Маленький плут и няня - Макбейн Эд - Страница 38

• Предыдущая
• 38/41
• Следующая

– Да ну? И кого же похитили?

– Сынка Кармине Гануччи.

С губ Боццариса сорвался протяжный свист. Вот уже второй раз за последние несколько дней с ним случалось одно и то же: достаточно было только упомянуть это имя, как приятный запах новеньких, хрустящих долларов защекотал ноздри и ударил в голову. В горле вдруг отчаянно запершило, и лейтенант с трудом подавил в себе желание раскашляться. И не только потому, что похищение сына самого Гануччи уже само по себе было событием весьма и весьма значительным – лейтенант прекрасно знал, что в этом случае сумма выкупа должна была стать почти астрономической. Просто похищение с целью выкупа, Да еще ребенка, само по себе было величайшим злом. А лейтенант был глубочайшим образом убежден в том, что борьба с этим самым злом и есть его основная, более того – святая обязанность. Более того, такой же обязанностью он считал и необходимость завладеть деньгами, коль скоро они получены нечестным путем, ведь даже ребенок знает, что грязные деньги никогда не расходуются на добрые дела, а, стало быть, в будущем послужат лишь тому же злу.

Корни, вдруг пришло ему в голову. Обрубите корни, выдерните из земли, выбросите прочь, и только тогда погибнет могучее древо коррупции. Только после этого другое дерево, олицетворявшее в глазах Боццариса его любимое детище – специальный пенсионный фонд для ушедших в отставку полицейских, станет могучим и прекрасным. Только тогда оно сможет безбоязненно расправить свои ветви, протянуть их к щедрому летнему солнцу… и, может быть, начнет плодоносить куда раньше, чем все рассчитывали.

– Да, – кивнул Боццарис, – эти сведения стоят двадцати пяти долларов.

– Спасибо, – скромно потупился Нюхалка.

– Ты – хороший парень и классный работник, – продолжал Боццарис, выдвигая верхний ящик письменного стола.

– Спасибо, – повторил Нюхалка.

– Надеюсь, ты ничего не имеешь против долларовых купюр?

– Ничуть. Меня это вполне бы устроило. Большое спасибо, – кивнул Нюхалка.

– Дело в том, что за последний месяц мы по всему городу насобирали таких чертову бездну, – продолжал Боццарис. Закрыв ящик, он протянул Нюхалке пачку смятых долларовых бумажек.

– Спасибо, – расчувствовался Нюхалка.

Взяв всю пачку, он машинально принялся их пересчитывать, и вдруг что-то привлекло его внимание. Он бросил осторожный взгляд на один из банкнотов, растерянно поморгал, протер глаза и всмотрелся повнимательнее. Со смятого доллара на него насмешливо косил глазом генерал Джордж Вашингтон.

– Спасибо, – кисло сказал Нюхалка, с тоской подумав про себя, что зло никогда не вознаграждается.

А в гостиной «Кленов» Нэнни удивленно разглядывала мужчину с черным нейлоновым чулком на голове, гадая про себя, долго ли еще ей удастся удерживать его здесь. Она уже, вежливо извинившись и сославшись на какой-то наспех выдуманный предлог, четыре раза выходила, торопливо бегала на кухню и оттуда звонила Бенни Нэпкинсу. И каждый раз натыкалась на Жанетт Кей, которая, опять услышав в трубке голос Нэнни, злилась все сильнее. Нэнни не понимала, в чем дело. Она и не подозревала, что по телевизору идет очередная серия «Ночи в пятницу» и что ее звонки по какой-то нелепой случайности совпадают с самыми волнующими сценами.

А Артур Доппио в этом идиотском чулке на голове чувствовал себя на редкость мерзко. И лишь мысль о том, что ради пятидесяти тысяч долларов стоит немножко и помучиться, удерживала его на месте. Украдкой наблюдая за Нэнни, он в свою очередь гадал, когда же проклятая гувернантка наконец перестанет мельтешить перед глазами и перейдет к вопросу о деньгах. А та, вместо того чтобы заняться серьезным делом, только теребила его дурацкими расспросами о мальчишке, все пыталась выведать, где он сейчас, да то и дело куда-то выбегала.

– Простите, – немного смущенно в который раз пролепетала Нэнни и чуть ли не бегом выскочила из комнаты, хлопнув дверью.

