На прорыв времени! Дилогия (СИ) - Артюхин Сергей Анатольевич - Страница 9

– М-да, Иван, у тебя, смотрю, не только Лисов очень инициативный, но и остальные у него нахватались… – Ледников покачал головой.

– Так ведь, Лаврентий, ты же сам не препятствовал, когда я отбирал себе кандидатов в штат, и утверждал кандидатуры сам, так что не вали с больной головы на здоровую, – в свою очередь подколол командира Веткач.

– Скорее с больной на больную, – пробурчал командующий. – Ладно, что за идея у вас тут в «застенках» созрела?

Раздался стук в дверь, и на пороге появился Лисов:

– Вызывали? Разрешите присутствовать?

– Проходи, располагайся, сейчас нам майор поведает о замыслах «кровавой гэбни», – продолжил в общем тоне Ледников. – Продолжайте. – Это уже контрразведчику.

– План не идеальный, конечно, но нам сейчас не до изысков. Направить к Оборину одного из наших сотрудников, переодев его в форму переведенного лейтенанта. Дать ему с собой ноутбук с впечатляющей и достоверной информацией о том, что завтра начнется, еще пару-тройку предметов из нашего времени для наглядности. Сопровождающим пойдет второй из задержанных, он вполне уже осознал, что к чему, времени у нас хватило для толкового разговора. Поможет уговорить комкора посетить наше расположение, а тут уж мы постараемся быть очень убедительными. Детали можно обсудить прямо сейчас, вот спецназ вы очень кстати пригласили.

Работа по подготовке к участию бригад в войне продолжалась…

После отъезда офицера бригады и согласившегося ему помогать местного старшего лейтенанта в расположение штаба четырнадцатого корпуса оставалось только ждать результата. Подготовка к ночному бою шла по плану, генералы опять собрались в оперативном центре, где совместно с комбригом-23 уточняли наряд сил и средств, выделяемых для подавления приоритетных целей.

Сейчас основной задачей был сбор информации о событиях того горького для истории нашей страны дня. Во всех подразделениях было объявлено о предоставлении в спешно созданное Историко-координационное управление всех имеющихся сведений о начальном этапе Отечественной войны. Офицеры-аналитики из разведки, гражданские специалисты, не занятые непосредственной подготовкой техники, жена одного из офицеров, заведовавшая бригадной библиотекой, – все эти люди были собраны в отведенном им помещении и вносили данные со всевозможных носителей в память центрального сервера. Как оказалось, несмотря на лишение связи с Интернетом, в распоряжении пришельцев из будущего оказалось очень много весьма полезных сведений.

На тактических планшетах в штабах бригад с каждой минутой прибавлялись условные значки, обозначающие месторасположение важных объектов противника.

Оказалось, что первоначальное решение о важности обеспечения противовоздушной обороны своей территории можно и нужно расширить. Даже без учета возможной кооперации действий бригад с частями РККА намечались весьма перспективные варианты превентивных ударов по местам сосредоточения вермахта, его штабам, узлам связи.

Очень кстати оказались полученные с последним эшелоном сверхштатные комплексы беспилотников ближнего и среднего радиуса действия. Чего уж тут говорить про две батареи РСЗО «Смерч» последней модификации и два дивизиона САУ «Коалиция-202 °C»! Командование бригад получило в свое распоряжение две «длинные руки», не считая приданных эскадрилий ударных Ми-28Н. Основной проблемой оставался слишком большой выбор «вкусных» целей, на поражение всех банально не хватало огневых средств, уж слишком много сил немцы сосредоточили в первых эшелонах группы «Центр». Ледникову приходилось одергивать и себя, напоминая, что лучшее враг хорошего, так и выступая арбитром, когда страсти при выборе очередного объекта для нанесения удара начинали напоминать не работу штаба, а трибуны стадиона во время финала чемпионата мира по футболу.

