Мэгги нужно алиби - Майклз Кейси - Страница 10

• Предыдущая
• 10/68
• Следующая

Мэгги посмотрела на компьютер, понимая, что сегодня работать не сможет. Потом вздохнула, поднялась и направилась в кухню, представляя, как виконту Сен-Жюсту понравятся сэндвичи с арахисовым маслом и желе…

Но в полночь, в самый подходящий час для джентльмена, Александр Блейк, виконт Сен-Жюст, вышел из дома Мэгги и ступил на мостовую. На нем все еще были штаны и свитер Керка. Сапоги при этом он обул собственные, а для прогулки на свежем воздухе со всеми возможными приключениями прихватил эбонитовую трость.

Он оставил Стерлинга похрапывать в комнате, которую Мэгги называла «гостевой». Сен-Жюсту больше не хотелось делить спальню со Стерлингом, и тому была причина. Он помнил отель «Кабанья голова» в Линкольншире, где бриллиантовой булавкой для галстука Стерлинг вырезал свое имя на оконном стекле в обеденном зале. Чудесная привычка. Наверняка он сделает то же самое и в «гостевой» комнате.

Выйдя из дверей и не удостоив взглядом человека в ливрее, который спросил, нужно ли вызвать такси — будто виконт снизошел бы до обыкновенного извозчика, — Сен-Жюст остановился, посмотрел налево, направо и пошел по улице навстречу дальним огням.

Они манили его. Красные и зеленые мерцающие огни почти превращали ночь в день. Совсем не так, как в Лондоне, когда после наступления темноты даже сильный опытный мужчина предпочитает ходить в компании. Здесь же при таком освещении не могут таиться опасности.

Вначале Сен-Жюст шел к огням, затем принюхался и отправился на соблазнительный запах, который источал огромный металлический цилиндр, вмонтированный в стену рядом с заведением, где горела желтая вывеска «Стильное кафе».

Так зовут хозяина? Впрочем, какое это имеет значение? Еда — везде еда, пока от нее не останутся объедки, виконт же был основательно голоден.

Он запустил руку в карман и вытащил оттуда несколько монеток и пару смятых банкнот, которые «позаимствовал» из сумочки Мэгги. Из-за этого он чувствовал себя неважно, но все же не настолько плохо, чтобы рискнуть выйти из дому совсем без денег.

— Эй, вы! Подайте пару баксов, а?

Сен-Жюст оторвал взгляд от пригоршни денег и посмотрел в широко распахнутые глаза замызганного молодого человека, который шагал рядом.

— Баксов? — спросил он с недоумением.

— Ну да. Баксов. Мне и моему другу. Да, Змей? Деньги. Динары. Баксы. — Юнец кивком указал на другого человека, который остановился позади Сен-Жюста.

— Точно, Киллер. Мужик, гони деньгу.

— О, — Сен-Жюст справился с замешательством, — так вы хотите денег. Простите, я сразу не понял. — Он помнил, что еще Гомер говорил о невероятной силе людского отребья, когда оно сбивается в стаю. Но юнец напротив него казался ничтожеством из ничтожеств, а его товарищ выглядел еще более жалко. Сен-Жюсту стало смешно, и он широко улыбнулся: — Нет. Не дам. А сейчас не позволите ли пройти?

— Не дашь? Змей, ты слышал? Он не даст! Что будем делать?

Вместо ответа юнец по имени Змей схватил Сен-Жюста за плечи и ударил коленом под зад.

Вероятно, Гомер был прав. Сен-Жюст упал на колени, боль пронзила его. Но он не сдался. Ведь он — Александр Блейк, виконт Сен-Жюст, герой романа.

Тонкая рапира, спрятанная в трости, со свистом рассекла воздух затейливым вензелем. Сен-Жюст вскочил и совершил выпад слева, словно кружась в танце дервиша. Именно так описывала его фехтование Мэгги Келли на страницах с двадцать шестой по тридцатую в романе «Дело о похищенном жемчуге».

Змей завыл, схватился за окровавленную щеку и убежал во тьму. Сен-Жюст наставил рапиру на первого юнца, прокалывая ему рубашку. Отличная иллюстрация к выражению «Не все коту масленица».

— Защищайтесь, негодяй!

Юнец отступил, одной рукой прикрывая пах — там растекалось подозрительное темное пятно, — другую руку поднял вверх.

— Эй, эй, эй. Не сходи с ума, мужик. Я всего лишь спросил. Я ухожу, уже ушел. Видишь? Все, ухожу.

Сен-Жюст смотрел, как он бежит, путаясь в слишком длинных джинсах, сворачивает на аллею и догоняет своего неудачливого сообщника.

— Хорошо, — беззвучно сказал Сен-Жюст, пряча рапиру. — Было занятно.