Озадаченный Артур немного подумал и в конце концов пришел к выводу, что у девчонки, должно быть, расстроился желудок.

– Вы не могли бы ехать немного побыстрее? – недовольно буркнул Бенни, обращаясь к таксисту. – У меня самолет в десять. Я боюсь опоздать.

– У вас еще куча времени, – проворчал таксист.

– Но ведь регистрация, по-моему, начинается за час до посадки.

– Они всегда так говорят, – проворчал таксист. – Дерьмо собачье! Только и делают, что вешают людям лапшу на уши!

Какого дьявола вы там будете околачиваться целый час?! Кому это нужно, черт побери?!

– Я думал, мне, – ответил Бенни.

– Алло! – чуть слышно пролепетала Нэнни в телефонную трубку.

– Его пока еще нет, – недовольно бросила Жанетт Кей. Раздался резкий щелчок, и вслед за ним – длинные гудки. Жанетт бросила трубку.

Нэнни с тяжелым вздохом положила трубку на рычаг, потопталась на месте и нерешительно направилась в гостиную. Выйдя из кухни, она оказалась в коридоре. Чтобы попасть в гостиную, надо было миновать дверь в бывшую спальню Льюиса. Проходя мимо, Нэнни не могла удержаться, чтобы не заглянуть туда. Но то, что она увидела, приоткрыв дверь, заставило ее моментально врасти в пол. На миг Нэнни решила, что сошла с ума, уютно свернувшись калачиком на своей постели, Льюис безмятежно читал очередной комикс. Услышав шорох, мальчик поднял голову.

– Привет, Нэнни, – рассеянно сказал он.

Доминик вел машину крайне осторожно, все время напоминая себе, что сидит за рулем новехонького «фольксвагена» Бенни в первый раз. Кроме всего прочего, у него никогда не было водительских прав, и сейчас ему меньше всего хотелось бы свалять дурака и на глазах у какого-нибудь копа нарушить одно из бесчисленных правил дорожного движения. Поэтому, услышав за спиной пронзительный вой полицейской сирены, Доминик изрядно струхнул. На мгновение он даже решил: а вдруг Бенни случайно все забыл и обвинил его в краже машины? Но патрульный полицейский автомобиль с включенной мигалкой пронесся мимо, и очень скоро оглушительный вой его сирены стих вдали.

Доминик на мгновение задумался. Что патрульная машина с нью-йоркскими номерами делает здесь, в округе Вестчестер? Но очень скоро выкинул это из головы, правда почему-то сбросив скорость.

– Вы же понимаете, – роясь в чемодане, сказал таможенник, – что все это не более чем самая обычная процедура. Не правда ли, мистер Гануччи?

– Понимаю, – ответил тот.

– Мы часто практикуем выборочный досмотр граждан, которые возвращаются в страну.

– Понимаю, – откликнулся Гануччи.

– Отводим их в служебное помещение, просим раздеться донага и обыскиваем и их самих, и одежду – точь-в-точь как проделали с вами.

– Да, я понимаю, – кивнул Гануччи.

– Особенно если имеются подозрения, что кто-то из них везет с собой героин, или краденые драгоценности, или что-то в этом роде, – продолжал таможенник.

Гануччи раскашлялся.

– Вон! – взвизгнула Нэнни. – Немедленно убирайтесь! Он дома!

– Кто дома? – в ужасе переспросил ничего не понимающий Артур. – Гану к?

– Мальчик!

– Слава тебе Господи! – благочестиво воскликнул Артур.

– Вон! – И Нэнни повелительным жестом указала ему на дверь.

Выруливая на подъездную дорожку к особняку Гануччи, Боццарис был вынужден прижаться к обочине, пропуская голубой «плимут» – седан, который только что отъехал от дома. Быстро обернувшись, он бросил беглый взгляд назад, успев заметить силуэт мужчины за рулем.

– Послушай, это ведь нарушение? – спросил он сидевшего за рулем патрульной машины полицейского. Тот был еще совсем новичком, а потому почитал за великую честь возить самого лейтенанта.

– Какое именно нарушение вы имеете в виду, сэр? – почтительно спросил молодой полицейский.

– Водить машину, когда на голове – черный дамский чулок?

– Это что, вопрос на засыпку, сэр? – подозрительно осведомился молодой полицейский.

• Предыдущая
• 38/41
• Следующая