Не могу отвести глаза - Майклз Кейси - Страница 5

• Предыдущая
• 5/60
• Следующая

Проходы налево и направо вели к пяти кабинетам, где обретались свободные от заданий работники. В другое утро Куинн зашел бы во все кабинеты, проверил бы дела своих подчиненных, поболтал о всякой ерунде, выпил бы плохого кофе. Но не сегодня, не сейчас, когда он все еще хотел заставить Грейди расплатиться за то, что тот втравил его в вечер с БиО.

С улыбкой поздоровавшись с секретарями — все они были исполнительными ассистентами, по крайней мере такими политически корректными словами называлась их работа, — Куинн прошел в другой конец комнаты и далее в широкий коридор, который заканчивался у двойных дверей, ведущих в комнату совещаний. Их с Грейди кабинеты охватывали ее с флангов. Во всех трех помещениях были стены-окна — застекленные от пола до потолка, — откуда открывался потрясающий вид на панораму Филадельфии с шестнадцатого этажа.

Его секретарь Селма уже почти две недели находилась в отпуске в связи с рождением ребенка, поэтому Куинн поморщился при виде кипы бумаг на ее столе, зная, что рано или поздно заняться ими придется ему. Предпочтительнее поздно. Определенно поздно.

А сейчас он собирался просмотреть сообщения, переданные по телефону, а затем пойти и душить Грейди, пока у того не вывалится язык. Не бог весть что, но, пожалуй, это его удовлетворит.

Кабинет Куинна был выдержан в современном духе, скорее функциональном, чем модном: хром и стекло, белые стены, ковры и два — заметьте, два — компьютера на уровне произведений искусства. В запертом шкафу хранился его весьма обширный арсенал кобур, а также винтовок, оснащенных приборами ночного видения, и еще летная броне-куртка, подаренная ему матерью на тридцатилетие. Вы можете вырасти, уехать, но никогда по-настоящему не оторветесь от этой пуповины, даже если скажете себе, будто ушли с оперативной работы потому, что пришло время, а не потому, что беспокоится мама.

Просмотрев сообщения, оставленные ему по телефону и записанные крупными, петляющими каракулями Мейзи, Куинн решил, что ни одно из них не представляет особой важности, снял пиджак и бросил его в серое кожаное вращающееся кресло. Настал через Грейди.

— Доброе ут… день, Куинн, — проговорила минуту спустя Рут, секретарь Грейди, когда он вошел в его приемную. Рут была с ними с самого начала, солидная женщина за пятьдесят, считающая себя правой рукой и приемной матерью обоих мужчин.

Она усмехнулась, глядя на Куинна.

— В чем дело, радость моя? Тяжелая ночка в группе присмотра за младенцами? Дядя Альфред снова прыгнул в бассейн? Грейди клянется, что в следующий раз позволит старому пьянице утонуть. В прошлом году он загубил три смокинга, прыгая за ним. Ну, вообще-то возмещение поступило прямиком на счет расходов. Но погоди, ты еще не видел своего партнера. Мне Грейди не скажет, что случилось, но у меня есть парочка отличных идей, связанных с мисс Октябрь. А может, с трапецией или чем-то подобным.

Брови Куинна взлетели.

— Трапеция? Что вы пытаетесь сделать, Рут? Подкупить меня?

— Любым доступным мне способом, радость моя. — Подмигнув, она указала на дверь, ведущую в кабинет босса. — Заставь его помучиться, Куинн. Я уверена, что он вел себя очень, очень плохо.

Куинн вошел в святая святых Грейди, ступил на восточный ковер и инстинктивно замер в полутемной комнате, давая глазам время привыкнуть к относительной темноте и автоматически проверив пространство позади себя, пока закрывал дверь. Может, он и играет теперь в основном в настольный хоккей, но привычка есть привычка, а хорошие привычки в один прекрасный день спасают человеку жизнь.

Грейди не сидел за своим громадным столом вишневого дерева с защитной стеклянной столешницей, а лежал на обитом бордовой кожей диване с таким количеством глубоких складок, словно он высосал три дюжины лимонов.

Его крупное тело целиком заполнило диван, лохматая рыжая голова покоилась на гобеленовой подушке, зеленые глаза ярко сияли на загорелом, породистом лице. Грейди был в белой вечерней сорочке, расстегнутой у ворота, с закатанными рукавами, в темно-синих слаксах и в туфлях ручной работы. На левой руке у него красовалась подходящая по цвету синяя повязка.