Но парочка вернулась, и, кажется, нашла подкрепление. Сен-Жюст еще раз показал им рапиру. Компания уже из четырех человек остановилась. И он быстро, но с достоинством и совершенно не торопясь вернулся в свой новый дом.

Все-таки он был героем. А не тупицей.

— Я отказываюсь. Категорически отказываюсь делать что-либо подобное. И надеюсь, что вам, мисс Келли, это достаточно ясно. Если нет, я совершенно четко готов выразить свой протест.

Мэгги смотрела на Сен-Жюста с противоположной стороны стола. Называется, ее герой. Какое разочарование.

— Знаешь, ты бы смотрелся более грозно без нашлепок из туалетной бумаги на подбородке. Тебе еще повезло, что я дала свою старую электробритву, иначе ты перерезал бы себе горло тем одноразовым станком. Что было бы неплохо. Да, и не мог бы ты попридержать свои жалобы? Это белье Кёрка. И оно чистое, черт возьми. Я же не прошу тебя надевать вещи из бельевой корзины.

— Бельевой корзины? — Рот Стерлинга был набит шоколадными хлопьями. — В корзину, мисс Келли, складывают продукты, а не белье.

— Пикничок с неожиданностями. Как оригинально. — Сен-Жюст откинулся в кресле и откусил половину тоста с маслом. — Когда же мы пойдем по магазинам?

Мэгги вздохнула и поставила на стол чашку с чаем.

— Ладно, поняла. Вам нужна одежда. Штаны, обувь, рубашки.

Морщась, Сен-Жюст оторвал кусочек туалетной бумаги от пореза на шее.

— Прежде всего — свежее белье. Мы же не варвары.

— Ага, точно. Только я не ожидала, что вы останетесь до утра, о 5КЭ.С какой. Только вам нельзя в магазин. Особенно в твоем виде, Стерлинг.

— Я предупреждал его, что не стоит надевать этот жилет. Канареечно-желтый. Вы можете себе представить что-то более безвкусное?

— Да? Знаешь, Алекс, сейчас я тебя удивлю, — сказала Мэгги. — Это я сделала так, чтобы Стерлинг любил желтое. Только все равно в таком виде вам нельзя показываться на людях, пока мы не вытряхнем Стерлинга из его одежды.

Стерлинг поперхнулся хлопьями.

— Вы дьявольски безрассудны, мисс Келли, если предполагаете, что я послушно отправлюсь гулять нагишом. Во-первых, довольно прохладно. И я не хотел бы расстраивать дам своим видом.

— Я совсем не это предполагала, Стерлинг. Я думала… О черт, — Мэгги со стуком поставила на стол локти и сжала голову руками. Литературный образ Стерлинга даже вполовину не столь забавен, как нынешний, тот, с которым она говорит.

Но не так-то просто обстояли дела с Сен-Жюстом. Она до сих пор трепетала, вспоминая его холодный взгляд в ответ на просьбу поставить на стол тарелку с яичницей. Можно подумать, она предложила Сен-Жюсту встать на голову и пропеть три куплета «Боже, храни короля». Гордец, сноб, истинный джентльмен начала XIX века.

Он явно утвердил ее на роль персональной горничной. В книге он был единственным героем, но в ее доме оказался не столь романтичен. Читатели не сходили бы с ума от Сен-Жюста, если б узнали, как он ждет, что его обслужат с головы до ног. Мэгги собралась немного изменить характер Сен-Жюста в следующей книге. Оставить чуть меньше от Питера О'Тула и добавить немного Бена Эффлека.

— Послушайте, — Мэгги снова подняла голову, — если вы остаетесь здесь — а я так чувствую, что остаетесь и как минимум до тех пор, пока дело касается меня, — мы должны договориться. Начнем с того, что командую я. Я — начальник. Командир. И я устанавливаю правила. Согласны?

— Сен-Жюст, — Стерлинг посмотрел на своего товарища, — у тебя опять ходят желваки на скулах. Видите, мисс Келли? Это дурной знак. В последний раз я наблюдал такое, когда он уложил лорда Альтона. Помнится, выбил ему два зуба.

— Нет, все в порядке, Стерлинг, — минут через пять проговорил Сен-Жюст, откладывая тост и поднося ко рту салфетку, которую он назвал «изобретением низкопробного демона». — Мисс Келли совершенно права. Мы, конечно, не столь наивны, но все же находимся на незнакомой территории, возможно, даже опасной. Кто знает, какие ужасы поджидают нас. Вероятно, нужно позволить мисс Келли руководить нами, пока мы не освоимся. Побольше информации и чистого белья, если не возражаете.

• Предыдущая
• 10/68
• Следующая