беспокоит?

— Ну... Я не знаю. И, боюсь, никогда не сумею разобраться. Возьмем Фрица — он мой старший брат. Он много помогал мне, но, когда я не оправдывал его ожиданий, он начинал орать мне прямо в ухо. Один раз даже ударил меня. Я не остался в долгу, и мне показалось, что он вот-вот взорвется.

— Кто кого имеет право клевать.

— Что?

— Неважно. Это не научное сравнение. Люди — не куры. Так что же произошло?

— Ну, он тут же стал холодно-вежлив и сказал, что прощает мне и все забудет, принимая во внимание мое невежество.

— Noblesse oblige[6].

— Простите?

— Извини. Мои мозги — это просто какая-то свалка старья. И что же он? Забыл, простил?

— Начисто. Стал слаще сахара. Не знаю, из-за чего он так разъярился и почему успокоился после того, как я его ударил, — Торби развел руками. — Это же неестественно.

— Неестественно. В жизни вообще очень мало естественного. М-м-м... Торби, я могу тебе помочь. Возможно, я понимаю Фрица лучше, чем он сам. Понимаю благодаря тому, что я — не из Людей.

— Что вы имеете в виду?

— Моя работа как раз и заключается в том, чтобы понимать. Фриц родился среди Торговцев. Многое из того, что он знает — а он очень умный молодой человек, — лежит в области подсознательного. Фриц не может объяснить многие свои поступки: он не думает, а просто действует. Ну, а я два последних года сознательно изучала все, что видела и слышала. Поэтому я могу дать тебе совет каждый раз, когда ты стесняешься спросить что-либо у них. Со мной ты можешь разговаривать совершенно свободно: у меня нет никакого статуса.

— Маргарет, неужели вы действительно можете?

— В любой момент, когда у тебя есть время. Но я не забыла и твоего обещания рассказать мне о Джуббуле. А теперь не буду тебя задерживать. Ты ведь торопишься.

— В общем-то нет,— он застенчиво улыбнулся. — Просто, когда я спешу, мне не приходится так часто говорить с людьми... а я обычно не знаю, как это делать.

— Понятно. Торби, у меня есть фотографии, списки имен, семейная классификация и обязанности каждого члена экипажа. Это поможет тебе?

— Еще бы! Фриц думает, что достаточно показать мне человека и один раз объяснить, кто он есть — и я всех узнаю!

— Тогда пойдем ко мне в каюту. Не стесняйся: мне разрешено принимать у себя для работы всех, кого бы я ни пожелала. Дверь открывается в общий коридор, и тебе не придется заходить на женскую половину.

Обложившись со всех сторон фотографиями и списками, Горби за полчаса усвоил все необходимые сведения благодаря урокам Баслима и дотошности доктора Мейдер. Она приготовила также полное генеалогическое древо «Сизу». Торби впервые видел его — такого не было ни у одного из его новых родственников: они не нуждались в памятках, потому что знали все наизусть.

Маргарет показала Торби место на древе, где располагался он сам.

— Крестик означает, что, хотя ты и находишься в прямом септе[7], родился ты не его членом. А вот еще пара людей, переведенных из побочных ветвей в септ... я полагаю, это было сделано для того, чтобы назначить их на ведущие должности. Экипаж «Сизу» называет себя Семьей, но в сущности данная группа представляет собой фратрию[8].

— Что это?

— Группа родственников, не происходящих от одного общего предка, практикующая экзогамию — обычай искать супругов вне группы. Законы экзогамии продолжают действовать, однако их дополнило правило мойете[9]. Ты знаешь, как действуют две мойете?

— Они несут вахту по очереди.

— Да, но ты знаешь, почему на вахте правого борта больше холостяков, а на вахте левого — незамужних женщин?

— М-м-м... Пожалуй, не знаю.

— Женщины, принятые с других кораблей, попадают в правую мойете, а местные холостяки — в левую. Каждая девушка с твоей стороны должна быть обменена... если только она не найдет себе мужа среди очень немногих подходящих для этого мужчин. Тебя должны были бы принять на эту сторону, но тогда у тебя был бы другой отец. Видишь эти имена, где крестик и голубой кружок? Одной из этих девушек предстоит стать твоей супругой... если ты не найдешь себе невесту на другом корабле.

Эта мысль неприятно поразила Торби.

— Так я действительно обязан?..

— Если тебе присвоят корабельное звание, соответствующее твоему семейному положению, то тебе придется отбиваться от кандидаток палкой.

Торби сильно рассердился. Запутавшись в семейных делах, он скорее захотел бы обзавестись третьей ногой, чем жениться. 

— Большинство сообществ,— продолжала Маргарет,— практикуют и эндогамию, и экзогамию одновременно: человек ищет себе супруга вне семьи, но в среде своего народа, расы, в своей вере. И ваши Торговцы — не исключение. Можно вступить в брак с членом другой мойете, но не с фраки. Однако ваши правила создают не совсем обычное положение: каждый корабль представляет собой патрилокальный матриархат.

— Что?

— Термин «патрилокальный» означает, что жена переходит жить в племя мужа, ну, а матриархат... скажи, кто управляет кораблем?

— Капитан.

— Так ли?

— Ну, отец, разумеется, слушается бабушку, но она стареет, и...

— Никаких «но». Настоящим хозяином является старший помощник. Поначалу меня это удивляло: я думала, что такое положение существует только на этом корабле. Но нет, это правило распространяется на всех Людей. Мужчины ведут торговлю, управляют кораблем и энергоустановкой, но властвует всегда женщина. В рамках системы это имеет смысл, и брачные обычаи становятся более-менее осмысленными.

Однако Торби явно не желал продолжать обсуждение проблем, связанных с женитьбой.

— Ты еще не видел, как корабли меняются дочерьми Торговцев. Девушки покидают родной корабль, буквально рыдая, и их приходится тащить чуть не волоком... но, попав на другой корабль, они тут же вытирают слезы и готовы улыбаться и флиртовать, высматривая себе мужа. Подцепив подходящего парня и сумев выпихнуть его вперед, девушка получает шанс стать главой суверенного государства. А слезы ее высыхают очень быстро потому, что в своей Семье она была никем. Теперь подумай: если бы хозяевами были мужчины, такой обычай переродился бы в обычную работорговлю; а так у девушки появляется возможность использовать свой шанс.

• Предыдущая
• 77/211
• Следующая