Выродок (Время Нергала) - Барковский Вячеслав Евгеньевич - Страница 22

• Предыдущая
• 22/60
• Следующая

— Постарайтесь успокоиться, Игорь Дмитриевич! Я не собираюсь вас ни убеждать, ни обращать в свою веру. Хотя бы потому, что вы, как я уже говорил, в чем-то похожи на меня. Но и вы попытайтесь понять меня…

— Я знаю. Вы сейчас будете говорить о так называемых «великих одержимых»: Гитлере, Сталине и им подобных. Мы ведь на этом закончили наш разговор в прошлый раз? Так вот, я могу только сказать, что их одержимость стоила очень дорого.

— Не надо потчевать меня прописными истинами! — прервал ОН журналиста. Гитлер и Сталин были великими людьми, но всего лишь ЛЮДЬМИ. И пытались они создать новую расу из людей, вернее из людишек. Поймите! Я НОВЫЙ человек, не сверхчеловек, а НОВЫЙ, то есть основоположник НОВОЙ расы, абсолютно отличной от вымирающей старой. У меня новый неведомый вам бог — Нергал. Поэтому, уничтожая, я всего лишь очищаю Землю от всего старого, ветхого. Если хотите, я просто помогаю природе, которая создала МЕНЯ. Конечно, среди вашей старой расы есть особи, которые могут быть полезными в МОЕЙ НОВОЙ цивилизации. Такие, как Гитлер, могли бы быть весьма полезны. Те старые одержимые — последняя ступень на пути к НОВОЙ МОЕЙ расе. — Ну а я чем вам близок? Вы близки, но не равны МНЕ интеллектом.

Кроме того, НОВАЯ раса отчасти будет использовать опыт старой. Поэтому МНЕ нужны, как ни странно, и журналисты, особенно на стадии становления и укрепления господства.

— Тогда я не понимаю, почему вы не объявите тотальную войну «старой» расе, почему вы с упорностью маньяка убиваете по определенным числам и определенных людей? В следующий раз вы убьете десятого числа следующего месяца. Почему?

— Об этом я пока с вами говорить не хочу. Вы не поймете! Пройдет некоторое время, вы еще поработаете над моим «личным делом», тогда я, возможно, скажу. А может, сами поймете. А почему тех или других, я вам сказал. Я выбираю тех, кто никак не может соответствовать требованиям НОВОЙ цивилизации… И выбираю не я сам, а Неведомый бог, живущий во мне. Бог Нергал.

— Но…

— Довольно, пожалуй! Я достаточно рассказал вам. Кроме того, меня утомили волны эмоций от вас: страха, возмущения, ненависти, презрения… Это очень сильные эмоции, и мне они неприятны в настоящий момент. Иногда, правда, такие волны меня возбуждают, потому что исходят от тех, кто необратимо деградирует вместе со своей расой и, следовательно, подлежит уничтожению. От вас должна идти энергетическая волна интеллектуальной силы, а не волны отрицательных эмоций, благодаря которым как раз и погибает старая раса. Страх, ужас тревоги пожирают вас.

— Хорошо. Но последний вопрос. Разве вы не испытываете ненависти, когда ищете жертву и когда убиваете?

— Ненависть моя узко направлена. И самое главное: во мне преобладает чувство наслаждения своим могуществом. Радость от сознания неизбежности НАШЕЙ победы, А это созидательные, а не разрушительные эмоции… До следующей встречи!

Людям, которые «вели» угнанную машину, казалось, что они вот-вот настигнут ее. Им было приказано, не приближаясь к машине и не пытаясь принуждать неизвестного к сдаче, открывать огонь на поражение, если поблизости не будет большого скопления людей.

Машина пошла по проходным дворам, бойцы приготовились к бою. Вдруг сигнал перестал поступать.

Старший лейтенант, уже отдавший приказ перекрыть все выходы из дворов, увидел впереди задник знакомой синей «девятки». Подъехав еще на несколько метров, преследователи остановились. Из машины никто не выходил. Опер колебался. Дырявить зазря новенькую машину, которых и без того не хватало, не хотелось. С другой стороны, приказ был! Бойцы смутно видели силуэт человека за рулем. В это время с противоположной стороны во двор въехала вторая машина. Оттуда с ходу выскочили омоновцы и открыли пальбу.