— Что случилось? Она забыла упомянуть, что боится щекотки и имеет черный пояс? — предположил Куинн, подходя ближе и садясь на край кофейного столика вишневого же дерева, стоявшего перед диваном.

Грейди осторожно принял сидячее положение, сердито поглядывая на друга и партнера.

— Очень смешно… Но с другой стороны, у тебя было не так уж много времени на репетицию. Хочешь, выйди за дверь, придумай реплику получше и возвращайся пытать меня.

— Да нет, не стоит, — ухмыльнулся Куинн. — Но я дам тебе четвертак, если расскажешь, что произошло. Доллар — если имеются фотографии. А уж если видеозапись — за ценой не постою.

Грейди полез в задний карман брюк и вытащил сложенный квадрат белоснежного льна с вышитыми темно-синими инициалами.

— Вот, — он протянул руку, — поиздевайся над этим.

— Нет, серьезно, Грейди, что случилось? Рука сломана или только растяжение?

— Вывих плеча. — Грейди морщился от боли, пока вставая, шел к столу и отправлял в рот две таблетки, запивая их глотком воды. — Такое просто невозможно представить, Куинн. В какой-то момент мы весело кувыркаемся на кровати, а в следующую секунду я застреваю между кроватью и ночным столиком, и плечо горит огнем. Мисс Октябрь потеряла сознание, так что помощи от нее ждать было нечего, и мне пришлось выбираться самому, столкнув ее с себя — прекрати смеяться, черт побери! — а затем звонить гостиничному врачу. Ты когда-нибудь пытался натянуть брюки одной рукой, Куинн? Не советую. И позволь заметить, что было нелегко водворить мисс Октябрь на кровать и запрятать все ее очаровательные причиндалы под одеяло до того, как появится врач.

К тому моменту, когда он закончил, Куинн трясся от смеха, раскачиваясь на краю кофейного столика, и по его щекам текли слезы. Затем он вдруг серьезно и сердито посмотрел на партнера:

— И насколько ты выбыл из работы? На две недели? На четыре? Прежде чем ты ответишь, имей в виду: я не собираюсь заниматься ни одним из твоих БиО. Понял?

— Никакой запарки, сынок, — пообещал Грейди. — Ни у тебя, ни у меня в расписании нет ничего срочного на многие недели. Между прочим, ты даже мог бы подумать о каком-нибудь хобби для себя, чтобы скоротать время.

— Ну да, конечно, Грейди, сынок. Мне придется разрываться между руководством этой конторой, составлением годовых отчетов и кормлением овсянкой с ложечки моего партнера-инвалида, чтобы он не изгваздал свои фирменные костюмы. Я буду у себя в кабинете. — И Куинн направился к двери.

Он услышал, как позади него хмыкнул Грейди.

После благотворительных балов приемы в парке стояли вторыми в списке самых нелюбимых дел Шелби. И однако на следующий день после бала она сидит на заднем сиденье лимузина в соответствующей случаю одежде, аккуратно расправив пышные юбки, в огромной соломенной шляпе, и только легкая головная боль напоминает ей о предыдущем вечере.

— Джим?

— Да, мисс Тейт?

Шелби переместилась вперед, на откидное сиденье и наклонилась к опущенной перегородке, отделявшей ее от шофера Тейтов.

— Вы со Сьюзи счастливы здесь?

— Счастливы, мисс? — Джим Хелфрич быстро глянул в зеркальце заднего вида, затем снова сосредоточился на дороге. — Мы вполне довольны работой. Вы и мистер Тейт очень добры.

Шелби сняла ненавистную шляпу и бросила ее на заднее сиденье.

— Приятно слышать, но это не совсем то, что я имела в виду. Вы счастливы, Джим, здесь, в Филадельфии? А откуда вы родом?

— Откуда мы родом? — У Джима была раздражающая привычка повторять все, что ему говорили. Вероятно, он нервничал, потому что до этого дня Шелби никогда не задавала ему личных вопросов, хотя они с дочерью работали у Тейтов уже почти месяц. — Из Восточного Вапанекена, мисс. Это примерно шестьдесят пять миль отсюда, рядом с Аллентауном. Мы вроде как втиснулись между Хокендоквой и Катасоквой, небольшое такое местечко. — Он бросил еще один взгляд в зеркальце заднего вида. — А… почему вы спрашиваете, мисс?

• Предыдущая
• 5/60
• Следующая