Аборигены Прерии - Калашников Сергей Александрович - Страница 18

Потом прозвучал женский писк, и все стихло. Чуть слышные шелесты указывали на то, что какие-то движения все-таки происходят, но представить себе ничего не удавалось.

– А ты все такой же жадный до меня.

Это же Степкина мама! Ее голос. Интересно, с кем это ее застукали?

– Такой сладенькой, как ты, никогда не насытишься, – баритон папеньки.

Забавно, чего это ради кому-то вздумалось прослушивать супружескую спальню?

Завозились, послышался смешок, и Делле стало стыдно. Уже хотела вытащить наушник из уха, как разговор коснулся ее:

– Как тебе подружка Стива? Мне кажется, она могла бы быть и ростом повыше, и лицом приятнее, да и фигурка у девочки не идеальная. – Женщина, конечно, прежде всего, обращает внимание на внешность. – Но если она его занимает – почему бы и нет? В конце концов, юношеские увлечения так мимолетны. Сбегутся, разбегутся, зато будет что вспомнить. Мне кажется, Деллочка достаточно умна, чтобы не строить в отношении нашего сына планов с дальним прицелом.

– Боюсь, рыбка моя, ты не вполне правильно оценила ум этой замухрышки. Нашего сыночка она полностью себе подчинила и, поверь мне, уже не выпустит из своих цепких пальчиков. Как это ни больно, но уйти ей придется. Насовсем. Понимаешь, мимолетное увлечение – это был бы прекрасный вариант, но ты ведь знаешь нашего оболтуса. Он как осел упрямый и ни за что от нее не отступится. Бросит все, сломает карьеру и себе, и мне, но будет держать ее за руку и, высунув язык, преданно смотреть в ее водянистые зыркала.

– А при чем здесь карьера? – маменька была в недоумении.

– Она дочка осужденных наркоторговцев, и, если Степан будет продолжать появляться с ней на людях, об этом неизбежно станет известно. А у меня появилась надежда на повышение. На второго заместителя первого помощника нашего шефа отыскался кое-какой компромат, так что непонятно, усидит ли он в своем кресле. Ну а моя кандидатура на этот пост, считай, очевидна.

– Да, пожалуй, связь такого рода тебе ни к чему, да и Стиву через год отправляться в университет с таким хвостом…

– Университет – это формальность, как и последний класс школы. Ты же понимаешь, что обеспечить сыну документы о сдаче экзаменов экстерном – это не такая уж и проблема. Важно то, что он уже на хорошем счету. Его через два раза на третий ставят начальником смены. Дефицит кадров у диспетчеров просто катастрофический, а он справляется, так что с ним уже толковали о переходе на руководящую работу. Представляешь? В его-то годы. Да о таком старте карьеры я даже мечтать не смел. Что ни говори, Степа у нас парень ответственный, старательный и способный.

– Весь в тебя, мой ненасытный!

Опять завозились. На этот раз супруги радовались друг другу значительно дольше и дышали тяжелее. Теперь Делла слушала звуковое сопровождение воссоединения влюбленных чуть отстраненно – нехорошо завидовать. Да и, признаться, сына своего они любили по-настоящему, что вызывало уважение. С другой стороны, если на то пошло, встречаться со Степашкой она может и тайком, и детишек нарожает, никого об этом в известность не ставя. Как Яга Ярну. Во! Опять разговаривают.

– И как же эту девицу убедить не тревожить больше нашего сына? – маменька еще не вполне отдышалась.

– Бессмысленно убеждать ее, – папенька тоже запыхался. – Пока она жива – Степа будет к ней стремиться. Он такой же однолюб, как и я.

– А что же тогда делать?

– Ты не беспокойся, милая, я обо всем позабочусь. Понимаешь, иногда отказывает любая техника, главное, чтобы случилось это вовремя.

– Но ведь это как-то слишком жестоко, мне кажется, – похоже, маменька сомневалась.

– Поверь мне, я хорошо подумал. Другого варианта просто нет.

После нескольких минут тишины запись закончилась.

Итак, ее попытались убить, чтобы не позволить ей испортить жизнь им и сыну. В голове у Деллы произошла цепь переключений, превративших страх, возмущение и ярость в холодную логику.

