Обреченный на бой - Злотников Роман Валерьевич - Страница 25

• Предыдущая
• 25/92
• Следующая

– Ах, – укоризненно покачал головой торговец, – это он тебя обманул, юноша, и не только с вольной, это же был не его меч. Меч, который ты только что разрубил, был выкован в кузницах Работора, и сделали его горгосцы. Никто лучше их не может работать с бронзой. Но не печалься, люди часто обманывают друг друга, и боги в милости своей, как правило, прощают их за это. Поступи и ты подобно богам.

Грон искривил губы в хищной улыбке:

– Не все обладают терпением богов, мудрый человек, и я не принадлежу к их числу. Но я благодарю тебя за заботу о моей душе.

Торговец посмотрел на него долгим взглядом и повернулся к хозяину:

– Ты прав, достойнейший, его следует как можно быстрее убить.

Капитан не стал ждать окончания переговоров и заорал:

– Эй, стая! – По этому кличу в кузницу ворвалось еще около десятка вооруженных пиратов. – Вперед, акулы!

Грон левой рукой схватил с наковальни молот и метнул его в хозяина. Тот не успел уклониться и отлетел к стене, выплюнув из горла фонтан крови. В следующее мгновение Грон прыгнул вперед и взмахнул мечом. Противников было слишком много даже для него, однако вновь прибывшие не видели, на что способен его меч, к тому же никто из них не знал эту кузницу лучше его. А когда ворвавшиеся пираты зарубили двоих рабов, все оставшиеся схватили молоты, щипцы и все, что попало под руку, и принялись колотить нападающих. Они, конечно, не были воинами, и если бы с ними не было Грона, то не продержались бы и нескольких минут. Но все внимание пиратов было направлено на худого юношу, вооруженного длинным, не виданным в этих краях мечом. Поэтому кузнечные молоты довольно часто опускались на неприкрытые затылки. Через несколько минут в живых остался лишь забившийся в угол за большим горном толстый купец. Грон подошел к нему и, опершись на меч, вперил взгляд в побелевшее и перекошенное от страха лицо.

– Кто ты, о достойнейший?

Тот усилием воли унял дрожь и, поняв, что его не собираются немедленно убивать, несколько потешно вскинул подбородок:

– Я Амар Турин, торговец и судья кузнечного конца.

– Так ты пришел засвидетельствовать мою вольную?

Амар Турин с минуту вглядывался в глаза Грону, но, разглядев в них только равнодушную уверенность, судорожно вздохнул и с усилием кивнул:

– Да.

Грон обернулся к оставшимся в живых рабам.

– А что ты скажешь об этих верных людях, которые, не щадя собственной жизни, защищали ныне покойного хозяина… – Грон запнулся, увидев хозяйку, валявшуюся рядом с трупом хозяина. Ее голова была размозжена кузнечным молотом, – видно, кто-то из рабов припомнил ей все гадости последних месяцев, – и хозяйку от подлого нападения пиратов, которых он излишне доверчиво пригласил в свою мастерскую?

Толстяк фыркнул. Кто на Аккуме поверит в подобную чушь? Но, посмотрев на Грона, счел за лучшее согласиться.

– О да, свободный господин, они тоже заслуживают вольной.

– И ты готов объявить об этом на торговой площади?

За две луны Грон успел хорошенько разузнать обо всех местных юридических тонкостях оглашения вольной. Торговец заерзал. Но Грон смотрел неумолимо.

– Ну, насколько я знаю, – Амар Турин бросил взгляд на труп хозяйки, – у погибшего не осталось наследников… Так что это вполне возможно.

Грон отвернулся от торговца и прошелся вдоль кузницы, перерубая цепи рабов своим чудесным мечом. Когда распалась последняя, он повернулся и указал мечом на скромно стоящего в углу торговца.

– Братья-свободные, берите на руки этого достойного человека и несите на торговую площадь, дабы он мог подтвердить там ваше право на свободу.

Когда торговца весело, но довольно бесцеремонно взгромоздили на плечи, Грон поднял руку и, дождавшись, когда поутих восторженный гул голосов, веско произнес:

– Вы мудрый человек, Амар Турин, это доказывает, что вам удалось остаться в живых после сегодняшнего, но все может измениться, если вы позволите своему возмущению прорвать плотину вашей сдержанности. – С этими словами он с силой метнул меч. Тот пролетел всю кузницу и воткнулся в стену над головой торговца. Грон подождал несколько мгновений, пока торговец придет в себя. Потом подошел и выдернул меч. Это оказалось не так легко, но он справился. После чего он кивнул рабам:

– Вперед, нас ждет свобода.

