Тот, который колеблется - Макбейн Эд - Страница 23
- Предыдущая
- 23/31
- Следующая
– Лучше. Гораздо лучше.
Молли закрыла глаза. В комнате установилась тишина.
– М-м. – Молли потянулась, раскинувшись на кровати. – Только бы не заснуть.
– Ничего, ещё есть время.
– Еще не вечер, да? – сказала она и захихикала. – Вот будет весело, если ваша хозяйка завтра утром войдет сюда и застанет вас с неизвестной женщиной, правда?
– Да она никогда сюда не заходит. Здесь вообще никто тебя не беспокоит.
– Значит, тут уже были незнакомые женщины?
– Нет, вовсе не значит.
Молли хихикнула.
– Я знаю, шучу. – Она открыла глаза и торжественно-серьезно смерила его взглядом. – Я люблю поддразнивать.
Роджер ничего не сказал на это.
– Но не таким образом. – Молли сделала паузу. – Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Не уверен.
Она коротко усмехнулась, потом внезапно поднялась и села в кровати, потом спустила ноги на пол.
– Я помну вам все покрывало. Вашей хозяйке это не понравится. Я хочу сказать, что она не против того, чтобы у вас бывали женщины, но ей наверняка не нравится, когда мнут покрывало или оставляют следы помады на подушке.
– Да она ни разу и не находила следов помады на подушке, – с улыбкой сообщил Роджер.
– Нет, так и мы не станем оставлять. – Она подошла к туалетному столику, открыла свою сумочку, достала салфетку «клинэкс» и нагнулась к зеркалу. Быстрым движением она сняла помаду и положила салфетку обратно в сумочку. – Та-ак, – проговорила Молли и улыбнулась Роджеру. Ему начало не нравиться, как она устраивается в его комнате, как чересчур свободно и естественно она ведет себя, будто это её номер. Он смотрел, как Молли подходит к кровати, сдергивает покрывало, взбивает подушки. – Та-ак, – снова сказала она и села на край кровати. Потом улыбнулась ему и сказала: – Ну и вот.
В комнате наступило молчание. Молли спокойно смотрела на Роджера. Потом спросила:
– А ты не хочешь заняться любовью со мной?
– Да я, вообще-то, не затем привел тебя сюда, – быстро ответил Роджер.
И по-прежнему улыбалась, хотя улыбка несколько увяла: похоже, слова Роджера озадачили или даже задели её. Но Роджер не хотел обидеть её и наверняка не желал причинять ей боль. Но в то же время ему ни коим образом не хотелось связываться с этой женщиной, с такой простушкой, – по крайней мере вот таким, о котором она спросила его.
– Я говорю, что привел тебя сюда не затем, чтобы воспользоваться ситуацией,.. – галантно заявил Роджер. – Я только хотел показать тебе комнату, так как ты говорила, что, может быть, тоже...
– Я знаю.
– ...Захочешь переехать, если тебя устроят размеры номера.
– Меня устраивают размеры этой комнаты.
– Но поверь мне, я совсем не собирался...
– И очень удобная кровать.
– ...пользоваться ситуацией, так что ты не думай...
– А я и не думаю.
– Хорошо, а то...
– Я вовсе не думала, что ты хочешь воспользоваться случаем.
– Хорошо, а то...
– Это не будет означать, что ты воспользовался случаем.
Роджер молча посмотрел на Молли.
– Я многое могу вам дать, – произнесла она.
Роджер снова ничего не сказал.
Внезапно Молли встала, вытащила блузку из юбки и начала медленно расстегивать её. Было что-то несуразное в этом зрелище. Она стояла возле кровати с высоко поднятой головой, её огненно-рыжие волосы поблескивали под светом единственной лампочки на столике, руки неторопливо расстегивали блузку, её простенькое лицо было обращено к нему, глаза с наклеенными ресницами и нарисованными бровями казались серьезными и торжественными, торчком стоящие груди, заключенные в подбитый ватой бюстгальтер, все больше открывались его взору по мере того, как она расстегивала пуговицы. Молли бросила блузку и бюстгальтер на кровать позади себя, потом расстегнула молнию на юбке и сбросила и её. Он почти ничего не чувствовал. Он смотрел, как она сбрасывает остатки одежды и направляется к нему, эта странно сложенная женщина с малюсенькими грудями и огромными торчащими сосками, широкая в бедрах и слишком широкая пониже спины, толстоватая в бедрах и икрах. И ничто в ней не возбуждало его, ничто не влекло, он не ощущал никакого желания. Она вплотную подошла к нему, чтобы он обнял её. Она была такой теплой.
