Легавые - Макбейн Эд - Страница 30

• Предыдущая
• 30/38
• Следующая

– У него женится двоюродный брат. Вот он и интересовался нашей группой.

– Что ты ему сказал?

– Сказал, что мы готовы играть.

– А когда свадьба?

– В июне.

– Когда именно?

– Точно не знаю.

– Тогда откуда же ты знаешь, что вы сможете там играть?

– У нас на июнь ничего не запланировано, почему бы и не сыграть?

– Ты администратор группы?

– Нет.

– Почему же Ла Бреска обратился именно к тебе?

– Потому что мы приятели и о группе он знает от меня.

– Значит, речь шла о том, чтобы играть на свадьбе его родственника?

– Да.

– Сколько вы берете за выступление?

– Я сказал, что долларов семьдесят.

– Сколько же приходится на каждого?

– Семьдесят разделить на пять.

– Точнее?

– Значит, семь на пять – один и два в уме, двадцать на пять – четыре. Получается, стало быть, по четырнадцать долларов на человека.

– Ты этого не знал, когда просил семьдесят?

– Почему не знал? Знал!

– Тогда почему делил сейчас?

– Для точности. На всякий случай.

– Итак, ты сказал Ла Бреске, что вы готовы играть и что это будет стоить семьдесят долларов?

– Да. Он сказал, что передаст это своему двоюродному брату, и вылез из машины.

– Больше ни о чем не говорили?

– Больше ни о чем.

– Разве нельзя было обсудить это по телефону?

– Вообще-то можно.

– Что же вам помешало?

– Хотелось повидать Тони, мы же приятели.

– Значит, ты поехал повидаться с Тони через весь город?

– Да.

– Сколько ты просадил на боксе?

– Немного.

– Сколько именно?

– Десятку. Откуда вы об этом знаете?

– А может, пятьдесят?

– Может быть. Не помню. – Ди Филиппи обернулся к Бауму: – Откуда они об этом узнали?

– Откуда вам это известно? – спросил сыщиков Баум.

– Если вы ничего не имеете против, – сказал Мейер, – то вопросы будем задавать мы, а если что-то вам покажется не так, вы нам об этом скажете. Разве мы нарушаем закон?

– Пока нет. Просто интересно, к чему вы клоните.

– Скоро узнаете, – обнадежил его Мейер.

– Видите ли, детектив Мейер, мне бы хотелось узнать это сейчас. В противном случае я буду вынужден посоветовать моему клиенту не отвечать на ваши вопросы.

Мейер глубоко вздохнул. Уиллис пожал плечами.

– У нас есть подозрение, что ваш клиент кое-что знает о готовящемся преступлении.

– О каком?

– Если вы позволите его допросить, то мы...

– Сначала вам придется ответить на мой вопрос.

– Видите ли, мистер Баум, – начал Мейер, – мы можем арестовать вашего подопечного по статье пятьсот семидесятой Уголовного кодекса – особый вид недоносительства, связанный с вымогательством.

– Минуточку, молодой человек, – сказал Баум. – Мне бы хотелось услышать об этом подробнее.

– Пожалуйста, сэр. У нас есть сведения, что вашему клиенту обещаны деньги или другие материальные ценности за то, что он согласился молчать о готовящемся противозаконном деянии. Преступление это или правонарушение – все зависит от того, что будет предпринято.

– В чем именно заключается деяние, о котором он согласился умолчать?

– Кроме того, если выяснится, что он входит в состав преступной группы, мы можем арестовать его по статье пятьсот восьмидесятой – участие в преступном сговоре.

– У вас есть достоверные сведения о том, что готовится преступление? – спросил Баум.

– Достаточно достоверные.

– Но вам, я полагаю, известно, что наличие преступного сговора можно констатировать лишь когда, помимо договоренности совершить что-то противоправное, предприняты определенные действия?

– Послушайте, мистер Баум, – перебил его Мейер. – Мы с вами не в суде. Поэтому не стоит заниматься крючкотворством. Мы не будем арестовывать вашего клиента, если он готов ответить на наши вопросы.

– Надеюсь, это не угроза? – осведомился Баум.