Когда торговец хорошо поставленным голосом объявлял о вольных, коими боги одарили рабов кузницы покойного благородного Йотама, Грон вдруг припомнил, что за все время схватки не ощущал того прилива ярости, который так пугал его раньше. Он снова научился драться с холодной головой и спокойным отвращением к происходящему. Когда он осознал это, его вдруг захлестнула радость. Что ж, это время не прошло зря. Но сегодня он последний раз проснулся рабом. Больше он никогда не позволит сделать себя таковым. Он достаточно узнал об этом мире, чтобы больше не плыть как щепка по течению. Грон бросил взгляд на торговца, который, закончив речь, торопливо нырнул в толпу. Потом засунул под мышку завернутый в промасленные тряпки меч и двинулся за ним. Амар Турин глубоко ошибался, если считал, что от Грона можно так просто отделаться. Особенно от СЕГОДНЯШНЕГО Грона.

– Ну что же, достойнейший Грон, хоть я и не понимаю вашего решения, но у меня было достаточно времени, чтобы понять, что спорить с вами бесполезно. – Амар Турин важно захватил своими пухлыми пальцами широкую, как лопата, руку Грона и по аккумской традиции прижал ее к левой стороне груди.

Стоящий рядом Угром, ухмыляясь, протянул руку, научившись этому жесту у Грона. За спиной, скрипя сходнями, покачивался на волнах большой элитийский торговый корабль. Его хозяин, согласившийся по просьбе уважаемого Амара Турина взять Грона в охрану, нетерпеливо поглядывал на небо. Скоро начнет темнеть, и он хотел до темноты выйти за мол, чтобы в самое темное время пересечь ситаккские воды.

– Спасибо за добрые слова, благороднейший судья, но все уже решено.

Полгода назад Грон убедил торговца выложить половину средств за выставленную на публичные торги мастерскую покойного Йотама. Мастерская благодаря Грону была выставлена на продажу без обученных рабов и, благодаря уже старому хозяину, а скорее даже хозяйке, обременена изрядным количеством долгов. Поэтому цена была, можно сказать, смешной, и вторую долю приобрел достойнейший Угром, которого хозяин на время испытаний Гронова меча запер в подвал. Угрому все случившееся казалось чудом. Ему была уготована судьба раба. Хозяйка затянула его в свои сети еще до того, как появился Грон, и вынудила оставить немало долговых расписок у ткачей, ювелиров и банщиков. Угрому грозила долговая яма и продажа семьи в возмещение убытков. После гибели хозяина и хозяйки он впал в прострацию, ибо не видел выхода. А известие о продаже мастерской ввергло его в полную панику. Грону пришлось немало потрудиться, прежде чем он убедил Угрома занять у Амара Турина сумму, достаточную для покупки половины мастерской, а торговца уговорил дать эту сумму. Все получилось так, как Грон и рассчитывал. Партнеру достойнейшего Амара Турина кредиторы дали отсрочку, и сегодня в трюмах элитийского торговца лежало тридцать булатных мечей, а Угром вернул все долги. Грон за полгода отработал технологию и изготовил себе еще один меч, слегка напоминающий японскую катану, два десятка сюрикенов, два кинжала и сотню наконечников для арбалетных стрел (он сильно сомневался в своих способностях лучника, но намеревался в скором времени обзавестись арбалетом). Слава мастерской достойного Амара Турина распространялась со скоростью лесного пожара, и торговец изнывал от подспудного желания каким угодно образом устранить Грона и остаться единственным обладателем секрета булата, но, как человек прагматичный, понимал опасность подобных игр с Гроном и мирился с неизбежным.

– Ну что ж, достойнейшие, пора прощаться, я надеюсь, что наши планы увенчаются успехом и наша будущая встреча состоится. – С этими словами Грон двинулся по сходням на корабль, напоследок заметив быстрые взгляды, которыми обменялись торговец и капитан.

• Предыдущая
• 25/92
• Следующая