В ночи раздавался их шепот.
– Иногда я чувствую себя такой одинокой в мире.
– И я тоже.
– Я не потому одинока, что у меня нет родителей или что Дорис уехала на Гавайи, не поэтому. Это не то одиночество. Я вообще одна.
– Да-да.
– Это внутреннее одиночество.
– Понимаю.
– Даже если я окружена людьми. Даже когда кругом сплошь люди, как в этом баре, до того как встретила тебя.
– Но я мог бы и не подойти к тебе.
– Это потому что я неинтересная.
– Ты красивая.
– Пожалуйста, не надо...
– Да.
– Пожалуйста, не лги мне.
– Ты самая красивая девочка, каких я только знал в жизни.
– А-а.
– Да.
– А-а.
– Молли, ты красивая, – шептал он.
– Ты просто хочешь сказать, что я хороша в этом деле.
– Да, очень хороша, но...
– И только.
– Нет.
– Только это. Роджер, ну пожалуйста, я же знаю.
– Откуда ты можешь знать?
Она пожала плечами.
– Ты мужчина, а я знаю, что нужно мужчинам.
– Мне нужно не только это.
Она придвинулась к нему поближе, уткнулась лицом в плечо. Он кожей чувствовал, как шевелятся её губы, когда она говорит.
– Ты – единственный мужчина, который сказал мне, что я красива, – прошептала Молли. Потом надолго замолчала. – Роджер.
– Да?
– Скажи мне.
– Что?
– Еще скажи.
– Что?
– Не заставляй просить себя.
– Ты красивая.
– Ты так смутил меня этим.
– Все время вот так и держал бы тебя...
– М-м...
– И целовал...
Она прижалась к нему.
– Что это?
– Ничего.
– Ничего? О нет, это не ничего... Это очень даже что... Еще как... Да... Да...
– Молли... Молли...
– О-о, мне так хорошо... обнимать тебя... целовать... целовать...
– Ты красивая... красивая...
В нижнем ящике туалетного столика лежал шарф Молли. Он подошел к столику, достал шарф и посмотрел на него. Бледно-голубой, легкий, почти прозрачный, из нейлона, наверно, а может и нет. Единственный предмет одежды, который остался после неё в комнате. Роджер обнаружил шарф уже потом, он валялся на полу возле шкафа. Скорее всего, он уронил его, когда снимал с плечиков её пальто.
Он смотрел на шарф и размышлял, что с ним делать. А что если эти два детектива вернутся сюда, чтобы задать ещё несколько вопросов? Что если они обыщут комнату? Да нет, для этого , вроде бы, нужен ордер. Или не нужен? Что если они придут сюда, когда он пойдет на свидание с Амелией? Надо отделаться от шарфа, это вне всякого сомнения. Или просто взять его с собой, когда пойдет в полицию. Будет рассказывать, тогда и покажет шарф, это будет кстати. Пойдет в участок с шарфом, так ему легче будет рассказывать о Молли. Он попросит, чтобы ему дали детектива, у которого глухонемая жена. Другие ему действительно не понравились. Ни Паркер из забегаловки, ни эти двое, которые приходили сюда. Хотя эти – не такие уж и плохие. И все-таки он предпочел бы того, в красивой женой.
Да, Амелия, вспомнил он.
Надо бы вначале избавиться от шарфа, подумал он. Только как это лучше сделать?
Лучше, наверно, изорвать его на мелкие кусочки и спустить в унитаз. Да, так, пожалуйста, будет лучше всего. Только вот проблема – нет ни ножниц, ни ножа. Что ж, можно разорвать и руками.
Он снова взглянул на шарф.
Потом схватил его обеими руками и попытался разорвать, но шарф не поддался, потому что по краям был обшит плотной и крепкой каймой. Он тогда схватил кайму зубами и сумел надорвать её, потом криво порвал шарф надвое. Теперь он решил бросить его в туалет, но подумал, что это не выход. А если туалет засорится из-за этого , что тогда?
- Предыдущая
- 23/31
- Следующая