Когда с КПП сообщили о приближении легковой машины в сопровождении сразу четырех грузовиков с красноармейцами, генерал в очередной раз сказал «Брэк!», разводя в «углы ринга» начарта и начоперода. Первый доказывал важность уничтожения предполагаемого места расположения склада ГСМ, а второй настаивал на доразведке и превращении в металлолом двух сверхмощных немецких мортир «Адам» и «Ева», из которых в нашей реальности вермахт двадцать третьего июня обстреливал Брестскую крепость. Доводы сторон были убедительны, хотя артиллерист упирал на материальные и тактические потери, ведь лишение запаса горючего автоматически лишало часть бронетехники врага возможности совершать запланированные глубокие прорывы, а разрушение двух, хотя и очень мощных, артсистем давало в большей степени психологический эффект.

Оперативник утверждал, что хотя боевая эффективность этих монстров и была достаточно сомнительной, но на самого Алоизыча лишение парочки любимых игрушек, к которым он питал нездоровое пристрастие, да еще в самом начале войны, произведет неизгладимое впечатление.

Доклад охраны прервал дискуссию, все повернулись к экрану, демонстрирующему картинку у въезда на базу. Распахнулись ворота, украшенные свеженанесенными красными звездами, и короткая колонна проехала на территорию. Через несколько минут дверь в оперцентр распахнулась и специально проинструктированный дежурный подал команду:

– Товарищи командиры!

Вслед за Обориным вошли несколько его подчиненных из штаба и контрразведчик, уезжавший парламентером.

Два командующих сошлись на середине зала…

Несмотря на некоторую настороженность, два «больших» генерала договорились почти мгновенно. Чему в немалой степени способствовал вид центра управления.

В результате короткого обсуждения пришли к решению не затягивать с визитом в штаб четвертой армии. В Тевли был отправлен один из прибывших грузовиков, его сопровождала КШМ первого батальона, рота мотострелков на БМП, КУНГ с передвижным ретранслятором и два «Урала» с радиостанциями и связистами, которым предстояло наладить бесперебойный обмен информацией между подразделениями.

Одним из новых пассажиров КШМки, не входивших в ее штатный экипаж, был сотрудник НКВД, получивший пакет с подробными инструкциями для бойцов четырнадцатого мехкорпуса, несущих сейчас охрану мостов и других стратегических объектов. Выделять спецназовцев для предотвращения действий диверсионных групп противника посчитали пока преждевременным. Слишком большой была вероятность, что пришельцы не смогут точно определить принадлежность людей в красноармейской форме именно к частям полка «Бранденбург». Решили пока ограничиться приказом задерживать любого, кого караулы не знают в лицо, с немедленным вызовом подкрепления. И лишь для нескольких точек, ясно означенных в мемуарах и донесениях, выделили спецотряды.

Налаживание взаимодействия бригады Соломенцева с расположенными по соседству с ней частями решили отложить до согласования дальнейших действий уже на более высоком уровне, то есть после прибытия делегации во главе с Ледниковым в штаб четвертой армии и переговоров с ее командованием. Колонну для выезда в Кобрин сформировали быстро, все чувствовали, как утекают минуты последнего мирного дня, а проблем, которые предстояло решить, оставалось еще слишком много.

До окраины города оставалось меньше пяти километров, когда сидящий в тесном отсеке КШМ Лисов, не отрывавшийся от перископа, обратил внимание на группу солдат, подходивших с боковой дороги к перекрестку. Он обернулся к Оборину и Ледникову, продолжавшим обсуждение, начатое на базе:

– Товарищ генерал армии, разрешите обратиться к генерал-майору!

– Разрешаю.

– Тащгенерал, вы не в курсе, сегодня должны были проходить какие-либо выходы в поле красноармейцев с оружием и проведения учений в этом районе?

– А в чем дело, майор?

– Извините, но мне нужен быстрый ответ!

Не привыкший к подобному обращению, комкор побагровел, но потом, сделав над собой усилие и вспомнив, что этот дерзкий майор не является его прямым подчиненным, все-таки решил отложить разбор вопроса о дисциплине и субординации на потом.