Невыносимый Логан - Майклз Кейси - Страница 4

• Предыдущая
• 4/18
• Следующая

– Он не постоянный пациент, Мэри, просто случайно к нам заглянул. И вообще, с каких это пор ты начала меня цитировать? А что еще сказала мама?

– Только то, что ты отправляешься на ужин в «Аэро-вокзал» и, если не будешь дома к десяти, мы с Полом должны оседлать коней и отправиться на выручку.

Эшли хотела, было оставить это замечание без комментариев, но, поразмыслив, решила, что врать сестре не стоит. А умолчание – то же вранье. И потом, если мама объединится с Мэри и Полом, от их всепроникающего ока ничто не скроется!

– У меня изменились планы. Мы ужинаем в том симпатичном заведенышке с элем и жареным мясом, куда мы с тобой ходили на прошлой неделе. А если я не вернусь домой в десять, значит, появлюсь к одиннадцати, так что занимайтесь своими делами и обо мне не беспокойтесь. А чтобы мама тебя не доставала, можешь отключить телефон.

– Хорошая мысль, – согласилась сестра. – Ладно, теперь рассказывай об этом парне. Красивый?

– Даже слишком, – мрачно отозвалась Эшли, доставая из гардероба жакет. – Высокий, стройный, широкоплечий. Волосы темные, почти черные. Глаза – зеленее не бывает. Ноги длинные, как... ну, словом, очень длинные. И улыбка, за которую можно отдать жизнь. А теперь опережаю твой следующий вопрос: зовут его Логан Каллахан, Каллахан, Мэри. Тебе эта фамилия ничего не напоминает?

– Каллахан? Каллахан! Боже, Эш, неужели... Тот самый? Который «Каллахан и сын»?

– Тот самый. Видимо, это сын. – Эшли сунула в карман ключи и пошла к дверям, – Интересный вечер меня ожидает, не находишь?

– Нет, пожалуй, телефон я выключать не буду, – вздохнула Мэри. – И начинаю копить деньги, чтобы внести за тебя залог, когда ты окажешься за решеткой. Я тебя знаю, сестренка, и знаю, что ваше «Историческое общество» вот уже несколько месяцев мечет громы и молнии против «Каллахана и сына». Держу пари, ты намерена сказать ему в лицо все, что о нем думаешь! Верно?

– Вот именно! – свирепо ответила Эшли. – Припру его к стене, повергну наземь, наступлю ногой на грудь, запущу тортом в физиономию, а под конец бесстыдно его соблазню! Пока, сестричка.

Рассмеявшись, она выключила телефон, бросила его на диван и выбежала за дверь, не дожидаясь, когда он зазвонит снова.

– Надеюсь, Логан, у тебя хорошие новости. В Японии уже семь – семь вечера, если помнишь, сынок, – а я с трех часов на ногах, ублажаю наших новых клиентов. По крайней мере, надеюсь, что они станут нашими клиентами.

Логан откинулся на диване, вытянув перед собой длинные ноги, и уменьшил громкость телевизора.

Райану Каллахану он позвонил по наитию. Просто мелькнула в мозгу смутная мыслишка, из которой – Логан ясно это чувствовал – могло бы выйти что-то стоящее. Разумеется, если удастся подключить к этому делу отца. Да так, чтобы Райан не сомневался, что блестящая идея от начала до конца принадлежит ему самому.

Логан сладко улыбнулся в трубку.

– Папочка, я тебя тоже безумно люблю. Просто я тут подумал... но, впрочем, неважно. Ты устал, и я не стану отвлекать тебя по пустякам. Пока.

– Только попробуй повесить трубку, и я тебя уволю!

– Уволишь? – рассмеялся Логан. – Ты, должно быть, забыл, что мы с тобой уже много лет партнеры. Стареешь, папа! Как тебе Токио?

– Глушь несусветная. Сам подумай – три тысячи миль к западу от Филадельфии! – По голосу Логан почувствовал, что отец насторожился. – Так в чем дело? Ты сейчас в Аллентауне, верно? Там какие-то проблемы?

Логан задумался. Сказать «нет», что было бы сущей правдой, – значит завтра же утром отправиться назад в Филадельфию. А ему этого совсем не хотелось. Ибо сегодня он познакомился с Эшли Доусон и горел желанием узнать ее поближе.

– Да так, ничего особенного... – медленно начал он, уставившись в потолок, словно ожидая, что сейчас его поразит молния.