– Господи! – вздохнул Мейер. – Нам стало известно, что некто Энтони Ла Бреска и Питер Калуччи пятнадцатого марта сего года собираются совершить противоправные действия, а ваш клиент знает, что именно. Он пригрозил им рассказать обо всем полиции и потребовал с них деньги. Мы не собираемся привлекать Ла Бреску и Калуччи к ответственности по обвинению в преступном сговоре. Вы правильно заметили, что для этого нужно еще и противоправное деяние, иначе нас в суде поднимут на смех. К тому же речь может идти о пустяковом проступке. Но если они задумали убийство, похищение, продажу наркотиков, поджог или вымогательство и уже что-то предприняли, каждый из них может быть обвинен в тяжком преступлении. Вы, наверно, знаете о гибели двух крупных чиновников муниципалитета? Не исключено, что Ла Бреска и Калуччи к этому причастны. Не исключено также, что их преступные замыслы связаны с вымогательством, убийством или тем и другим вместе, а это уже преступление. Вы должны понять, что нас интересует не ваш клиент сам по себе, а готовящееся преступление, которое мы хотели бы предот-вратить. Поэтому мы вас просим не заниматься казуистикой, а помочь нам.

– По-моему, он прекрасно вам помогает, – сказал Баум.

– А по-моему, он просто врет, – возразил Мейер.

– Мистер Баум, не могли бы мы...

– Вам все-таки имело бы смысл предъявить мистеру Ди Филиппи конкретные обвинения. Суд решит, виновен он или нет.

– А тем временем его дружки совершат преступление, так?

– Меня не интересуют его дружки, – сказал адвокат. – Я бы рекомендовал моему клиенту воздержаться от показаний в соответствии с гарантированными ему...

– Большое спасибо, мистер Баум.

– Вы собираетесь его арестовать?

– Да.

– По какой статье?

– По статье пятьсот семидесятой.

– Надеюсь, его судьба будет решена без проволочек, – сказал Баум. – Он и так находится у вас слишком долго. А вы, наверно, знаете..

– Мы все прекрасно знаем, мистер Баум. Забери его, Хэл. И оформи арест как положено.

– Подождите! – вмешался Ди Филиппи.

– Я советую вам подчиниться, – сказал Баум. – Ни о чем не беспокойтесь. До судебного разбирательства я свяжусь с поручителем, и вас выпустят под залог.

– Подождите минутку! – воскликнул Ди Филиппи. – А что, если те двое...

– Доминик! Я очень рекомендую вам помолчать!

– Помолчать? А сколько мне могут впаять за это самое недоносительство?

– Это зависит от того, что они задумали, – сказал Мейер.

– Доминик!

– Если они совершат преступление, которое карается смертной казнью или пожизненным заключением, ты получишь пять лет. Если они...

– А как насчет ограбления...

– Доминик! Как ваш адвокат, я еще раз решительно советую вам...

– Они задумали ограбление? – спросил Мейер.

– Вы мне не ответили.

– Если они совершат ограбление, а ты возьмешь у них деньги за недоносительство, то угодишь за решетку на три года.

– Дела! – сказал Ди Филиппи.

– Будешь отвечать на вопросы?

– А вы меня отпустите?

– Доминик, вы не обязаны...

– А вы хотите угодить в тюрягу на три года? – обернулся к Бауму его подопечный.

– У них нет оснований для...

– Черта с два! Откуда они узнали, что ограбление назначено на пятнадцатое марта? Как им это стало известно? Сорока на хвосте принесла?

– Мы с тобой играем в открытую, Доминик, – сказал Уиллис. – Ты уж нам поверь, мы бы не стали с тобой так откровенничать, если бы это дело было менее серьезным. Выбирай: либо ты помогаешь нам, либо мы тебя арестовываем и твою судьбу будет решать суд. Но так или иначе, факт ареста и привлечения к суду испортит тебе биографию. Впрочем, решай сам.

– Это давление! – воскликнул адвокат.

– Такова жизнь, – заметил Уиллис.

– Я расскажу вам все, что знаю, – пообещал Ди Филиппи.

Знал он немало и выложил все.

Он сообщил, что в пятницу, на восемь вечера, намечено ограбление хозяина швейного ателье на Калвер-авеню. Причина, по которой они выбрали этот день и час, заключалась в том, что по пятницам хозяин Джон Марио Виченцо забирал недельную выручку и уносил ее домой в маленьком металлическом ящике. В субботу утром его супруга Лаура относила ее в Попечительский банк. Это был единственный банк, работавший в субботу. Правда, до обеда, потому что банковские служащие тоже терпеть не могут работать по выходным.

• Предыдущая
• 30/38
• Следующая