Разбираться в технических деталях покушения можно будет позднее.

Терять Степку нельзя ни в коем случае.

Из поля зрения его родителей необходимо исчезнуть, причем так, чтобы даже «ее парень» не смог проговориться о том, что они продолжают встречаться. Да. На меньшее она была не согласна и категорически, часто и с огромным воодушевлением станет проделывать с их ненаглядным сыночком вот это самое, чем они занимаются по ночам в своей уютной спальне. Стоп! Кажется, это уже эмоция.

Да, эмоция!

Но основополагающая и не подлежащая опротестованию.

Посмотрела на Ярна, на Ягу. Кажется, они на ее стороне. Неважно, как попала к ним эта запись, но они поняли, что ей угрожает, и примчались быстрее собственного визга не для того, чтобы убедиться в том, что она жива. В этом легко удостовериться и с другого конца материка. Предстоят некие действия.

Ущелье Бедного Йорика было бы идеальной дорогой сквозь Большой хребет, если бы не такое огромное количество погибших в нем летательных аппаратов. Восемьсот метров над уровнем моря – идеальная высота. А вот крутые стены, сужения и «втекающие» в него с разных сторон широкие расщелины приводят к сильным и всегда неожиданным завихрениям воздуха, которые могут и опрокинуть машину, и швырнуть ее на камни. Когда-то тут пытались летать, но длилось это недолго.

Собственно, будь оно безопасным, столица планеты, возможно, оказалась бы немного южнее пика Эскапизма, как раз в том месте, куда Делла сейчас направлялась. Ее параплан скользил между мрачных каменных стен и сильный попутный ветер подгонял его так, что ни на секунду не позволял рассеять внимание. Почти как в портике, только заметно жестче, там скорость относительно земли была чуть не вчетверо ниже.

Мягкий удар справа – это поток холодного воздуха, разогнавшийся по склону, наверное, от самого ледника. Удачно сманеврировала, потому что приготовилась заранее. Сужение, плавный поворот, провал над разлившимся здесь студеным озерцом и сразу за этим – подброс. Тут ветер отклонялся вверх каменным завалом. Теперь – спокойный участок. И опять сужение.

Все, расчетная точка. На дне ущелья такое чудовищное нагромождение огромных глыб, что ни одного шанса на приземление тут ни у кого нет. Сняла шлем и швырнула его вниз. За ним последовал купол параплана со стропами, которые она заранее частично перебила камнями, а частично разорвала с помощью лебедки. Все, для остального мира она умерла. Спутники, не получая через положенные интервалы откликов, сообщат в диспетчерскую об устойчивой потере связи с ней и зададут район поиска. Но в этом хаосе провалов ничего не разыщут – иначе начнут погибать спасатели.

Отнесенный в сторону кусок прочной ткани с вырванными из него стропами, скорее всего, найдут. Разбившийся шлем, возможно, и засекут, если какой-то из его осколков застрянет не слишком глубоко. Может быть, даже попытаются его вытащить, но ничего больше разыскать не смогут. Тем не менее на выводах комиссии это не отразится. Ее признают погибшей. И никому за это не попадет – диспетчерская запретила ей использовать этот маршрут, а потом еще ее и материли часа полтора всей сменой в промежутках между работой с другими бортами. Только когда вошла в ущелье, перестали вызывать – профессионалы понимали, что на участках подобной сложности пилота отвлекать нельзя. А ведь будут переживать, жалко парней.

И Степку жалко, он быстро обо всем узнает от коллег. И за себя тревожно, дальше-то только на свой выпуклый глаз надеяться можно. Интересно, заглянет он к Яге? Или в себя уйдет? Плохо она парня знала, а батюшка-то его за большого мужика держал.

– Здравствуйте, Ольга Петровна! – Юноша на крыльце неважно выглядел.

Вообще-то, она надеялась на то, что он к ней зайдет, но не так скоро. Сведений о смерти Деллы еще даже в хронике не было, хотя да, он же диспетчер, должен узнать раньше.

– Вы Аделаиду Ланскую знаете? – спросил гость.

Вот оно что, он не соболезновать пришел, не горем делиться, а сообщить о смерти девушки. Выходит – настоящий мужик этот пацан, не тряпка на ветру. На такой шаг не всякий решится.