Логан Каллахан, двадцати семи лет, единственный сын Райана Каллахана – жесткого бизнесмена и заботливого (порой даже чересчур заботливого) отца, – никогда еще не лгал своему родителю. И сейчас начинать не собирался.

– Наткнулся на какую-то ржавую проволоку и поранил руку.

– Сильно? Надеюсь, мне не надо лететь в Аллентаун следующим же рейсом? Или хочешь, чтобы я поцеловал тебе больную ручку, а то без этого не заживет?

Голос Райана звучал шутливо, но Логан догадался, что отец беспокоится, и решил его не пугать.

– Да ничего особенного, папа, всего-навсего четыре шва. Когда заживет, смогу играть на скрипке. Если, конечно, ты, наконец, раскошелишься на музыкальную школу для своего отпрыска. Лучше поздно, чем никогда. Ах, до чего ж тоскливое у меня было детство – вспомнить страшно! – И, решив, что подразнил отца достаточно, он перешел на деловой тон: – Ничего серьезного, но из-за этой царапины пришлось весь день проторчать в клинике. Так что инспекцию придется отложить на завтра. Не возражаешь, если я задержусь здесь, на несколько дней? Если, конечно, в офисе не накопились неотложные дела, с которыми Прескотт никак не справится.

– Неужели ты спрашиваешь моего согласия? Интересно, почему мне в это не верится?

– Наверно, потому, что это не так, – усмехнулся Логан.

Поднявшись, он выключил телевизор и прошелся по комнате плавным, бесшумным шагом хищника. Отец всегда говорил, что движения Логана, спокойные и целеустремленные, напоминают ему стремительный бесшумный «полет» мурены в толще морской воды.

– Просто решил узнать, как там мой старик – не требуется ли ему мой бесценный опыт.

– Так-то лучше, – проворчал отец и рассмеялся глубоким хрипловатым смехом. – Мне тоже тебя не хватает, Логан. Если повезет, к середине или к концу будущей недели вернусь в Штаты – с контрактом «Хоши» в кармане.

– Я верю в тебя, отец, – тепло ответил Логан. – И всегда верил.

На другом конце провода наступило короткое молчание. Затем Райан проговорил задумчиво:

– Хотел бы я, чтобы ты был здесь со мной. Когда ты в последний раз брал отпуск?

В точку! Именно это Логан и хотел услышать. И, понимая, что другая возможность едва ли представится, мертвой хваткой вцепился в эту:

– Отпуск? А что это такое? Никогда не слышал. Скажи, как пишется это слово, и я посмотрю в словаре.

– Ясно, – буркнул Райан.

Логан почти видел, как крутятся шестеренки в голове у отца. Оставалось только надеяться, что они повернутся, как надо.

– Вот что, сынок, заканчивай дела в Аллентауне и отправляйся отдохнуть на недельку.

– Целую неделю? Ну, ты даешь! Господи помилуй, чем я буду заниматься целых семь дней?!

Остановившись перед зеркалом, Логан запустил пятерню в густую копну темно-каштановых волос, из тех, что, как ни причесывай и ни укладывай, вечно торчат мальчишескими вихрами.

– Читай Карнеги, сынок, – сарказм настраивает собеседника против тебя. Хорошо, две недели. Не больше. И только потому, что контракт с «Хоши» уже, можно сказать, у меня в кармане. Послушай, ты уверен, что не сможешь вылететь сюда и ко мне присоединиться?

Логан взял ручку и принялся постукивать ею по микрофону.

– Что такое, папа? Слышишь? Какой-то стук. Должно быть, спутниковая связь барахлит.

– Черт побери, ничего не слышно! Я говорю: Логан, приезжай ко мне в Токио! Возьми билет на рейс из Филадельфии завтра вечером...

– Что? Папа, связь рвется, совсем ничего не слышно! Спасибо за отпуск, с удовольствием им воспользуюсь. Я не загорал на флоридских пляжах с тех пор, как окончил колледж. Удачи тебе. Чао!

– Да не чао, а саёнара, идиот! – рявкнул Райан. Логан отвернулся от трубки и прикрыл рот рукой, чтобы отец не услышал его смеха.

– Ладно, черт с тобой, – заключил Райан, – я иду спать.

Логан немного послушал короткие гудки в трубке, затем выключил телефон и подмигнул своему отражению.

– Браво, мистер Логан Каллахан! Заморочил голову папаше – и получил десять дней полной, ничем не омраченной свободы. На что же мы ее употребим?

Он нахлобучил на глаза бейсбольную кепку и отдал честь самому себе.

• Предыдущая
• 4/18
• Следующая