Сэр Евгений. Дилогия - Тюрин Виктор Иванович - Страница 50

‑ Трус! Повернись ко мне лицом и сражайся, как мужчина! Умри человеком!

Вместо ответа тот заверещал тонким и противным голосом, словно испуганное животное, втянул голову в плечи и еще сильнее пришпорил коня.

‑ Так сдохни, грязная свинья!! ‑ с этими словами я резко бросил руку вниз. Клинок разрубил богато отделанный золотым позументом берет Вернея, а за ним и череп. Визг обезумевшего от страха труса оборвался хрустом костей и коротким всхлипом. Не успело залитая кровью голова упасть на лошадиную гриву, как его тело, разом обмякнув, начало сползать, а потом, скользнув по лошадиному боку, рухнуло на траву. Остановившись у трупа, я с минуту смотрел на него, затем тронул поводья и завернул коня. Адреналин еще клубился у меня в крови, когда я подъехал к дворянам, спутникам Вернея, с окровавленным мечом в руках. Не знаю, что прочитал в моих глазах господин в темно‑коричневом камзоле, но он предпочел не высказываться и промолчал, зато молодой повеса не замедлил высказать свое возмущение:

‑ Сэр! Вы совсем обезумели, если решились на убийство безоружного человека!

Гнев при этих словах колыхнулся во мне и погас, не найдя подпитки, поэтому я только сказал:

‑ Вы свидетель! Вы видели и слышали, как я предлагал ему честный поединок. У него был шанс, и он им не воспользовался!

‑ И все равно я утверждаю, что это убийство!

Я смотрел на него и не понимал, что это: уверенность в себе или в его голове все еще играет хмель вместе с наглостью и бесцеремонностью.

‑ А натравить на нас, как псов, своих стражников, это как называется?!

‑ Да, Верней поступил неблагородно, но и вы поступили не лучше!

‑ А кто ты такой, чтобы судить о том, что правильно и неправильно?!

‑ Вы мне не нравитесь, как и ваш тон, но я вам отвечу! Я ‑ Джон Макуорт, сын графа Ромейского.

Тон, снисходительный и одновременно высокомерный, которым была сказана последняя фраза, очевидно, явно должен был подчеркнуть значимость и превосходство его рода над другими знатными семьями или как минимум над родом Фовершэмов.

'Мальчишка, а гонор, как у взрослого!'.

Окинув холодным взглядом пышно и вычурно одетого холеного дворянина столь гордящегося своей родословной и не меньше этого кичившегося своим богатством (на его холеных пальцах я насчитал шесть перстней с драгоценными камнями), я издевательски сказал:

‑ Рад за вас, э‑э,… сын… благородного… графа, а теперь разрешите откланяться, ‑ в следующую секунду мой случайный взгляд задел разукрашенную цветами и лентами тележку. Девушки!

'Черт! Дьявол! Мать вашу! Совсем забыл! Мститель хренов!'.

Если до этого момента я считал, раз Верней мертв, то дело можно считать закрытым, а теперь оказывается, утолив свою жажду мести, я не сделал самого главного ‑ не восстановил справедливость. Ненависть, снова вспыхнувшая во мне, горела сейчас не всепоглощающим пламенем, а ровным холодным огнем, дающим принимать, пусть резкие, но зато взвешенные решения. Что ж, будем разбираться с этим делом дальше! Повернулся к хладнокровному господину, в темно‑коричневом камзоле.

‑ Кто вы?!

‑ Граф де Гораф, нормандский дворянин. К вашим услугам.

‑ Граф, как эта девушка попала… в упряжку?!

Тот неожиданно замялся:

‑ Хм! Не знаю. Все устраивал Верней. Мне это было просто неинтересно. Подождите, так это все… из‑за этой девушки?!

‑ И да, и нет, граф.

‑ Хм. Не знал! Дьявол! Не знал! А вы, похоже, Томас Фовершэм. Слышал, что между вами существовала личная неприязнь, но никак не думал, что из‑за девушки. По крайней мере, Верней не говорил… Впрочем, что тут говорить! Вы дворянин?!

‑ Да! Томас Фовершэм, сын барона Джона Фовершэма!

‑ Гм! Мы с вами, эсквайр, благородные люди и должны идти навстречу друг другу. К тому же она же не благородного сословия, а все лишь простолюдинка! Не драться же нам из‑за нее! ‑ он сделал многозначительную паузу, словно собираясь подчеркнуть то, что он собрался сказать.‑ Может быть, возьмете отступного?!

'У Вернея дружки под стать ему! Что захотел ‑ взял! Если не мечом, то подкупом. Или на испуг! Вон девчонки даже пискнуть не могут в свою защиту, потому что понимают ‑ здесь все решать господам'.

‑ Эй, вы трое! ‑ я показал пальцем на четверых дворян ‑ лизоблюдов, которые старательно делали вид, что их здесь нет. ‑ Ты, ты и ты! Брысь с лошадей! Займете места девушек в тележке! Кто будет медлить ‑ получит болт в лоб! Время пошло!

‑ Теперь вы, красавицы, ‑ я обратился к девушкам, которые с удивлением прислушивались к нашему разговору. ‑ На лошадях ездить умеете? Тогда выбирайте каждая себе по лошадке.

Одна, с пышными формами, кивнула сразу, другая, с большими черными глазами, чуть погодя. Последней кивнула Джейн, до этого пристально вглядывающаяся в меня. До этого момента, все происходящее они воспринимали как драку господ, выясняющих свои отношения, но как только девушки поняли, что за них решили заступиться, они ожили и теперь с интересом прислушивались к нашему разговору.

‑ Эй, пажи! Хватит дрожать! Лучше помогите леди сесть на лошадей!

Пока шла перестановка действующих лиц, я повернулся к Джеффри: ‑ Поймать лошадей! Собрать оружие!

‑ Будет исполнено, мой господин!

Дождавшись, когда девушки усядутся на лошадей, спросил графа: ‑ Сколько вы согласны заплатить?

‑ Пять фунтов. Я считаю, этого вполне достаточно.

‑ Каждой девушке. Мы договорились, граф?

‑ Хорошо. Договорились.

Он делал честные глаза, но я ему не верил. Он был приятелем Вернея, а значит, таким же подлецом.

‑ Теперь вы, Джон Макуорт.

‑ Вы что‑то имеете ко мне, сэр?

‑ Имею! Сэр!

Холеный дворянчик меня сильно раздражал. В свое время меня так же раздражала 'золотая молодежь'. Вседозволенность, хамство и цинизм, возведенные в квадрат.

‑ Вы и от меня хотите отступного?! Это наглость, сэр! Вы самый настоящий разбойник! Я вызываю вас на поединок!

‑ Разбойник? Черт меня возьми, а это идея! ‑ говоря, я начал разворачивал коня, и в этот самый момент Макуорт сдернув со своей руки перчатку, бросил мне ее в лицо. Красивый жест пропал впустую. Увлеченный своей идеей и ничего не замечавший вокруг, я уже развернул коня и перчатка, скользнув по его крупу, упала в траву.

‑ Джеффри!! Взять этих двоих и разоружить!! Они поедут с нами! Не хотят платить ‑ за них заплатят!

‑ Что вы себе позволяете?! ‑ раздался возмущенный голос Макуорта, но сейчас его голос звучал намного тише.