Машина стояла неподвижно, потом загорелась. Со всех сторон к ней устремились люди в форме. Подбежали, распахнули дверцы, вытащили на асфальт человека.

— Свой! — крикнул кто-то!

Действительно, в машине был сержант патрульной службы Слепцов. Когда и как его успел, захватить Выродок, так и осталось невыясненным. Сержант был мертв. Голова его была повернута назад, из ушей и носа сочилась кровь. Нашлись, правда, свидетели, которые видели, как сержант пытался остановить машину и даже выстрелил. Другие говорили, что, после того как сержант выхватил пистолет, машина остановилась и он «запрыгнул» в нее.

Успенский, журналист и психолог сидели перед листками с записью разговора.

— Ничего нового этот разговор нам не дает, — констатировал генерал.

— Мы можем только более конкретно говорить о ЕГО маниях, — заметил Чернышев;

— Может, на этом и сыграть? Подбросить ЕМУ конкурента? — предложил журналист. — ОН ведь уверен, что один такой великий. А мы сочиним ему напарника, который будет оспаривать ЕГО могущество.

— Как мы это сделаем? И какой конкретно толк? — усомнился генерал.

— Ну, пока это только идея. Я ее еще не продумал. Так, на ходу в голову пришло.

— Пока вы ее будете оформлять, ОН еще нескольких прикончит, — заметил психолог. — Я думаю, надо осуществлять то, о чем говорили.

— Я по-прежнему против таких действий, — сказал Успенский. — Мы подвергаем вас смертельному риску.

— А я все-таки подумаю над идеей двойника, — сказал журналист. — Нам нужно вывести ЕГО из равновесия, заставить совершить ошибку… Если бы удалось обнаружить ЕГО постоянное логово…

— Если оно есть вообще, — заметил Успенский.

— Мы опять отвлекаемся. Сейчас конкретно мы можем начать действовать только по моему плану.

Успенский хмурился и молчал. Потом сказал:

— Ладно. Попробуем. Но и вы, Игорь Дмитриевич, подумайте. Пожалуй, в идее соперника что-то есть!

Президент. Генерал Успенский зачитал нам обширный доклад, который о многом, понимаешь, заставляет задуматься. У меня как у Президента, понимаешь, есть свои соображения на этот счет, однако я выскажусь в конце заседания. А сейчас прошу высказаться членов Совета.

(Имена членов Совета в дальнейшем обозначены инициалами.)

Генерал Д. Мне кажется, что опасность, о которой говорит Успенский, значительно преувеличена. Армия держит под контролем ситуацию в стране. Действительно, в настоящее время наблюдается увеличение числа правонарушений, тяжких преступлений, убийств. Однако сам Успенский говорит, что эти правонарушения скорее являются происками экстремистских сил, которые стремятся дестабилизировать обстановку накануне выборов. Естественно, что так называемые зверские убийства также используются в спекулятивных целях, но нужно отделить дело маньяка-одиночки от экстремистов, которые его используют. Дело, я считаю, за правоохранительными органами.

Профессор Р. Я поддерживаю мнение генерала Д. Делу «Выродок» придается излишне большое значение. Это обыкновенный маньяк, и правоохранительным органам следует в конце концов всерьез взяться за розыски психопата, «подвиги» которого, раздутые определенными кругами, стали предметом обсуждения Совета Безопасности.

Конечно, я представляю трудности, с которыми сталкиваются органы при выявлении и поимке такого маньяка. Все мы хорошо знаем, что некоторые маньяки орудуют на свободе по много пет. Тот же Чикатило убивал более двенадцати лет. Но тем не менее… пора уж и прекратить «деятельность» данного типа!

Министр К. Мы говорим о важных вещах, но никто не сказал, какой дестабилизации подвергается общество, когда безнаказанно орудует лицо, обозначенное в докладе как «Выродок». По сведениям, имеющимся в распоряжении правоохранительных органов, преступные деяния Выродка зашли так далеко, что мы теряем контроль над обстановкой. Появились даже такие, кто восторгается Выродком. Общество в панике, уголовный мир охотно списывает на Выродка некоторые свои зверства, что усугубляет общую атмосферу страха и неуверенности. Тем более приближаются выборы, и в такой обстановке демократические силы рискуют проиграть.

• Предыдущая
• 22/60
• Следующая